чтобы следить за Ниобой. Боюсь, как бы не случилось что.
Сидели молча. Велена больше не считала нужным изображать радушие. Силы князя словно истаяли, и он устало развалился в кресле. Казалось, даже поднять взгляд на племянниц ему тяжело, и он сидел, прикрыв глаза.
— Ну-с расскажите нам, дядя, от чего одной сестре выпала счастливая жизнь, а другой бесконечные медицинские процедуры, уколы и боль. — с ядом в голосе спросила Велена.
Едва ли она говорила о себе, упоминая счастливую жизнь. — подумала Ниоба, вспоминая бесконечные головные боли и месяцы в больничной палате, в бесплодных попытках вылечить её.
Дядя тяжело вздохнул и, казалось, с воздухом из него выходят последние крохи жизни.
— Почему меня отправили в Кондому? — мирно спросила Ниоба, сестра прожгла её взглядом, но та лишь пожала плечами — Всегда было интересно.
— Краса тебе не рассказала? — голос дяди был тих и затухал к концу предложения, так что приходилось напрягать слух и фантазию, что бы понять, что он говорит.
— Мама сказала, что «так было нужно» и как-то раз обронила, что «у неё не было выбора, пусть он будет у меня».
— Пф. Не было. — фыркнул дядя, оживляясь — Она нарушила закон, спутавшись с вами отцом и все мы, теперь пожинаем плоды её легкомыслия. — гнев придал ему сил, дядя выпрямился, вперив в племянниц горящий взгляд — Если узнаю, что кто-то из вас спутался с очередным бродягой…
— То что? — упрямо наклонив голову, с вызовом спросила Ниоба — Что вы сделаете милый дядя?
Велена с удивлением покосилась на сестру.
— Будьте столь любезны, расскажите наконец, что за ерунда у вас тут твориться и какого демона, меня запели в брошенных покоях и пичкали какой-то гадостью?
— У тебя случился приступ. — гневно нахмурив косматые брови, ответил князь — Ты должна быть благодарна…
— Была бы, если бы проснулась в своих покоях.
— Вижу, манерам вас в Кондоме обучить забыли. — покачал он головой.
— Запас моего уважения к старшим истекает, говорите по существу. — скрестив руки ответила Ниоба — Мне по большому счету, плевать на ваши игры. Я не собираюсь здесь задерживаться, меня ждут в Кондоме.
— Ты княжна, у тебя есть обязательства здесь, и они куда важнее всего того, что ты делала в Кондоме. — попыталась осадить её Велена — Здесь твой народ!
— Вздор. — отмахнулась Ниоба — Народу плевать кто носит корону, пока он сыт и нет войны, а от меня подобные вещи не зависят. Удел княжны рожать княжечей, — она встретилась взглядом с сестрой, что смотрела в ответ настороженно — а магистр, волен пойти куда вздумается, изучать новое, и жить как пожелает.
Ниоба лукавила, говоря о свободе. Двойное гражданство позволяло ей свободнее других покидать Кондому, не испрашивая разрешения у специальной комиссии. Кондома не собиралась распылять столь ценный ресурс как магистры по всему свету, без выгоды для себя.
— Потому, во-первых, повторю свой вопрос: какого демона тут происходит и во-вторых, где Тихон Эрис?
— Какой еще Тихон Эрис? — князь бросил недоумевающий взгляд в сторону Велены, та пожала плечами.
— Парень, а точнее девочка, замаскированная под парня, что путешествовала со мной. Вы должны были послать за ней в гостиницу.
— Там никого не было. — отозвалась Велена.
Что б их Карест пожрал. — мысленно выругалась Ниоба, хмуро глядя на родственников. В виске начала зарождаться пульсирующая боль, словно проблем было недостаточно.
— Давайте к делу. Что за шрам и почему у Велены больше не болит голова? Что за сделка и почему вы ничего не решаете?
С каждым её словом дядя словно сдувался. Плечи опустились, веки закрылись, а лицо стало пустым.
— Старая сделка заключенная задолго до вашего рождения. Она обеспечивает нам княжение в самом большом княжестве Мандагара. Взамен, нам приходится уплачивать некоторую цену.
— Какую цену?
Дядя замялся, сестра отвела взгляд в сторону. Вместе с ударами сердца, что болью отзывались в виске, Ниоба чувствовала, как растет внутри напряжение. Тишину похитили Серые, тут не может быть иных вариантов и не вытащи птица капельницу, Ниоба спала бы еще неизвестно сколько.
— Участие в селекционной программе? — недожавшись ответа, спросила Ниоба.
— Вроде того. — видя, что дядя предпочитает претворяться ветошью, ответила Велена — Когда нам было лет восемь, они — она взглядом указала на князя — собрались и решили, что одна девочка останется здесь, а другую отправят заграницу.
— Зачем?
— Раньше и я задавалась этим вопросом: зачем? А теперь думаю, что в качестве запасного варианта. Меня они уже сломали, теперь будут ломать тебя.
Сказав это Велена с затаенной мстительностью посмотрела на Ниобу, словно ожидая её реакции.
— Все совсем не так. — вклинился дядя, садясь повыше — Не секрет, что в нашем роду по женской линии передается болезнь. — он посмотрел на Ниобу, что сидела, прижав холодные пальцы к виску — Они сказали, что могут вылечить от неё. Небольшая операция, лечение специальными препаратами, чтобы болезнь не вернулась и все.
— В Кондоме тоже обсуждали трепанацию, но решили, что это слишком опасно. Одно не верное движение и вместо человека, у нас пускающий слюни овощ. — медленно проговорила Ниоба, покосившись на сестру. Та машинально коснулась волос над виском, где остался шрам. — Что они хотели взамен?
Велена зябко обхватила плечи и отвернулась к окну.
По спине пробежали мурашки. Тревога и боль усиливались. Сцепив руки, Ниоба заставила себя выпрямится и смотреть на дядю, не выдавая своей слабости.
— Захотели. — вздохнул он — Я думал они дождутся замужества, подберут подходящих кандидатов, но…
— Они не подождали. — буркнула Велена — У меня было три выкидыша, больше я забеременеть не могу.
Чувствуя, как стремительно бледнеет лицо, Ниоба ухватилась за подлокотник кресла, чтобы не покачнуться. Рука сама собой потянулась к Лисе или Зару, что всегда оказывались рядом в самые сложные моменты, но коснулась лишь второго подлокотника. Сглотнув, Ниоба сжала кулаки, медленно покачав головой. Голова отозвалась болью за глазными яблоками.
— Так, стоп. Дайте секунду подумать. — подняв указательный палец, сказала она — Зачем им эти дети?
— Не знаю. Я слышал лишь, что они пытаются сохранить родовую линию, которую кто-то ранее испортил. От сюда появилась родовая болезнь и прочее.
Перед глазами возник фамильный склеп и многочисленные жены и дети дяди. Голова закружилась. Пришлось зажмуриться, чувствуя, как Талант теплом прокатывается по венам в ответ на нервное напряжение.
— Царь знает об этом? — чувствуя пульсацию боли под черепом, спросила Ниоба — Здесь царевич и Великий князь Тараканов, быть может попросить помощи у них.
— Можем, но тогда Они перестанут с нами церемонятся
