Яромир был хорошим командиром. За четыре года на Зоэ людей он потерял меньше, чем другие… Но, всё-таки, он терял, и невозможно было к этому привыкнуть. Каждая смерть — как кровавая зарубка на сердце. Дикарь был одним из лучших. Одним из… для Яромира… А для Змея Дикарь был единственным.
Если раньше Яромиру казался излишним запрет на отношения между командиром и подчиненным, то теперь он начал понимать мудрость неписанных солдатских правил.
* * *
Итак — завтра, перед рассветом, со стороны гор…
Ночью пройти через горы — более чем рискованно, но другого удачного случая может не представиться. З’Дар ведь не шушера какая-нибудь, это самый сильный среди боевых командиров клана Гиндхали. И самый умный. Он смел, хитер, осторожен. И жесток даже по здешним меркам: чтобы получить контроль над всей территорией предгорья, банда З’Дара уничтожила села, поддерживавшие правящий клан Хайраджу, полностью уничтожила, вместе с жителями.
Власти Зоэ после этого объявили З’Дара врагом номер один. В списке врагов Яромира он тоже занимал первое место, большая часть «потерь среди личного состава» была от рук боевиков З’Дара. И Дикарь с Верняком тоже… Яромир сильно задолжал З’Дару и завтра перед рассветом намеревался вернуть должок сполна.
Значит, ночью через горы… Они с Малышом целый день потратили на составление подробного плана маршрута, до этого вместе с проводником — чудом уцелевшим жителем одного из уничтоженных З’Даром сел — облазили все окрестности, чуть ли не каждый камушек осмотрели. Опасная дорога, что и говорить, а уж ночью и вовсе… Но с восходом банда З’Дара снимется со стоянки и уйдет. Гоняйся за ними потом! А другие пути — только через песчаную равнину, незаметно не подберешься, все подходы как на ладони. Глаза же у этих гадов зоркие, стреляют отлично, да и нюх звериный. Кстати, ветер сейчас, как раз, в сторону гор… Ещё один плюс.
… Ночной переход прошел как по нотам. Они застали повстанцев врасплох, буквально свалившись с гор им на головы. Пришли со стороны занимавшегося багрового рассвета, прямо как духи мщения в старых местных мифах. А может… Проводник, вроде, молился перед маршем, не призывал ли он тех самых духов?..
Ну, духи там или кто, а в считанные минуты от самого грозного отряда клана Гиндхали мало что осталось. Да и оставшееся валялось на земле, надежно скрученное по рукам и ногам.
З’Дар, сука, успел до оружия добраться, ранил двоих ребят, хоть и не тяжело. Можно было его кончить сразу, не пытаясь даже взять живым, но правители Зоэ назначили за него немаленькую награду, причем, живой З’Дар стоил вдвое больше З’Дара мертвого. А деньги нужны, в этой дыре только на пойло и курево чуть не все солдатское жалованье уходит…
… Яромир, переступив через лежащего на земле связанного З’Дара, вошел в его палатку, огляделся. Первое, что заметил, — старинный клинок, весь в драгоценных камнях. Ах да, этот З’Дар… он же у нас, блядь, отпрыск древнего рода… А из ножен так и не успел вытащить! Ладно, клинок сдать придется, хоть и жаль — красота такая.
Впрочем, то, что испуганно жалось в углу, была поценнее клинка. Две девчонки, ничего такие из себя, в расшитой одежде.
Яромир повернулся к вошедшему следом проводнику:
— Дочери?
— Стал бы он дочерей с собой таскать, — ухмыльнулся тот. — Жены.
— Что, обе? — Яромир, конечно, слышал об обычаях Гиндхали, но… — Но, блин, шикарно живет!
Целых две жены, в уме не укладывается! И с собой в поход берет, их же убить могли… шальная пуля там… Вот сука!
Так, что у него тут ещё? Карты, планы, деньги… Ну, деньги начальству можно не сдавать, с ребятами разделить, и ещё… Яромир смотрит на то, что принял сначала за обрывок бумаги или ткани со странным рисунком. Ему знаком этот рисунок… глаз в языках пламени… странная бредовая фантазия… «Татуировщик пьяный был или под кайфом» — так всегда думал Яромир, когда видел этот глаз и это пламя… на плече Дикаря… Сука! Тварь!
Самое паршивое, что Яромир должен теперь отдать ЭТО Змею, это ведь принадлежало его любимому…
Яромир не знает, что сказать, все слова, что приходят в голову, дурацкие какие-то, ненужные, неуместные, а то и вовсе — фальшивые. Он ничего не говорит, просто молча протягивает страшную находку Змею. А тот, тоже молча, смотрит на З’Дара. Взгляд застывший, без всякого выражения. Просто смотрит, и всё. А потом поворачивается к Яромиру, и в глазах уже вопрос. И Яромир понимает, кивает в ответ, произносит тихо, глухо:
— Можно.
Малыш — вот умница, что об этом подумал! — скоренько уводит девчонок, правильно, нечего им на такое смотреть. А Змей спокойно и деловито достает нож и командует парням, что рядом оказались:
— Подержите!
… То, что осталось от З’Дара, бросили там же, у подножия гор. Премии за него теперь не видать, это ясно. Только все ж понимали, что у Змея есть право, желающих возразить не нашлось. Да и другие ценные пленники есть, за них тоже награда обещана.
По дороге к вызванному транспорту почти никто не вспомнил о З’Даре. Двое новичков только заспорили, что его раньше доконает: жара спалит или зверье сожрет?
… По прибытии на базу Яромиру, вместо желанного отдыха, пришлось заняться «оформлением» трофеев. Он терпеть не мог всю эту канцелярщину, но Малыш — добрая душа — взялся ему помочь.
Быстрее всего разобрались с «личным имуществом» З’Дара, коим являлись: оружие, кое-какие побрякушки, две девчонки. С пленными возни больше было. Пока установили, кто есть кто…
Малыш кивнул Яромиру на одного из повстанцев:
— Мальчишка совсем. А уже убивал.
Точно, Малыш наблюдательный, разглядел у мальчишки под разорванной рубахой особое украшение — цепь из красного золота, такую носят только воины Гиндхали, прошедшие «крещение кровью». А ещё Яромир отметил, что одежда на юном пленнике богатая, видать, родственник кого-то из командиров. Ну, варвары! Жён за собой в тяжелые походы таскают, детей своих кровожадными бандитами воспитывают!
— И что с ним сделают? — спросил Эйдо.
— Убьют, наверное, — Яромир ещё раз посмотрел на мальчишку. Худенький, большеглазый… Сколько ему? Лет пятнадцать, не больше. — Слушай, ведь жалко, если убьют. Премия за него уж точно не обещана…
Малыш посмотрел на него слегка удивленно. Слово «жалко» по отношению к врагу из уст Яромира он слышал впервые.
Яромир, между тем, продолжал разглядывать мальчишку. Потом подошел к нему вплотную, взял за подбородок, чтоб лицо получше рассмотреть. Симпатичный… Мальчишка дернулся было, попытался увернуться, но тут же получил звонкую оплеуху. И притих.
— Так-то лучше, — усмехнулся Яромир. Значит, зверек дрессировке поддается.
