темноте, на стене догорал факел.
Девушка лежала в кровати, повернув голову в сторону и запрокинув одну руку. Влажные волосы лежали на плече, а намокшая простыня прилипла к груди.
Арон сглотнул скопившуюся во рту слюну, блуждая взглядом по ее телу. Член моментально налился возбуждением, растянул штаны, спуская их вниз. Он знал, зачем идет сюда, но должен обладать ею.
Сейчас. Всегда.
Сдерживая рвущуюся изнутри силу, Арон, окончательно скинув с себя одежду, опустился на кровать. Ему хотелось встряхнуть девчонку за плечи, развернуть, поставить раком, насадить на свой член и трахать до помутнения в глазах. Слушая ее протяжные стоны и крики, ловя судороги тела и чувствуя стекающую влагу по налитым яйцам.
Но так уже делать нельзя. Так он получит отпор, а потом будет снова думать о ней, изводя себя мыслями и вином.
Потянув тонкую ткань в сторону, Арон теперь любовался совсем обнаженной девушкой, замечая на ее теле следы от поцелуев и пальцев. Скрипнул зубами, что-то горячее обожгло грудную клетку изнутри.
Провел пальцами по плоскому животу, мышцы под пальцами напряглись, накрывая ладонью упругую грудь и торчащий сосок. Девушка простонала, вытягивая руки над головой, изгибаясь телом.
Сознание рвало на части, член начал пульсировать, на головке появилась смазка. Арону было легче бить врагов, рубить их головы в битве, чем сдерживать себя сейчас.
Лиза медленно открыла глаза, силуэт мужчины был размытым, и в первое мгновение она решила, что это Грей. Но потом испуганно дернулась, запах кожи и вина ударил по рецепторам.
Арон.
Это он.
– Не…
– Молчи, только молчи.
– Я…
– Я…я не сделаю больно.
Хриплый голос, чуть ощутимые касания шеи, его взгляд даже в полумраке прожигал и возбуждал одновременно. Сила и власть ощущалась физически, и Лиза понимала, что ей, как и этим мужчиной, можно управлять.
Тело все еще помнило прикосновения и ласки его братьев, но предательски откликалось на касание этого.
Арон склонился, сжал грудь и впился в сосок, жадно вбирая его в рот. Лиза вскрикнула, широко распахнула глаза, запустила пальцы в волосы Арона, подалась вперед, раздвигая колени, позволяя мужчине ласкать себя между ног.
Сумасшествие. Чистое. Кристальное.
До ломоты в суставах и боли в мышцах. Сознание кричит о невозможности того, что произойдет дальше, но тело горит изнутри, обжигая лавой голода и желания.
Лиза не понимала, почему позволяет этому дикому и неуравновешенному мужчине трогать себя. Но тело вновь налилось возбуждением, девушка слишком остро реагировала на его прикосновения, так что хотелось плакать.
Совсем недавно, всего несколько часов назад, ее также трогали его братья, входили своими членами глубоко в лоно, принося удовольствие. Но то, что происходило в данный момент, было другим.
Страх обострял чувства, Лиза ждала напора, силы, что вот сейчас Арон скрутит руки, развернет ее к себе спиной, грубо войдет в нежную плоть и начнет насиловать, вколачиваться со всей силой.
– Ты боишься меня?
Практически черные глаза, хриплый шепот, запах кожи и мужского тела.
– Немного.
– Почему?
– Тебя все боятся. Разве не так?
Арон нависает над девушкой подобно огромной скале, каменные мышцы, плотно сжатые челюсти. Он пытается сдерживать себя, обуздать рвущиеся наружу страсть и желание, но рядом с ней это было очень сложно сделать.
– Верно, так и должно быть. Великого Гура и правителя должны бояться все. И еще выполнять любые прихоти и желания.
За такие слова в ее мире она бы оскорбилась, обиделась, ушла, но тут идти было некуда.
– Я не стану этого делать! – Лиза гордо вздернула подбородок, сжала губы.– Ты не мой правитель!
Наверное, со стороны это выглядело нелепо, как девушка с раздвинутыми ногами, совершенно голая, сейчас пытается качать права и говорить мужчине практически с другой планеты, о нормах морали и приличиях.
– А это мы еще посмотрим.
Арон сильнее придавил девушку своим телом, трется твердым членом о ее живот, сжимает пятерней грудь, отчего девушка вскрикивает, но не может и пошевелиться.
Лиза понимает, что этому мужчине нельзя уступать, нельзя быть бесхребетной овцой, что нужно сопротивляться, но ее тело реагирует иначе. Самое время вспомнить, как он с ней обращался в самом начале их знакомства, его грубость и наглость. А сейчас она, что, готова уступить плененная его бешеной энергетикой?
Но все слишком остро, на грани боли, запрета и удовольствия, Лиза чувствует, как сжимается ее влагалище, выделяя больше влаги, как тянет низ живота и как она сама хочет, чтоб он вошел в нее.
Резкое движение, ее ноги сгибают в коленях, разводят еще шире, Арон смотрит на раскрытое перед ним лоно девушки, на абсолютно гладкую кожу, на то, как в свете факела ее половые губы блестят от влаги.
Его член дрожит, головка мокрая от смазки, яйца поджаты, Лиза замерла, не в силах что-либо сделать, часто дышит, сердце гоняет по венам чистый адреналин и желание.
– Как они тебя ласкали? Так, да? Скажи, тебе нравится, когда тебя так трогают?
Арон не понимал, зачем он это все делает. Зачем медлит, когда можно просто взять ее, натянуть на свой стояк, трахать до алых кругов перед глазами, накачивая спермой, в надежде, что она примет ее и в утробе зародится новая жизнь.
Он размазывал влагу по половым губам девушки четырьмя пальцами, задевая твердую горошину, поглаживая ее с нажимом и снова массируя. Лиза выгнула спину, двигаясь навстречу этим ласкам, тихо простонала, а потом закричала, когда два пальца мужчины вошли в нее.
Это было нечто невероятное, ее тело подчинялось желаниям мужчины, в груди все вибрировало от стонов, соски напряжены, и их покалывало. Арон продолжал насаживать ее на свои пальцы, наблюдая за реакцией, дурея, как от едкого дыма травы, что растет по ту сторону каньона.
– Скажи мне! – громкий крик. – Скажи, как тебя трогали мои братья?
– Да, да… а… а-а-а-а… да, так… еще… сильнее…да-а-а.
Движения стали резче, глубже, девушка извивалась, стонала, цепляясь до боли в костяшках в простыни. Воздуха не хватало, пальцы давили на переднюю стенку влагалища, когда ее соска коснулись губами, облизывая и посасывая, Лиза начала кончать.
Пыталась соскочить с пальцев мужчины, ее било в сильнейшем оргазме, Арон почувствовал, как влаги стало еще больше, как его сжимали изнутри, смотрел и не мог отвести глаз от того, что видел.
Это было прекрасно.
Прекрасно и невероятно.
Дикарка была безумно красива, до рези в глазах в своем откровенном удовольствии, Арон никогда такого не видел.
Последний
