Да чтоб на тебе все твои пассии женились… то есть вышли замуж! Или как раз женились? Будет ходит в юбке и корсете!
Свет в глубине зала исходил из чаши, которая парила воздухе.
Меня продолжали держать на руках, крепко прижимая к себе.
Глаза Ильгрима потемнели, как море в грозу. он смотрел на меня — жадно, жарко. От этого взгляда хотелось отмыться.
— Не могу отказаться… — вдруг прошептал. Голос мужчины звучал почти зло.
И меня поцеловали. Нет, это было скорее клеймение. Я не могла ответить — а он впивался в губы жадно, требовательно, выпивая дыхание, и не замечая ничего вокруг. А стоило бы. Очень стоило.
Пламя ярости выжгло внутри все запреты, всю жалость и приязнь, которую я когда-либо к нему испытывала. И все это взорвалось обжигающим комом, отбрасывая мужчину на пол. Да, я тоже упала. Ударилась. Оцепенение спало, но тело было ватным, непослушным. На кончиках пальцев пылало пламя. Такое же темно-алое, как глаза Ш’Аарта.
Я поднималась слишком медленно, мужчина уже успел вскочить — и теперь скалился, напружинившись. На лице сумасшедшего застыло восхищение.
— Какая ведьмочка… сокровище…
И руки анорра окутали черные тени.
Не стыдно ему с женщиной сражаться. Впрочем, драться сейчас я едва ли в состоянии. Где там эти помощницы?! Хоть и буду, конечно, себя отстаивать. Буду до последнего вздоха, потому что никогда не прощу такой подставы, не прощу посягательства на возможность самой выбрать того, с кем пойду рука об руку в жизни.
Именно от бессильной ярости, уткнувшись спиной в стену, я выкрикнула прямо в чернеющее от гнева лицо:
— Вы просто тварь, опьяневшая от вседозволенности! И мне настолько отвратительны, что я бы лучше вышла замуж за любого даранийца, чем за вас! Все, на что способны — заставить женщину? И в постель бы силой поволокли? Видимо, потому, что на настоящие подвиги не способны? Привыкли благодарить за спасение жизни вот таким вот способом?
Сейчас кинется. Ничего, на пару хороших ударов меня точно хватит. С лица “женишка” ушли все краски, оставляя лишь безумную ярость. Он бросился вперед на такой скорости, что поняла — не успею ударить. А, если и успею, себя не спасу.
Не стала зажмуриваться — если уж и встречать смерть, так лицом к лицу. И только поэтому заметила, как приготовившегося уже прыгнуть мужчину буквально в двух шагах от меня смело волной сырой силы, отшвырнув в дальний конец зала.
— Тебе придется очень постараться объяснить мне своё поведение, Ильгрим, чтобы я не разорвал тебе горло прямо здесь и сейчас.
От этого ледяного голоса, лишенного эмоций, вопреки всему стало вдруг невероятно спокойно и тепло.
Он пришел. Все-таки пришел. И даже неважно, как эти две заразы это провернули.
Я не заметила, как сползла вниз по стене, обнимая колени. И даже не поняла, что меня бьет мелкая дрожь, пока ледяные ладони не накрыли чужие горячие.
Разные глаза Владыки анорров смотрели бесстрастно, но обнимал он бережно. Вот тебе и самостоятельная взрослая женщина
Несколько тактов слабости. Потом я буду бояться — как-нибудь, когда-нибудь… А сейчас — нет. Сейчас я просто приму эти короткие объятия, как должное. Прижмусь крепче, вздыхая и прислушиваясь к чужому ровному дыханию.
— Вставайте. Поднимайтесь-ка, — меня потянули наверх. Командовал мужчина спокойно, обстоятельно и ни капли не выглядел больше ни возмущенным, ни раздосадованным, — вот так. Постойте здесь пару тактов, — это был приказ, не просьба, но я и смогла бы никуда уйти, чувствуя, как земля едва не уходит из-под ног.
Пол у чаши был обуглен. Сам ано Нэиссаш выглядел лучше, но волосы его были подпалены совершенно точно. Все, на что хватало сил — наблюдать за происходящим. Видит бездна, я же устала от этих постоянных тайн, которые все множились и множились.
Ано Шиэрту… или лучше теперь говорить — Владыка Асторшиэр? — подходил к своему провинившемуся подданному медленно, вкрадчиво. Как хищник, который уже загнал добычу и точно знает — она никуда больше не денется, можно, пожалуй, и поиграть. А потом… я едва успела разобрать, что произошло.
Шаг, резкий рывок, и хлестнувший повелительным тоном голос.
— Alaste torre daraora, Ilgrim! Kae!
Он не хотел. В какой-то момент Нэиссаш попытался сопротивляться происходящему — чем бы оно ни было — и вызвал лишь чуть удивленный резкий жест ладонью, после которого его скрутил бушующий темный вихрь.
Миг — и на месте поднимающегося мужчины уже сидит довольно большая птица, по виду напоминающая сокола-сапсана. Перья её были темными до черноты, а глаза отливали все той же бирюзой.
Птица медленно взмахнула крыльями — и приземлилась на плечо Владыки, заходясь клёкотом.
Я забыла, как дышать. Никогда в жизни я ещё не видела чужое воплощение так близко. Особенно, такое Воплощение. Их и от родственников то стремились прятать, берегли силу. Ильгрим ано Нэиссаш — Воплощение силы Владыки анорров. Тот самый живой сосуд.
— Вам больше не о чем беспокоиться, ана Каарра. Разве что вы решите рассказать мне ещё что-нибудь крайне занимательное. Например, откуда у меня во дворце далеко не низшая ксайши, напитанная силой под завязку, а у вас — Воплощение и сила анорров, которая почти поглотила природную силу чаэварре.
Каждое слово медленно забивало гвоздь в крышке весьма симпатичненького гробика. Может, я даже попрошу перевязать его розовой ленточкой и украсить черепушками.
Какой безмозглой дурочкой нужно было стать, чтобы подумать о том, что во дворце Верховного можно хоть что-то от него скрыть! Меня оправдывало одно — о том, где именно я нахожусь, я догадалась совсем недавно. Да и что я могла сделать? Сбежать тут же прочь? Я и так увязла в этой паутине.
Мужчина смотрел внимательно, цепко. По спокойному лицу, больше похожему на каменную маску, было не понять, о чем он думает и как воспринимает происходящее. Равнодушие — вот, что пугало гораздо сильнее. Я осознала, почему так боятся этого анорра его собственные подданные. Мне и самой было откровенно не по себе с одной стороны. С другой же… Пока что он ни разу не сделал мне ничего плохого. Приютил, пристроил к делу, не стал допрашивать, спас жизнь.
— Повелитель, простите мою дерзость, — поклонилась, надеясь, что ноги дрожат не слишком сильно.
Вроде и не слишком мы с ним спорили или ссорились, с ано Шиэрту. И задеть я его ничем не успела. Да и не смогла бы.
— Я смогу все объяснить, — добавила тихо, — если вы только пожелаете выслушать. Я просто боялась и не желала вовлекать в свои проблемы посторонних. Я не знала, кто вы, — добавила на всякий случай.
И получила в ответ спокойное:
— Я это понял. Ваша служанка встретит вас, и вы можете продолжить прогулку после небольшого отдыха, если у вас будут силы. Поговорим позже, — оборвал он любые попытки объясниться и быстрыми широкими шагами направился к выходу.
…но Владыка не дает пропасть!
Надо ли говорить, что такое начало дня отбило желание гулять напрочь? Хоть девушка-горничная честно старалась меня развлечь и рассказывала довольно много необычных и интересных вещей о столице и обычаях местных аристократов, но… Все мысли вертелись вокруг вечерней встречи с Повелителем. Странно, в других странах его официально называют императором, здесь же я всегда слышала слово “Повелитель”. Как будто это говорит гораздо больше безликого титула.
Что же делать? Что вообще произошло и о чем я могу рассказать, чтобы вывернуться с наименьшими потерями? И почему, во имя всех светил, я должна обо всем этом думать вместо того, чтобы искать способ выжить?! Интересно, если я почти во всем сознаюсь, Асторшиэр откроет мне доступ к своей библиотеке?
Дурацкие мысли!
— Госпожа, Повелитель Асторшиэр приглашает вас разделить с ним ужин, — чопорный слуга в темно-золотистой форме поклонился, замерев у двери покоев.
— Буду счастлива разделить трапезу с Повелителем, — чуть склонила голову, кивнула.
