Вытащив розу из стоявшей на комоде вазы, Меган стала гадать на ней, как на ромашке: любит — не любит, любит — не любит… Она знала, что это глупо, но не смогла сдержать крик радости, когда последний лепесток оказался счастливым. Чепуха, детская забава — а как вдохновляет!
Сложив записку и положив в карман тренировочных брюк, Меган спустилась на первый этаж. В гостиной — и на каминной полке, и на столе — тоже стояли цветы. Красные, белые, розовые и желтые. Кухня также утопала в цветах: вазы были на столе, на стойке, на холодильнике.
И дома, и потом на работе Меган казалось, что время тянется очень медленно. Снова и снова она поглаживала записку, лежащую в кармане платья, чтобы еще раз убедить себя в том, что это не сон. Рис любит ее, и они скоро встретятся.
Рис сидел в автомобиле на стоянке у «Шорса» и разговаривал по мобильному телефону. Николас рассказывал о двух новых убийствах в Лас-Крусес, трех в Альбукерке и пяти — в Санта-Фе. Он нахмурился.
— Что еще ты узнал?
— Ничего, — признался Ник. — Убийца неуловим, как Джек-Потрошитель. Что нам делать дальше?
— Продолжать наблюдение.
— Адамс действует мне на нервы.
— Да? Ну, если это проблема, я пришлю вместо него Адрианну.
— Не смешно, — пробормотал в ответ Ник и отключился.
Рис рассмеялся, положил телефон в карман брюк и вылез из машины. Никто не любит Адрианну.
Он вошел в магазин и выбросил из головы все мысли об охотниках и вампирах. Следующие несколько часов принадлежат только ему. Когда он рядом с Меган, его ничто больше не волнует — и пусть весь мир подождет.
Томас Виллагранд сидел под тополем в Аламогордо и пристально смотрел на свод неба. С помощью своих сверхъестественных способностей он различал гораздо больше небесных тел, чем обычный смертный. Ночное небо всегда очаровывало его, будь он в море или на суше, и он часто задумывался, есть ли жизнь на других планетах. Конечно, в пришельцев он не верил, какими бы они ни были — серыми, белыми или зелеными. Единственный, в кого он верил — и кого одновременно боялся, — это Всевышний. Он верил и в рай, и в ад. И в Божий суд. Он знал, что, если его существование когда-нибудь закончится, ему придется ответить за сотни загубленных жизней.
Раздраженно вздохнув, Томас прогнал эти мысли прочь. Он не планирует прекращать свое существование в ближайшее время. И волноваться о том, какая участь ему уготована, бессмысленно. Он не может изменить прошлое, не может воскресить тех, кого убил и кого любил.
А любил он многих, с тех пор как стал вампиром.
Томас ухмыльнулся и прошептал: «Многих женщин. И много раз».
В 1800-х он любил женщину из Аламогордо. Маленькую темнокожую красотку из племени навахо, с длинными черными как смоль волосами и черными как уголь глазами. Аламогордо сильно изменился с тех пор. Когда-то здесь была железная дорога, фермерские хозяйства и ранчо, а теперь это процветающий город. Неподалеку расположен Оливер-Ли-Стейт-парк. В прошлом здесь бывали стычки кавалерии и индейцев. Сегодня это историческая достопримечательность.
Да, подумал Томас, город изменился и разросся. Теперь в Аламогордо есть военно-воздушная база Холломен и ракетный полигон. Смертные не меняются, заключил он, печально качая головой. Они все время ищут новые и все более совершенные способы самоуничтожения.
Томас поднялся с земли, прошелся по пустыне, наслаждаясь тишиной и лунным светом. Хищные животные давали ему дорогу, чувствуя в нем еще более смертоносного убийцу, чем они сами.
Он остановился, простер руки над головой. Пора двигаться дальше. У него есть счеты к старому другу на западном побережье.
Направляясь к своему временному логову, он зло улыбнулся и пробормотал: «Калифорния, я иду…»
Рис тяжело вздохнул, окинув взглядом лица собравшихся. Как обычно, никто из вампиров не испытывал особой радости от собраний. Винчестер сгорбился в своем кресле с мобильником в руке, Николас подрезал ногти зловещего вида лезвием.
Адрианна разгладила складки юбки и посмотрела на Риса, надув губы.
— Ты забыл, что ты вампир? — недовольным тоном спросила она. — С чего вдруг все эти ранние встречи?
— Наверное, у него опять было свидание, — ответил Джулиус с глупой ухмылкой.
— Правда? — оживился Руперт. Его темные глаза засияли: — А подружка у нее есть?
— Так, хватит, — хмуро сказал Рис. — Мы здесь собрались не для того, чтобы играть в службу знакомств.
— А для чего же тогда? — спросил Николас. — Не то чтобы я жаловался, — быстро добавил он, — но я предпочел бы сейчас быть дома.
Рис кивнул. Один из его вампиров доложил о нескольких убийствах в Фениксе, из чего следовало, что мерзавец покинул Нью-Мексико. Рис приказал Николасу и Сету Адамсу вернуться обратно в Лос-Анджелес прошлой ночью.
— Совершенно очевидно, что этот негодяй не остается подолгу в одном месте. — Рис откинулся на спинку стула, положив руки на подлокотники и сцепив пальцы.
— Не менее очевидно, что сейчас он движется в нашу сторону, — заметил Адамс.
Адрианна взглянула на Риса.
— Может, он движется в твою сторону?
Проигнорировав вопрос, Рис сказал:
— Я устал спрашивать, но все же: кто-нибудь слышал что-нибудь еще?
Как обычно, никто в ответ не сказал ничего вразумительного. Да, ходят слухи, что Мораг залег на дно, Сандовал покинул Испанию, молодой вампир вызвал Байбу в Россию и был уничтожен, но это всего лишь слухи. В вампирском мире они возникают мгновенно и так же быстро обрастают подробностями.
Рис решительно отверг их все. Единственная байка, привлекшая его внимание, касалась Томаса Виллагранда. Один из вампиров восточного побережья рассказал Руперту, что яхта Виллагранда больше не стоит на якоре в нью-йоркской гавани.
— Ты же не думаешь, что этот негодяй — Виллагранд? — спросила Адрианна, нервно оглядывая комнату. — Неужели это он движется сюда к нам?
Хастингс подался вперед.
— У тебя с ним проблемы?
— Нет, конечно! С чего бы вдруг?
— Не знаю, — ответил Хастингс, задумчиво нахмурившись. — Ты мне скажи, с чего…
— Происходит что-то, о чем мы должны знать? — спросил Рис. — Если так, выкладывайте!
Адрианна расправила плечи.
— Несколько лет назад у нас было небольшое недоразумение.
— Какого рода? — спросил Хастингс.
— Не ваше дело, — осадила его Адрианна.
Винчестер оторвался от своего мобильника. Адамс и Хастингс обменялись взглядами. Руперт посмотрел на Риса, ожидая его реакции.
— Не наше дело? — повторил Рис ледяным тоном. — В свете происходящего тебе лучше пересмотреть свою точку зрения.
