в любом случае убило бы меня.
— В этом-то и дело, — она прошла к дверному проему, затем сделала драматическую паузу. — Ты прав, кстати.
Герцог смотрел на нее сквозь пряди волос горящими глазами.
— В чем?
— Я никогда не была в опере, — Мэв перебросила волосы через плечо и окинула его взглядом. — Я бы хотела. Пусть твой дворецкий скажет, во сколько мы встретимся.
Она ушла, но не раньше, чем услышала его победный вопль.
ГЛАВА 14
— Все идет не так хорошо, как ты думаешь, — упрекнул Джентри.
— Я не знаю, о чем ты. Все идет чудесно, — Мартин поправил пиджак и вытянул руки по сторонам. — Как я выгляжу?
— Как всегда. Ты всегда в этом костюме, — буркнул Джентри. Но его дворецкий все же протянул руку, чтобы разгладить лацкан его пиджака. — Говорю же, эта женщина умнее других. Ей не интересны твои игры.
— Я думаю, что она наслаждается собой впервые за очень долгое время. Эта игра между нами взволновала ее так же, как и меня, — по крайней мере, он надеялся.
Мэв вела себя прилично последнюю пару дней, и это заставляло его нервничать. Казалось, она не совала свой нос в его дела, и то, что она вдруг решила держаться в стороне, заставило его немного нервничать.
Мартин сказал себе, что она готовится к опере. Она никогда не была там, и для молодой женщины было нормально нервничать. Там будет много людей, и все они, вероятно, будут смотреть на нее. Учитывая, что она едет с ним, Карминным герцогом. Его многие боялись.
Если бы они только знали, что все их опасения оправданы.
— Я говорю, чтобы ты не терял рассудка, — проворчал Джентри. — Она снова в гостиной с этим жалким подобием священника. И я уверен, что он рассказывает ей всякие вещи.
Мартин пожал плечами.
— Мы должны отдать ему должное за то, что он храбрее других. Каким-то образом он все еще здесь после всего, что я с ним сделал.
Мягко фыркнув, Джентри вручил Мартину галстук.
— Он здесь только потому, что женщина все еще здесь, и она отказывается уходить. Дай ему шанс, и священник убежит в ночь и где-нибудь сломает себе шею о корень дерева.
И разве это не было бы прекрасным зрелищем? Мартин еще раз показался Джентри, чтобы удостовериться, что выглядел сносно. В конце концов, он хотел хорошо выглядеть для их первой совместной прогулки. Она запомнит эту ночь на всю оставшуюся жизнь.
В такие моменты ему хотелось видеть свое отражение.
— Ну, если ты думаешь, что она так быстро передумает, то, полагаю, мне придется их прервать, — Мартин не был против. Ему нравилось видеть ее, даже если она была со священником.
Кроме того, они собирались сегодня вечером в оперу, а это означало, что ничто не могло его расстроить. Он обожал каждую часть оперы. Музыку. Роскошь.
И вампиры, которые туда ходили, конечно. Он любил их всех, особенно если учесть, что после этого они наслаждались обществом друг друга.
Шагая по коридорам, он размышлял о том, что не сможет рассказать об этом Мэв. Она не могла знать, что они делили ложе с другими вампирами. По крайней мере, пока что. Он хотел, чтобы она видела в них людей, которых она в конечном итоге полюбит. И она полюбит. Все вампиры, с которыми он дружил, были добрыми. Они просто пили немного крови.
Чем больше он погружал ее в свой мир без ее ведома, тем больше у него было шансов, что она согласится остаться после того, как превратится в вампира. Он позаботится о том, чтобы она была настоящей невестой, а не такой, как другие. Все, что ему нужно было сделать, это точно следовать книге.
Мартин повернул за угол и услышал, как они разговаривают. Хотя и Леон, и Мэв говорили тихо, Мартин мог слышать сквозь любую стену в этом замке. В конце концов, они были построены тонкими не зря.
Она говорила громче, чем он, хотя, должно быть, не осознавала, насколько горячи были ее слова.
— Я понимаю, ты думаешь, что что-то видел, Леон. Но мне нужно, чтобы ты понял, что, скорее всего, это была смесь алкоголя с наркотиками в твоем организме.
— Ты доверяешь ему больше, чем мне? — Леон имел полное право злиться. Потеря такой женщины, как Мэв, из-за вампира должна была раздражать мужчину. Мартин знал, что ему не понравится, если он потеряет ее, что говорить о таком пронырливом человечке, как Леон.
— Я не доверяю ни одному из вас! — прошипела она. — Ты должен понимать, что мы находимся здесь в шатком положении. Если ты сейчас веришь, что он вампир, то ты должен понимать, насколько важно доказать, что он действительно им является. Церковь никого не пошлет, потому что тебе приснился сон.
— Это был не сон.
Почти сон. Мартин шептал ему на ухо, пока мужчина впал в ступор, и это, вероятно, не помогло. К тому времени, когда Мартин ушел, Леон уже ходил по комнате, бормоча о рассказанных ему историях.
Может, его разум что-то видел. Джентри сказал, что порошок действует на многих людей, и что, если Мартин не будет осторожен, он сломает разум священника.
Он изо всех сил старался этого не делать, хотя бы потому, что знал, что Церковь воспримет это как нападение. В конце концов, они были немного осторожнее после того, как последний не вернулся.
— Ты мне не доверяешь? — голос Леона донесся шепотом сквозь стену.
Мартин узнал мольбу. Он бы не удивился, если бы Леон встал на колени перед Мэв с таким тоном.
— Нет, я тебе не доверяю, — прорычала она. — Я никому не доверяю. Ты знаешь, какую жизнь я прожила, и знаешь, почему я никому не доверяю, кроме своих сестер. Это работа, Леон. И до сих пор ты не сделал ничего, пока был здесь. Мы должны доказать, что он вампир, и если мы этого не сделаем, то он продолжит убивать весь город так, как считает нужным. Тебя не было в последнем гнезде. Я была. Ты не думаешь, что это дает мне достаточно оснований, чтобы захотеть доказать его вину?
Мартин должен был спросить об этом гнезде. Это звучало очень похоже на вампира, вышедшего из-под контроля. Обычно, когда дело становилось настолько плохим, вмешивался кто-то из их вида. Никто не хотел рисковать быть разоблаченным.
Вампирам нравилось быть мифом или легендой. Это делало все намного проще.
— Я знаю, что ты хочешь победить его так же сильно, как и я, — ответил Леон. — Но ты хочешь сделать это
