оскорбление он молча поднял к небу выразительные глаза.
– От прикосновения к листу взрослый человек лишается сознания. Его действие длится около часа и, – опасная улыбка тронула его губы, – не оставляет следов.
Я недоверчиво покачала головой.
– Он ей не навредит?
– Нет, если только она не съест его.
Услышав это, Прутик тут же сунул лист в рот и принялся громко жевать, мурлыча и блаженно улыбаясь, словно ел сладчайшее пирожное.
Я махнула Заку.
– Помоги переложить ее на кровать.
Он подошел, на ходу стягивая плащ, под которым обнаружилась мягкая черная футболка и мускулистые руки с темными татуировками. Я напомнила себе, что не стоит пускать слюни. Швырнув плащ на диван, Зак поднял на руки Син. Понятно, моя помощь не требуется.
Положив мою бесчувственную подругу на кровать, он вернулся в главную комнату и осмотрел меня с ног до головы.
– Ух ты, вся сияешь, как рождественская витрина. Посмотрим, что у нас тут.
Неуверенно, то и дело останавливаясь, я засеменила к нему. Теряя терпение, Зак вытащил меня на открытое пространство, поднял мою руку в сторону и приступил к изучению меток фейри.
– Привет, Зак, – пробормотала я в наступившей тишине. – Давно не виделись, правда? Я поживаю хорошо, спасибо, что спросил. Вот только эта ерунда с фейри была довольно утомительной. Спасибо, что поинтересовался. Ты такой заботливый.
– Ты утомилась, потому что магия фейри бьется в твоем теле, словно невидимый прибой.
Когда он задрал мою рубашку, я вздрогнула, но не остановила его. Этот парень умел себя вести, к тому же в прошлом он повидал моей кожи больше, чем сейчас.
– Ты будешь уставать и слабеть все больше и больше, – продолжал он, – до тех пор, пока тебе не станет совсем трудно бодрствовать, но и сон перестанет помогать. Вряд ли тебя надолго хватит.
– Ого. – Меня пронзила острая тревога. – Звучит угрожающе.
– И не только звучит. – Встав на колени, чтобы рассмотреть мою ногу, он поднял край моих хлопчатобумажных шортов. – Колдуны из «Красного Рома» – идиоты. Даже я не сумел бы выдержать связь с этим фейри больше нескольких месяцев.
Глядя ему в макушку, я растерянно моргала.
– Ты сегодня разговорчивый.
Он посмотрел на меня без улыбки, скорее с раздражением.
Как я раздобыла номер телефона самого отъявленного изгоя в городе? Это долгая история. Призрак, как его прозвали, был загадкой почти для всех в магическом сообществе – пронырливый преступник, известный своими темными делами и… похищением подростков. Никто не знал ни его имени, ни лица, ни того, какой магией он владеет… никто, кроме меня. И этот хладнокровный ублюдок заставил меня дать скрепленную ритуалом черной магии клятву, которая не позволяет мне раскрыть никаких сведений о нем, даже случайно.
Вот почему я отослала Кавери, а он позаботился о том, чтобы Син ничего не видела и не слышала – это могло бы активировать заклинание клятвы, и я умерла бы на месте жуткой смертью.
Какая смерть ждала меня, я понятия не имела. Зак не сказал, а я слишком трусила, чтобы спросить.
Подойдя к лестнице, где на полу валялась черная спортивная сумка, он расстегнул молнию и достал блокнот с карандашом.
– Хочу срисовать твою маркировку. Убери одежду, мешает.
Я задрала рубашку, обнажая живот.
– А на телефон щелкнуть не проще?
Карандаш царапнул по странице.
– Магия плохо отображается на фото.
Долго позировать было скучно и неудобно.
– Расскажи мне побольше о том, почему магия фейри превращает меня в комок усталости. Разве у тебя с твоим фамильяром не такая же связь?
– Даже близко ничего общего нет. Ваша связь – это не истинные отношения с фамильяром. Это порабощение. – Он шагнул в сторону, чтобы срисовать руны у меня на спине. – У тебя настоящий талант ввязываться в неприятности.
– Ну, это, кажется, в последний раз. В МагиПоле заинтересовались моей гильдией, так что со дня на день я вернусь в обычный мир.
Его рука замерла, а у меня скривился рот. И голос, кажется, задрожал на последних словах. Но Зак продолжил свое рисование молча, без комментариев.
– Как Надин? – поинтересовалась я.
– Неплохо. Злится на меня.
– Злится? Почему?
– Не хочет уходить.
– Как уходить? – вскрикнула я, шагнув к нему. – Ты же обещал о ней заботиться!
Зак поджал губы в тонкую линию. Развернул меня и ткнул в спину карандашным ластиком.
– Не шевелись.
– Я и позабочусь о том, чтобы она была в безопасности, но со мной ей больше нельзя оставаться. Никому из них нельзя.
– Как? Почему?!
– Потому что я закрываю ферму.
Ахнув, я снова начала поворачиваться, но он поймал меня за плечо, удержав на месте. Его слова обожгли меня. За городом, где-то в близлежащих горах, Заку принадлежала целая долина. Там он давал убежище бездомным подросткам и ребятам чуть постарше – около дюжины одновременно, – которым нужно было безопасное место, чтобы прийти в себя и встать на ноги. При всей устрашающей репутации – а его мораль допускала безжалостное убийство – Зак был порядочным человеком.
– Почему ты решил ее закрыть? – недоумевала я.
– Там стало небезопасно. Меня нашла эта сучка-волшебница. Она слишком много знает и уже начала распространять информацию. Старших я уже отправил восвояси на прошлой неделе, а Терренс забрал всех своих учеников, кроме Надин. Ей нужна защита лучше, чем он может обеспечить.
Я сжала кулаки.
– Все это из-за меня?
– Ничуть. Я забрал Надин. Рано или поздно это само по себе позволило бы Варваре разыскать меня, а если бы не ты, я бы и не знал, что меня обнаружили, – или не знал бы кто.
Послышался звук рвущейся бумаги.
– Я закончил, – добавил он.
Подойдя, я взглянула на его работу – все руны, обвившие мое тело, были изображены в виде развертки, как будто с меня содрали кожу и разложили на плоскости, приготовившись дубить мою шкурку.
– Ну как? – нетерпеливо спросила я, пока он изучал рисунок.
– Не блестяще. – Он показал на несколько пробелов в рисунке. – Есть недостающие части – это те части ритуала, которые не были завершены должным образом. Возможно, некие действия, которые ты должна была бы предпринять, привязывая фейри.
– Да мне не так уж важно, правильно ли оно все работает, – призналась я. – Меня больше волнует, как от этого избавиться.
– Угу, – пробормотал он, хмуро глядя на листок. – С этим могут быть проблемы.
– Что ты имеешь в виду?
– Такие штуки обычно бывают пожизненными. Как контракт с демоном – он теряет силу только со смертью контрактора.
Я сглотнула. Как меня угораздило ввязаться в это дело?
Теплая рука легла мне на локоть.
– Тори? Не вздумай отключиться.
– Я
