class="p1">«Выводите отряд на первую вешку, командир. И наших нгурулов – в первую очередь. Стражникам, как заваруха начнется, прикажите повозки оборонять. На склоны пусть не суются, нечего им лезть магам под руки и нгурулам под бивни».
Главный наездник промолчал, но весь подобрался, готовый действовать. Да, это разумно. На таком расстоянии парни вновь обретут связь со своими шипастыми партнерами, а значит, и на подмогу их вызвать смогут, и мгновенно знак подать, что нападение началось.
«Не геройствуйте там, не Москву обороняете», – успела мысленно выкрикнуть Ольга до того, как Раим разорвал связь и решительно поднялся на ноги.
– Сначала обед! – пропищала Ольга настырно. – Двадцать минут роли не сыграют, раз у вас больше часа в запасе!
Лавэ Шенол с недовольным недоумением глянул на помощницу, потом перевел взгляд на корзины с припасами и кивнул.
– Я пришлю, чтобы забрали…
Ольге только и осталось, что сидеть в тенечке и придерживать Тырю, дабы не путалась под ногами и лапами. Ну и чтобы самой не встрять и не путаться. Зато пока народ перекусывал, успела скормить нгурулам по парочке яиц. Зря тащила, что ли? Смех и грех – шипасто-клыкастые монстры не желали угощаться неочищенным лакомством. Пришлось показать чудеса скоростного удаления скорлупы – книга рекордов Гиннесса заплесневеет от досады, что не заполучила такое достижение. И отталкивать локтем наглую рыжую морду. Тырюха сообразила, что ее с собой не берут, и пыталась учинить скандал – в новую игру играть не пускают, яичко не дают! Обидели деточку!!! Ах, как не хотелось просить Свапа, чтобы усмирил шмакодявку! Но лучше уж сам альфа, пока кто-либо из звериков не наподдал низкоранговой самке и Раш не кинулся заступаться за роднулю. Вот только эпической битвы между нгурулами перед самой операцией не хватало. Да еще в центре города, ага.
А потом отряд приготовился уходить, и Ольга в очередной раз трепетно восхитилась, как негодящий хозяйственник Раим Бестолковыч превращается в великолепного Раима Командоровича.
Как он на первую тройку рявкнул! Как рявкнул! Это ж любо-дорого!
Господа черномундирники, видите ли, изволили возроптать – мало тренировались перемещаться с довеском в виде стражника. А с подтекстом – опять терпеть это быдло. Это аутсайдерам Мартуна самое оно – транспортную компанию из себя изображать, натренировались на хуторе. Этим с простонародьем якшаться не впервой. А они – первая тройка! Лучшая! И это они должны были сейчас в обозе вахту нести, а не с этими вот…
– Вы в бою покажите, что лучшие! – пресек бухтение главный наездник. – А о дисциплине я с вами потом поговорю. С теми, кто выживет.
Это было жестко.
Ольга и подсевший к ней на лавочку Эрик переглянулись – слишком свежи были в памяти страдания осиротевшего Раша. Ольга чуть усовестилась, что судьба нгурулов волнует ее больше, чем судьба людей. Но это было мимолетно. Эрик, кажется, понял ее чувства. И принял.
А лавэ Шенол меж тем продолжал командовать.
– Отряд, стройся!
От Раша потянулась струйка растерянности – эту команду знали все нгурулы, но как встать в строй, если родного наездника рядом нет? В строю место боевого зверя – за спиной партнера. А Рашу-то как? Драгоценный друг незнамо где. Тус и Тилар уже почти паникуют, чувствуют себя неуверенно – все со своими наездниками, а они – нет.
Ольга решительно встала со скамьи. Звери ее мальчиков даже на краткий миг не станут париями, она не позволит.
Лавэ Шенол едва заметно кивнул, когда обнаружил странности в построении корпуса: на месте бойцов третьей тройки стояла одинокая наездница, а за ее спиной держали идеальную дистанцию три великолепных зверя – Раш, Тус, Тилар. И замыкающей гордо стояла Тыря и старательно таращила на двуногого вожака косенькие глазки.
– Солдаты, – повернулся Раим в сторону бравого строя стражников, – занять места согласно предписанию.
– Марш! – гаркнул разводящий Орс Бомес, и строй рассыпался – служивые потрусили к наездникам, с которыми им предстояло перемещаться. Трое, правда, замешкались, не зная, куда им двигаться. Наездников, с которыми они отрабатывали перемещение, в строю не было, были только нгурулы. Ольга призывно махнула им рукой. Она сделает все сама. И поможет служивым правильно, без травм, уцепиться за шипы, и нгурулам внушение сделает – подаст команду следовать за альфой.
– Вы только сразу от зверя не отходите, – выдала она ратникам наставление, которое они слышали уже сотню раз, – тогда под ногами другого нгурула не окажетесь. Дождитесь, когда вам позволят. – И тут же обратилась к лидеру второй тройки: – Аний, проследи, будь добр, чтобы все правильно было.
– Готовность! – скомандовал лавэ. – Интервал пять вдохов. Пошли…
Ольга потянула Тырю за загривок и поспешила убраться подальше от строя. Теперь осталось только надеяться на опыт Раима – ему задавать ориентиры для точки выхода из подпространства. Даром, что ли, лавэ самолично метался по тракту от вешки к вешке? Не только магическую новинку освоить нужно было – они со Свапом ориентиры запоминали. Адский труд – приметить особенности местности около каждой из пятидесяти вешек, запомнить их и не перепутать потом в суете и горячке. Ну, заплутать в этот раз им не грозило – всего-то вторая вешка. Свап рыкнул, призывая стаю следовать за собой, и скакнул в никуда, унося с собой Раима, разводящего Бомеса и Ольгин покой.
Глава 11. Не угадать, кто жертва, кто палач
Караван был малолюдным, всего-то полтора десятка человек, а потому затеряться среди обозников трем наездникам было нереально – они были заметны, как грачи среди пестрых куропаток. Или как артисты балета среди грузчиков – и те и те специализируются на переноске тяжестей. Или как кадровому штабному офицеру спрятаться между сутулыми бурлаками. Утешало Пашку, чуть-чуть, только одно: все мужчины были при оружии и хлюпиками не выглядели.
Ребята лениво потягивали горячий настой, завершающий трапезу, и вроде как небрежно осматривались. Сидели они не рядком, как можно было бы предположить для трех закадычных друзей в компании абсолютных незнакомцев, а порознь. И у каждого был свой сектор наблюдения. Причем парни не столько бдили глазами, сколько задействовали чуйку на опасность, ту самую, которую нарабатывали в тренировочном зале под руководством лавэ, а его методы назвать гуманными язык не повернется. Обозники, к счастью, с разговорами к
