И хотя отец частенько ругал за привычку читать во время еды, избавить от нее так и не сумел. Одно дело, когда за столом большой семьей, да не виделись весь день, а когда кроме тарелки и тебя — никого, на просто прием пищи терять время совершенно не хотелось.
К десяти с анатомией я закончила. Причем, прошла немного дальше, сделав запас. Сорок минут на латынь. Потом история государства российского и еще одна история — классический медицины и целительства.
Я только успела перейти к химии, когда на связь вышел Андрей.
Ответив, хотела пошутить, что еще не успела ничего натворить, но стоило напороться на его взгляд, как желание веселиться исчезло напрочь:
— Что случилось? — отставив кружку с чаем, которую держала в руке, поднялась я со стула.
В голове был сумбур. С отцом вроде все в порядке — ничего тревожного я не ощущала. С самим Андреем — тоже. Как и с теми, кого считала друзьями-приятелями, хоть они и перестали ими быть. Дару ведь не скажешь, что расстались. Раз еще вчера находился рядом, значит, свой.
Это потом, со временем, сойдет на нет, а пока…
— Мне нужна твоя помощь, — оглянувшись на кого-то, кого я не видела, вновь посмотрел Андрей на меня. — Как поисковика.
— Кто? — нахмурилась я.
С чужими эффективность поиска близилась к нулю. Да и с теми, кто знаком… Это с Яной повезло — почувствовала раньше, чем сама осознала, а так зависимость прямая: чем лучше знаю человека, тем быстрее на него настроюсь.
— Лука Трофимов, — совершенно неожиданно произнес Андрей. — Охрана отбивала контроль, он не ответил. Вошли в комнату, а там… — он развел руками.
— Андрей, ты же знаешь… — попыталась я напомнить, что поиск для меня — случайность. Получится — не получится….
— Саша, — перебил он меня, — тут…
— Через сколько быть готовой? — на этот раз уже я не дала ему закончить.
Крестный был прав! Когда речь шла о жизни или здоровье, должны быть задействованы все возможные силы. А уж дальше….
Дальше, как выложишься.
Или как повезет. Хоть и философское понятие, но в реальности от везения многое зависело.
— Через двадцать минут за тобой заедут Владимир и Сергей, — опять оглянувшись на кого-то, ответил Андрей. — И оденься так, чтобы сверху можно было натянуть камуфляж.
Я в ответ кивнула, но уже пустому экрану — Андрей отключился сразу, как закончил говорить.
Потом отошла от стола, развернулась, цепляясь взглядом за разложенные учебники, за коробку с камнями — подарок профессора, за оставленную на спинке дивана кофточку…
Всего лишь миг, чтобы
Всего лишь миг, чтобы все изменилось, из неважного став ценным, из чужого, не имеющего к тебе никакого отношения, близким и дорогим, а из того, без чего, казалось, больше не можешь существовать, совершенно ненужным.
Рассуждения были не к месту и не ко времени, но мысль, если уж появилась, трудно изгнать. Особенно такую.
Переоделась я быстро. Узкие джинсы, водолазка с горлом. Кроссовки. Не новые, которые на выход, старые, хорошо разношенные. Во-первых, удобно. Во-вторых, мало ли в какие дебри придется лезть. Испорчу, так не жалко.
В рюкзачок забросила влажные салфетки, бутылочку с водой, набор первой помощи и несколько амулетов, которые могли пригодиться.
У ребят это все, конечно, имеется, но…
Со своим было привычнее.
Дверь открылась, когда я, прихватив курточку — на всякий случай, уже собиралась покинуть флигель.
— Саш…
Юля остановилась на пороге, окинула меня взглядом сверху вниз.
— Позвонил Андрей, позвал на тренировку, — решила я обойтись полуправдой.
Со мной она вряд ли попросится — в отличие от Яны, Юлю стрелковый клуб совершенно не впечатлил, а так вполне себе уважительная причина, чтобы сорваться с места.
— Будет нотации читать, раз уж ночью не удалось? — улыбнулась Юля. Вот только радости в этой улыбке было мало.
— Антон звонил? — сделала я предположение, украдкой бросив взгляд на часы.
Шестнадцать минут…
В том, что касалось времени, Андрей был точен, так что три-четыре минуты у меня еще оставались.
— Звонил, — вновь сделав попытку улыбнуться, вздохнула Юля. — Я не стала разговаривать.
— Возможно, зря, — твердо посмотрела я на подругу. — Если он тебе нравится, то вам все равно придется пообщаться.
— О чем? — вскинулась она, но тут же обмякла. — Ладно, с этим я и сама разберусь.
— А с чем не разберешься? — мысленно посетовала я на то, что надо бежать.
С Антоном ей, конечно, надо поговорить, как и нам с ней. Уже спокойно, без тех эмоций, что заставляли принимать решения прошлым вечером.
Нет, мое восприятие сделанного ребятами не изменилось — грубость Трубецкого при тех обстоятельствах невозможно оправдать, но и наше поведение отдавало истерикой. Особенно, если учесть, перед кем ее закатили. Перед наследником княжеского рода!
Признаться честно, именно эта мысль и не давала мне спать спокойно. Не должна была я доводить до такого, чтобы Николай Иванович приносил нам свои извинения.
Увы, сделанного не воротить. И все, что могла, лишь попытаться найти способ все исправить.
— Со всем разберусь, — хмыкнула она. — Папа просил передать, что княгиня Воронцова с ним связалась. Он посмотрит ее сегодня после обеда.
В самую пору было краснеть — о бабушке я совершенно забыла.
Впрочем, меня пусть и слегка, но оправдывало то, что ее состояние вызывало беспокойство, но не опасения.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Извини, надо бежать. Вечером пообщаемся.
Юля в ответ кивнула, развернулась, чтобы покинуть гостиную…
— И с Антоном поговори, — произнесла я уже в спину. — Он нормальный парень.
— Все они нормальные, — явно недовольно буркнула Юля и поспешила закрыть за собой дверь.
Вот ведь…
Вчера чувствовала себя борцом за справедливость, а сегодня…
Нужно было просто набить Трубецкому морду, решив проблему раз и навсегда.
С этой жизнеутверждающей мыслью я и вышла из флигеля. Как раз вовремя. Остановившийся у ворот серый минивен был знаком — именно он участвовала в поисках Яны.
Боковая дверь открылась, не успела я взяться за ручку:
— Привет, — сдвинувшись, пропустил меня Сергей.
— Привет, — забираясь внутрь, поприветствовала я сразу обоих. Его и Владимира, сидевшего на водительском месте.
Владимир в ответ кивнул — его взгляд я поймала в зеркале заднего вида. Машина дернулась…
Сергей успел меня перехватить, тут же утвердив на сиденье.
— Вов, ты бы аккуратнее, — вроде как посетовал он.
— Как скажешь, — фыркнул тот, резко повернув руль вправо.
— Не обращай внимания, — дождавшись, когда машина выровняется, устроился напротив Сергей. — Нервничает.
— Я не нервничаю, — огрызнулся тот. — Я — зверею.
— Это заметно, — не преминул зацепиться за сказанное Сергей. — Пугаешь девушку.
— Ее напугаешь, — вроде как хохотнул Владимир. — Она сама кого угодно…
— Решили психологическую поддержку организовать? — наивно поинтересовалась я, лишь теперь сообразив, на что похожа перепалка.
— А нужно? — улыбнувшись, поинтересовался Сергей и бросил взгляд мне за спину.
Я тоже оглянулась…
— Это — мне? — догадываясь, что все так и есть, поинтересовалась я участью лежавшего на заднем сиденье камуфляжа.
— Тебе, — тут же посерьезнел Сергей. — Саша, давай договоримся сразу. Мы отвечаем за тебя головой и прочими частями тела. И если на тебе окажется хоть царапина, Андрей Аркадьевич не просто сделает из нас отбивную котлету, но и совершит это в особо извращенной форме. Поэтому…
— Я поняла, — приподняв руки, словно сдаваясь, улыбнулась я. — Сначала думаю, потом говорю и только затем делаю, а не то…
— Саша… — перебив, нахмурился Сергей.
И что за день?! Уже вторая попытка пошутить потерпела неудачу.
— Я действительно все поняла, — уже без улыбки произнесла я. И, демонстрируя покладистость, откинулась на спинку, закрыла глаза.
Говорить ничего не пришлось. Владимир и так молчал, если не считать пары произнесенных в ответ реплик, а Сергей тут же затих. И, похоже, даже не дышал. По крайней мере, едва слышимое гудение двигателя его дыхание полностью заглушало.
