полосу ткани, служившую ей платком, но собранные в низкий пучок волосы не рассыпались по плечам. Лаора медленно отложила головной убор и наконец посмотрела на мужчину прямо.
И такое сосредоточенное выражение было на ее чумазом лице, что Седаар все-таки рассмеялся, ощущая то же, что когда услышал о ее побеге. Легкость и тепло.
Сосредоточенность сменилась растерянностью. Вдруг она, похоже, все поняла, только истолковала по-своему: спрятала лицо в ладонях и повернулась боком.
— Простите, — раздалось из-за пальцев. — Я пыталась скрыться. И не знала, кто вы.
— Ты вела бы себя иначе? — усмехнулся Седаар, приближаясь к девушке.
Та помедлила с ответом, но сказала правду:
— Вряд ли. Но я бы не недооценила… ситуацию.
Седаар положил свои руки на маленькие ладошки — Лаора вздрогнула, но, мгновенно захваченная теплом успокаивающего заговора, не отстранилась. Кожа ее была сухой и прохладной. Когда Седаар медленно отвел свои руки — и ее — от красивого лица, то увидел завороженный, немного отсутствующий взгляд. И губы тоже оказались полуоткрыты.
Транс, в котором сейчас пребывала Лаора, Седаар видел не впервые. Обычно это было так удобно: любой вопрос, любое приказание. Доверие, неумолимое как сон и как сон же проходящее, стоило разорвать контакт. Она даже не заметила, как он вытянул темнящую субстанцию из светлой как мрамор кожи.
.
.
— Что со мной? — выдохнула Лаора.
Мир, только что такой опасный, жестокий, неумолимый, внезапно окрасился теплыми тонами оранжевого металла. И в этом изменившемся пространстве золотой блеск глаз собеседника уже не казался жутким.
Жар его горячих рук успокаивал, и от него словно искры текли по коже. Лицо было слишком близко. Лицо демона, Лаора знала такие черты… Но сейчас это не было важно. Он был красив и совсем не опасен.
«Это неправильно, это какой-то морок!» — кричало что-то внутри. Но снаружи Лаора лишь хватала губами воздух и не могла отвести взгляда от черных омутов с золотыми огнями — и все остальное не имело значения.
— Это успокаивающий заговор, — пояснил черный герцог, и его голос потек золотом по коже, завибрировал где-то за ребрами.
Лаора медленно посмотрела вниз: ее руки казались маленькими в его ладонях. Длинные, сильные пальцы. Темные ногти, отчего-то тоже не внушающие опасения. Белая шелковая кожа — и сталь мышц. Все это умиротворяло. Она готова была стоять так вечность.
— Так красиво.
Это ее голос?
— Расскажи мне, Лаора, кто ты, — прошептал Седаар, наклоняясь ближе. Девушка не ощущала запаха.
— Я не знаю, — призналась она.
— Что ты скрываешь? Почему бежишь?
— Моя кровь…
Гюли.
Образ отчаянной женщины, закрывающей ее от рушащегося мира, был таким ярким, что Лаора зажмурилась — и тут же стало легче дышать, но и темнота оказалась уютной. Ей казалось, она лежит в идеально нагретой кровати под теплым, мягким и тяжелым одеялом, обнимающим со всех сторон.
Вдруг тепло пропало, внутренняя поверхность век перестала окрашиваться золотом — и снова стала черной.
Лаора сделала шаг назад и ударилась о стол — точнее, ударилась бы, но отчего-то боли не последовало, будто между бедром и острым краем столешницы кто-то проложил перину — такую же, как та, на которую она упала, убегая из дома Эраники.
Эта мысль снова вернула ее к безопасности.
Лаора открыла глаза.
Мир принял привычные очертания, но внутри все еще разливалось спокойствие, теперь кажущееся болезненным бесчувствием.
Седаар стоял в двух шагах от нее. По его лицу сложно было понять, о чем он думает.
— Это метод допроса? — Собственный тембр показался Лаоре чужим. — Что со мной было?
— Допрос — это пытки, — отозвался Седаар так спокойно, словно говорил о сортах яблок, а не о страданиях людей. — А это лишь успокоение и доверие.
— Это должно работать лучше пыток, — пробормотала Лаора, с силой сжимая за спиной кулаки и ударяя ими о стол, пытаясь понять, почему не ощущает боли.
— Пытка проще и менее противна для меня. Обычно, — задумчиво ответил демон.
Блеск. Просто блеск! Вот что ее ждет теперь? Страдания? Так почему же не страшно?!
— Вы будете меня пытать?
Глаза блеснули золотом, словно герцог разозлился:
— Нет.
— Тогда чего вы хотите?
— О чем ты думаешь, Лаора?
— О том, что мне конец.
— Это не так, — неожиданно мягко возразил черный герцог. Затем добавил: — Значит, ты убежала от Сина, боясь, что до тебя доберется Оркайор, считающийся лучшим в магии крови. Могу тебя уже сейчас успокоить: этого не будет.
Лаора похолодела.
«Потому что ты умрешь прямо сейчас»?
— Почему? — Наконец, страх начал понемногу возвращаться.
— Потому что ты моя.
Такие простые слова. Тяжелые. Окончательные. Неумолимые.
— Я никому не принадлежу, — зачем-то ответила Лаора, но Седаар не обратил внимания на ее дерзость.
— Оркайор побоится зайти в Альвиар. Этот мир мой. Он решился бы объявить войну моему клану и попытаться похитить тебя, если бы знал то, что знаю я. Но к его счастью, Оркайор рассматривает возможность забрать тебя только как элемент воспитания твоего опекуна в более послушную собачку. Он проглядел такое сокровище у себя под носом.
— Я не понимаю, о чем вы, — сглотнула Лаора.
— Думаю, понимаешь, — отозвался Седаар. — Ты уникальна. И ты идешь со мной. Не бойся. Тебе ничего не грозит. Я не собираюсь причинять тебе боли.
И демон протянул Лаоре руку, как если бы приглашал ее не в очередной плен, а на танец. Девушка ошарашенно смотрела на неподвижные пальцы и не решалась ни броситься прочь, ни послушаться, даже понимая, что демон все равно заставит ее, если ему это понадобится.
.
И тут прямо в двери,
