– Спасибо, - прошептала я, поворачиваясь к Аларику. - Это… это невероятно!
– Пожалуйста, – неуловимо улыбнулся он. А затем снял перчатки, протянул мне руку и предложил: – Прогуляемся?
Я не любила бродить по сугробам, проваливаться в них, рискуя оставить там ботинок и прихватить на память пригоршню снега, но рядом с Алариком всё было иначе. Сугробы послушно расступались, образуя тропинку, а когда мы вышли к полянке с большим валуном, я тихо ахнула, разглядев на крохотном пятачке земли между камнем и сугробом светло-фиолетовый бутон. Первоцвет, разбуженный обманчивым солнцем, поспешил восславить весну и весну и сейчас медленно погибал от холода. Края нежных лепестков уже были тронуты губительным дыханием зимы.
– Лар,ты ведь можешь ему помочь? - я с надеждой взглянула на снежного лорда. – Отогнать снег и мороз.
– Οни вернутся, - покачал головой маг. - Власть зимы на северных землях длится дольше. Но я могу сделать вот что.
Он присел рядом с измученным цветком и накрыл его ладонями, а когда встал, я увидела прозрачный ледяной купол. Первоцвет словно оказался в небольшой личной оранҗерее, где ему ничего не угрожало.
– Спасибо! – восторженно выдохнула я.
– Пожалуйста, – ответил Аларик. А потом шагнул ближе обхватил тёплыми ладонями моё лицо, склонился и тихо спросил: – Можно?
Очень хотелось ответить «Нужно!», но я смогла лишь кивнуть и потянуться навстречу, заново знакомясь и запоминая вкус его губ, их жар, требовательность и обжигающую нежность. Казалось, время остановилось и мы целуемся бесконечно. И лишь когда в моей голове не осталось ничего, кроме звонкой пустоты, супруг отстранился и тихо выдохнул:
– Прости. Я больше не смогу держаться от тебя подальше. Эти два месяца длились невыносимо долго.
– А зачем тогда ждал? - непонимающе пробормотала я.
– Подумал, что стать твоим куратором хорошая идея, - криво усмехнулся снежный лорд. – Ширрх. Учить, быть рядом, направлять....
– Не смешивать личное и рабочее, - подсказала я, понимая, к чему он клонит.
– Верно, - Аларик снова сгрёб меня в охапку, прошёлся быстрыми поцелуями по шее и пожаловался: – Иногда принципы крайне мешают жить!
– А кто-то ещё про отложенное удовольствие говорил и ожидание, – поддела его я.
– Извини, не получится, - выдохнул он. - Похоже, ширрховы старшие братья вот этого красавца, – он кивнул на спокойно стоящего коня, – сегодня разбили лёд не только на озере и реке.
– Могли бы и раньше постараться, - проворчала я, больше для порядка,и уклонилась от очередного поцелуя: – Злолушка против! На морозе губы сохнут. Вернёмся в замок, там и целуй, сколько хочешь.
Глаза супруга на миг стали почти чёрными из-за расширившихся зрачков.
– Ты же понимаешь, что одними поцелуями я не ограничусь? - поинтересовался он.
Я лишь пожала плечами и мягко улыбнулась:
– А вот тут я возражать не стану.
Как мы возвращались в замок, я почти не запомнила. Снова мелькал лес вокруг, звенели льдинки, а сердце билось часто, гулко и взволнованно. Нет, я не передумала, просто жизнь в очередной раз закружила меня в вихре и снова поменяла всю картину мира. Правду говорят – ветер книгу судьбы листает: как хочет,так и крутит. Могла ли я подумать еще несколько месяцев назад, что тот, кого я привыкла считать врагом нашей семьи, внезапно окажется моим мужем, а я по уши влюблюсь в него и сама буду желать, чтобы наш брак стал настоящим?
Но не успел ледяной конь лихо влететь во двор замка и, сделав круг, остановиться у крыльца, как из дверей показался бледный Морис.
– Лорд, срочное донесение из Клейнского гарнизона. Обнаружили большую стаю вьюжников и с ними – морозника. Двигаются к городу.
Лицо Аларика точно заледенело. А мне стало отчаянно холодно и страшно. Свекровь как-то обмолвилась, что в бою с морозником погиб прежний лорд Искиган, отец Αларика. Слишком сильной, невосприимчивой к магии и опасной была тварь. Она напоминала гигантскую ящерицу с очень прочным панцирем и маленькой головой, стрелялась ядовитыми зубами и тянула силу от вьюжников. Пока был җив хоть один, морозник тоже не умирал.
– Может, я с тобой? - вырвалось у меня, когда Аларик направился к порталу. - Ты говорил про боевую связку…
Сама понимала, что несу чушь, просто невыносимо страшно было отпускать его. Только не сейчас, не тогда, когда я только-только успела признаться в собственных чувствах, и то – не ему, а себе.
– Я вернусь, – уверенно и спокойно пообещал он.
Коснулся моих губ коротким поцелуем и шагнул в тревожно гудящую рамку портала. А мне осталось ждать. Казалось, время тянется бесконечно долго. Я боялась уйти от врат, не хотела пропустить момент возвращения мужа. Он ведь пообещал мне, что придёт. Чейз заботливо принёс мне стул из ближайшей гостиной, кто-то из горничных заварил чай. Внутреннее напряжение нарастало с каждой минутой, мне казалось, портал вот-вот оживёт,и когда врата действительно тихо завибрировали, я, измученная ожиданием, не сразу это поняла. Вскoчила, прижимая ладони к груди и настороженно вглядываясь в тёмную рамку.
Аларик выглядел бледнее обычного. Он где-то лишился плаща, безупречный сюртук был порван, глаза лихорадочно блестели.
– Я обещал, что вернусь, - тихо проговорил он, глядя на меня, а затем покачнулся, ухватился за ближайший столбик врат и медленно и страшно,точно подрубленное дерево, осел на пoл.
Подскочившие Морис и Чейз подхватили его под руқи и потащили в спальню. Я брела следом, не понимая, что делать, куда бежать, за что хвататься, почему все такие спокойные? Когда лорда уложили на кровать, стянули с него ботинки и накрыли одеялом, я наконец не выдержала и с истеричными нотками вскрикнула:
– Где целитель, ширрх вас всех загрызи?
– Не волнуйтесь, лэри, – тронула меня за руку одна из горничных. - Если лорд прошёл сквозь портал, значит, всё хорошо. Здесь его сила самого замка лечит. Отдохнёт немного, и к утру будет в порядке.
Конечно же, я никуда не ушла от провалившегося в беспамятство мага. Прислушивалась к тяжёлому неровному дыханию,то и дело трогала лоб, боясь, что начнётся жар,и безумно нервничала, что Аларик не приходит в сознание. В очередной раз смачивая его пересохшие губы водой, не выдержала и, чуть не плача, шепнула:
– Да очнись уже, сугроб бесчувственный. Сколько можно нервы трепать?
Веки снежного лорда дрогнули,и он хрипло отозвался:
– И это вместо «как я рада тебя видеть, дорогой муж».
Только очнулся – и уже язвит. А еще меня Колючкой называл. Но cейчас я была готова простить ему любые шутки.
– Живой! – выдохнула я, присаживаясь на край кровати. Обняла бы мужа, но боялась, что случайно задену возможные раны. Робко коснулась плеча и повторила: – Живой!
– Ну извини, что разочаровал, – тихо хмыкнул Аларик.
Решил мои сомнения просто. Сам притянул ближе и поцеловал, вначале нежно, но с каждой секундой поцелуй становился всё требовательнее, а левая ладонь лорда и вовсе нахально поглаживала мою грудь.
Я отстранилась и нахмурилась:
– Ваша снежность, увлекаетесь!
– И эта женщина... называет меня... бесчувственным сугробом! – хрипло прозвучало в ответ.
– Девушка, - пробормотала я, oстро ощущая, что если и признаваться,то сейчас, потому что потом может быть поздно.
Покраснела под пристальным взглядом и смутилась от тихого и многообещающего:
– Всё-таки девушка? Исправим.
Чувствуя, как жар заливает щёки, только и сумела выдавить:
– Точно не сегодня!
– Α как же последняя просьба умирающего? – прищурился лорд. – Отказывать в ней бесчеловечно!
– Если высказываете такие просьбы,то не умрёте, - возразила я. И добавила: – И вообще, ты слишком слаб для подобных… физических нагрузок.
Светло-зелёные глаза неожиданно полыхнули ярче северного сияния, а на губах лорда появилась коварная улыбка.
