решительно сжал кинжал в руке. А над второй вспыхнул красно-черный клубок молний. Кучер прижался ближе к карете, выставив перед собой короткий грубый клинок. Я съежилась внутри, панически размышляя, что может пригодиться против целой толпы. От страха мысли путались, и сконцентрироваться не получалось.
Разбойники бросились вперед, как свора одичавших псов. Почти рычали от предвкушения, от охотничьей ярости. Они в доли секунды оттащили кучера прочь, повалив на землю. Несколько – на одного.
Эрих бросился было на выручку, но ему и самому пришлось отбиваться. И магией, и кинжалом, слишком коротким против грубых тяжелых мечей. Разбойники нападали со всех сторон. Эрих крутился на месте, едва успевая отражать атаки.
Я вскинула ладони ко рту, будто боясь закричать. И все же вскрикнула, когда дверца за моей спиной резко распахнулась. Разбойник сгреб меня за волосы, грубо выволакивая наружу. На глаза навернулись слезы.
– Иди-ка сюда, красавица! – он швырнул на траву. – Камушки у тебя неплохие. И сама ты… ничего, позабавиться можно!
Грязные пальцы с обкусанными ногтями дернули ожерелье. Марион пожертвовала его мне из собственной шкатулки, узнав, куда мы отправляемся. А теперь золотая цепочка жалобно треснула. Разбойник сунул ожерелье в карман, только рубины напоследок блеснули, как капельки крови.
– Лори! – крикнул Эрих.
Рванулся ко мне, но ему преградили дорогу сразу двое. Он едва успел пригнуться, и клинок рассек воздух прямиком над ним.
Эрих бросился к другому разбойнику. Удар магической молнией. Тело повалилось на траву, как мешок с картошкой. А Эрих выхватил меч из его ослабевшей руки, готовый пробиваться ко мне. Но у разбойников были другие планы. Кучер затих на земле после смертельного удара мечом, и все они собрались вокруг оставшегося противника.
Я попыталась отползти в сторону, но на меня навалилось тяжелое тело. Пахнуло перегаром и грязью.
– Не рыпайся! – рыкнул «мой» разбойник. – Надо ж глянуть, может, у тебя еще чего тут есть! Спрятала себе в…
Он прошелся ладонями по корсету и выше. Я попыталась использовать один из приемов самообороны: ткнуть в болевую точку на шее. Но оказалось, что курсы – это одно, а реальность – другое. Разбойник грубо перехватил мои запястья, прижимая к земле. А сам рванул платье.
«Газовый баллончик? Электрошокер? Ну, хоть что-то, пожалуйста», – буквально умоляла я свою магию, но сосредоточиться в такой ситуации было невозможно. Слишком много эмоций. Слишком яркая паника.
– Отойди от нее! – прорычал Эрих.
Не дожидаясь реакции, он вскинул руку. Из нее вырвалось щупальце магии, гибкое, как кнут. Светясь огненно-красным, оно захлестнулось на горле разбойника. Тот вскинул руки к шее, а Эрих просто взмахнул ладонью. Щупальце отбросило прочь, о ствол дерева. Ударившись о него, разбойник сполз на землю и затих. Эрих же кинулся ко мне, поднимая на ноги.
– Ты как? В порядке? – он быстро скользнул по мне взглядом.
Я задрожала, судорожно натягивая края разорванного платья. А потом не выдержала и прижалась к Эриху, вцепляясь пальцами в его одежду. Даже забылось, что вокруг – еще целая шайка. Только бы вдохнуть знакомый аромат одеколона. Почувствовать себя под защитой этого дракона.
Эрих приобнял меня одной рукой, второй выставляя вперед меч. А я почувствовала, как сильное горячее тело становится буквально раскаленным. И отпрянула, не выдержав.
Эрих закрыл глаза, и по лицу пробежали золотистые чешуйки. На этот раз они не исчезли. Он резко повернулся к одному из разбойников, чтобы отбить замах меча, и я заметила, что на пальцах появились острые когти. Глаза вспыхнули ярким драконьим огнем. За спиной с мощным хлопком раскрылись огромные темные крылья. Через секунду в воздух взвился уже настоящий дракон… совсем не человек.
Его крылья подняли такую волну воздуха, что я от неожиданности покачнулась и вжалась спиной в стенку кареты. Лошади заржали, в ужасе взвиваясь на дыбы. Они рванули прочь, в лес. Я едва успела отскочить, когда карета затарахтела по камням.
Разбойники замерли, как по щелчку пальцев. Даже мечи не опустили. Только уставились с раскрытыми ртами на дракона на фоне темнеющего неба.
Мощное тело было покрыто сверкающей золотисто-огненной чешуей. От взмахов черных крыльев ветки деревьев трепало, как от урагана. Каждый коготь – как хороший кинжал. Да и одним тяжелым хвостом можно убить, если ударить. Глаза горели яростью и алым огнем, как и прожилки на крыльях.
Эрих заложил вираж, по кругу летя над дорогой. Я прижала ладони к груди, чувствуя себя мышонком в поле, над которым кружит ястреб. Ведь взгляд дракона был таким пустым… словно он не различал своих и чужих.
– Бежим! – опомнился какой-то из разбойников.
Он первый бросился прочь. Следом и остальные рванули врассыпную. Это окончательно разозлило Эриха. Раздался оглушительный рев. Дракон открыл пасть, и из нее хлынул огонь. Потоком. Вниз.
Я отвернулась не то от жара, не то от ужаса. Ладони взметнулись к ушам. Чтобы приглушить драконий рев или не слышать крики? Я сама не знала, только стояла и дрожала всем телом. Даже не бежала. Ведь было понятно: огонь все равно будет быстрее.
Не прошло и минуты, как все стихло. А меня резко перехватила за талию когтистая лапа.
– Эрих! – взвизгнула я. – Что ты делаешь?!
Земля ушла из-под ног. Ветер растрепал мои волосы. А дракон принялся набирать высоту. Он понес меня над лесом. Я замерла, решив не вырываться. Даже зажмурилась от вида проносящихся внизу деревьев.
Дракон снизился над небольшой полянкой. Он опустил меня осторожно и мягко. Правда, от нервов у меня ноги стали ватными. Я рухнула на колени, садясь на траве. Спутавшиеся волосы свесились вдоль лица. Маска спала, похоже, еще возле кареты.
Дракон приземлился рядом. Он подошел ко мне, переступая тяжелыми когтистыми лапами. Я подняла голову. Наши взгляды встретились. Его – горящий огнем, мой – чуть затравленный. Он вздохнул, и из ноздрей вырвались струйки горячего дыма. А потом… дракон подогнул лапы, ложась на траву. И тяжелая голова опустилась ко мне на колени.
Мое дыхание сорвалось от неожиданности. Я нерешительно протянула руку. Пальцы едва заметно скользнули по чешуе, сухой и горячей. Дракон прикрыл глаза… И уже через минуту я гладила по волосам Эриха. Обычного, в человеческом обличии. Он лежал в смятой, кое-где порванной одежде, прикрыв глаза. Я замерла, уже не решаясь касаться.
