В открывшуюся дверь вместе с охранником зашли две кошки (кот, видимо, остался на кухне). Чёрная тут же вспрыгнула на диван, аккуратно села рядом с Прядиловой и уставилась на полицейского немигающим взглядом жёлто-оранжевых глаз, а трёхцветка отправилась к окну, вспрыгнула на подоконник, боднув Бориса головой с аккуратными ушками. Помедлив, тот опустил на неё свою огромную как лопата ладонь.
— Итак, гражданин… — Арефьев посмотрел в протянутый охранником паспорт, — …Медведев, что вы увидели, когда вошли на кухню?
— Хозяйка… Госпожа Висенте лежала под окном, девушка пыталась помочь ей, трясла за плечи… Окно было разбито, видимо Морок… это наш кот…
— Выводы я сделаю сам! — холодно прервал его капитан. — Для чего госпожа Висенте пригласила гражданку Должикову, вы в курсе?
У окна Борис Сергеевич продолжал гладить ластящуюся кошку. Ладонь лишь на мгновение прекратила движение.
— Никак нет, — покачал головой Медведев.
— Лука — подруга моей дочери, — высокомерно заявила Этьенна Вильевна. — Мы пытались сообща устроить её судьбу.
— Вот как? — по-акульи усмехнулся Арефьев. — Что ж… Вскрытие покажет! — он резко поднялся. — Никого из присутствующих прошу из города не уезжать, возможно, мне потребуется вызвать вас в качестве свидетелей… а возможно и нет!
Капитан выглянул в коридор.
— Алексей, заполни протокол осмотра тела и дай им подписать. А я пойду взгляну на старую знакомую…
Лука ощутила, как пальцы Этьенны свело судорогой. Она так вцепилась девушке в локоть, что та невольно попыталась разжать её ладонь. В кармане шубки Прядиловой зазвонил телефон.
— Ой, прости, дорогая! — опомнилась та, выпуская Луку и отвечая на звонок: — Доченька, тебе нужно приехать и забрать Луку к нам… Да, на пару дней, пусть придёт в себя! Мне необходимо остаться, сейчас начнутся звонки… Конечно, не удастся! Это же не наша СБ, а полицейские!
Капитан Арефьев на мгновение застыл на пороге, дослушал телефонный разговор и только после этого вышел в коридор. Борис Сергеевич последовал за ним. И тут только Лука поняла, что полицейский не задал ни вопроса самой Этьенне!
— Вы встречались? — она повернулась к Прядиловой. — Он совсем не удивился, увидев вас здесь. И не спросил — зачем?
Та тяжело вздохнула. Поднялась, едва не задев чёрную кошку. Прошлась по комнате.
— Несколько лет назад на Эмму было совершено покушение. По случайному стечению обстоятельств ей удалось спастись, но погибли наши друзья. Дело вёл капитан Арефьев… правда, он тогда был старшим лейтенантом, однако ухватки опера, как видишь, сохранил!
— А причина покушения? — не удержалась Лука.
Этьенна задумчиво погладила трёхцветку, сидящую на подоконнике.
— Официальная версия — деятельность благотворительного фонда, руководителем которого была Эмма. Неофициальную, — она запнулась, — думаю, не стоит знать ни тебе, ни полицейским.
— Конечно! — Лука поднялась. — Этьенна Вильевна, простите меня! Вы случайно не в курсе, о чём Эм… она хотела поговорить со мной?
Этьенна развернулась.
— А что она тебе сказала?
— Толком ничего… Начала говорить о тех изменениях, что со мной происходят, и о том, как это важно…
Этьенна вновь полуобернулась к окну, но Лука чувствовала, что она искоса наблюдает за ней.
— Лука, это действительно важно… Что у тебя с затылком?
Едва она задала вопрос, как девушка ощутила тяжёлую ноющую боль. Потрогала пальцами — под волосами набухала, наливалась кровью огромная шишка. Видимо, приложилась головой, когда ‘шкаф’ в порыве спасти хозяйку отшвырнул её в стену.
— Этьенна! — позвал из коридора Борис Сергеевич.
— Присядь, — приказала Прядилова Луке, — я распоряжусь, чтобы принесли лёд. Должно быть, ребята не так поняли твой порыв…
— Я хотела ей помочь, — тихо сказала та, усаживаясь обратно, — а коты…
— Ш-ш-ш, — Этьенна прижала палец к губам, — пока в доме капитан Арефьев — и стены имеют уши! — И сильно понизив голос, добавила: — Коты прогоняли не тебя!
Лука вскинулась, но Прядилова уже покинула комнату. Спустя некоторое время ‘шкаф’ по имени Костя Медведев принёс ей пакет со льдом, завёрнутый в махровое полотенце. Отдал, потоптался и прогудел:
— Вы это… простите меня, девушка! Я подумал…
Лука, голова у которой разламывалась, а от холода льда начали стучать зубы, сердито вскинулась:
— И что вы подумали? Вы же меня убить могли!
— Хотел бы убить — убил! — обиженно ответил охранник. — Просто… нейтрализовал! Уж очень всё это выглядело… подозрительно!
Несмотря на злость, Луке вдруг представилась картина того, что он увидел, ворвавшись на кухню — лежащее тело Эммы Висенте, её, Луку, склонившуюся над ним с непонятным выражением лица и атаковавших кошек! Она невольно посмотрела на двоих из них, так и не ушедших из комнаты. Казалось, теперь те охраняли её, не спеша уйти. Стражи? Так, кажется, называла их Этьенна?
— Сильнее прижмите, — посоветовал Медведев и ушёл, ступая бесшумно в своих начищенных до блеска узконосых ботинках.
Лука положила свёрток со льдом на спинку дивана и откинулась на него затылком. Прикрыла веки. Перед глазами стояло лицо Эммы Висенты… О чём она хотела поговорить? Что держало её в таком напряжении? ‘Устроить судьбу’ — сказала Этьенна Прядилова. Действительно была в курсе того, что хотела Эмма или сходу придумала ответ для полицейского?
* * *
Девушка сама не заметила, как задремала. Во сне она сидела на круглом синем камне в озере черноты, а вокруг вращались три сгустка пламени — голубого, оранжевого и жёлтого, и где-то вдали то вспыхивал, то гас ещё один — ярко-красный. Короткая вспышка, длинная, короткая. Точка — тире — точка…
— Бедная моя! — ворвался в сон звенящий голос Муни.
Подруга сидела рядом, смотрела круглыми блестящими глазами и гладила Луку по щеке.
— Просыпайся, сейчас домой поедем! Какой ужас тебе довелось пережить! Ну что ж так не везёт-то, а?
— Мне везёт, — ещё не проснувшись, пробормотала Лука, — у меня есть друзья! Отвези меня к Анфисе Павловне, — попросила она, поднимаясь, — там кот голодный!
— Голодный он, как же! — улыбнулась Муня, тоже вставая. — Небось Анфисе Павловне уже все уши пропел, какой он бедный-несчастный-никто-его-не-любит-не жалеет!
Они вышли в коридор. Лука невольно повернула голову в сторону кухни — там толпились какие-то люди, ползали по полу с лупами в руках, фотографировали. Борис Сергеевич чёрной глыбой застыл у входа и казался высеченным из камня.
Замешкавшись, она не сразу обратила внимание на то, что подруга за ней не идёт. Оглянулась.
