— У них разные способности, но все Провидицы могут общаться с нами, пока мы находимся в форме животного. Они могут предупредить нас, если кто-то подходит слишком близко к территории, на которой мы охотимся, или дать знать, если один из нас попал в беду. Это гораздо эффективнее, чем система рыков и воя, которую используем мы с Лиамом.
— Значит, Провидицы владеют телепатией?
Моя жизнь постепенно превращалась в ужастик на канале Syfy42.
Я была почти права. Выяснилось, что Провидицы могут передавать сообщения оборотням, когда те обратились, и общаться с альфа-самкой, где бы она ни находилась.
— Думаю, сейчас ты хочешь знать, кто такая альфа-самка? — спросил Алекс, выдержав драматическую паузу.
— Нет, спасибо. Я уже это знаю.
— Правда?
— Правда.
— Тогда просвети меня! — со смехом сказал он, а я совершенно уверенно ответила:
— Это жена вожака стаи.
— Прости, но ты не права.
Что? Нет, права. Я прочла кучу книг, я знала, кто такая альфа-самка.
— Почему?
— Потому что не права.
Кажется, ему это доставляло удовольствие.
— Так ты мне расскажешь?
— А волшебное слово?
Он бесит!
— Алекс, дорогой, пожалуйста, расскажи мне, кто такая альфа-самка.
— Конечно, солнышко.
Следующие десять минут я слушала лекцию о социальной структуре стаи в исполнении профессора Алекса Коула, чудо-мальчика-оборотня. Упрощенно она выглядела вот так: новые, слабые шифтеры, затем шифтеры постарше, вожаки стаи, провидицы и стая альфы, а самыми главными являлись альфа-самец (оборотень) и альфа-самка (Провидица).
— А где находится штаб оборотней? — спросила я, когда стало можно задавать вопросы. — Они управляют своим королевством из Бэт-пещеры под Пенсильвания-авеню, 160043?
— Он больше похож на особняк Уэйнов и находится в Румынии.
— В Румынии?
— Альфы контролируют всех оборотней в мире, у них есть дома почти в каждой стране, где есть популяция шифтеров, но главный дом — в Румынии.
— База оборотней находится на родине Дракулы?
— Иронично, правда?
— По крайней мере, они никак не могут повлиять на то, что происходит здесь, — сказала я. — Да они, наверное, даже не знают, что по маленькому графству в Кентукки бегают стайки оборотней. Наверное, даже не знают, что такое графство существует.
— Они знают, где живет почти каждый шифтер и каждая Провидица на земле, — ответил Алекс с серьезным лицом. — Альфы помешаны на бюрократии. Например, если я и Лиам нарушим наше соглашение со стаей Хэйганов, прежде чем принять ответные меры, им нужно будет послать петицию Альфа-Стае.
— Какие еще меры? Драться с вами и выгнать вас из города?
Он замялся, прежде чем ответить:
— Альфы устанавливают правила. Если бы это был спор о территории, они бы объявили состязание между вожаками стай. Когда соглашение нарушено, виновные изгоняются, или же их убивают.
Убивают? Алекса и Лиама могут убить за то, что Алекс перешел черту и общается со мной?
— Хэйганы не убийцы. Они не стали бы делать ничего подобного.
— У нас очень строгие законы, и все оборотни обязаны им следовать. Если бы они не подчинились, им бы самим грозила казнь. Альфы не терпят неповиновения. Все, кто не исполняет приказов или представляет угрозу, либо умирают, либо всю жизнь проводят в бегах.
— Тогда зачем ты вернулся? Зачем так рисковать? Разве вы не могли найти место, где нет никаких других стай?
Он прикоснулся руками к моему лицу, стряхивая пальцами снежинки с моих ресниц.
— Ты знаешь, почему я вернулся.
Мое сердце попыталось выскочить из груди.
— Из-за жареной курицы, которую подают в местных закусочных?
— Я вернулся к тебе, Скаут.
Я должна была сказать что-нибудь. Что-то умное. Что-то потрясное. Что-то, что сделает этот момент идеальным.
— Надеюсь, снег не кончится.
Это не совсем то, чего я хотела.
Алекс нервно засмеялся. А может, это мои уши слишком нервничали. И все остальные части моего тела тоже.
— Скоро закончится, — сказал он. — Циклон уходит.
— Клевая супер-сила. Я не знала, что волки так хорошо чувствуют погоду.
— Да, я забыл сказать, это врожденный талант оборотней — смотреть прогнозы погоды. — Ямочки Алекса полностью видно, когда он хмыкал. — Это наш самый ценный дар.
Я дура.
— Ты что, дуешься? — спросил он, когда я ничего не ответила.
— Нет, — соврала я. Я не могла себя заставить посмотреть на него, поэтому задрала голову в черное небо, с которого падали белые хлопья. Мой взгляд остановился на пучке зелени, овивавшем одну из веток у кроны дерева.
— Что это? — спросил Алекс.
— Что это? — переспросила я, надеясь, что он не заметит, как трясутся мои руки. Чувствовала себя глупо из-за того, что ком травы вызвал во мне такие судороги.
— Эта зеленая фигня. Это же...
— Phoradendron serotinum?
— ....омела44?
— Ага. Омела. — Всего два слова, а мне пришлось приложить все силы, чтобы выдавить их из себя.
— Ты уверена?
Я утвердительно кивнула головой.
— Омела в снежную Рождественскую ночь.
Алекс взял меня за подбородок и повернул мое лицо к себе.
— Кажется, я обязан кое-что сделать.
Я просто сидела и слишком нервничала, чтобы дышать. Он медленно наклонился, так, что мы почти касались носами.
— Я сейчас тебя поцелую, Скаут, если, конечно, ты меня не остановишь.
Я придвинулась ближе.
Его поцелуй был мягким, робким и длился меньше, чем бы мне хотелось.
Мои губы потянулись за вторым, и он ответил, прижавшись ко мне, отчего у меня закружилась голова.
— Привет, — сказал Алекс, когда наши лбы коснулись, а его руки все еще были прижаты к моему лицу.
— Привет, — ответила я, прежде чем чмокнуть его в верхнюю губу. — Я рада, что ты вернулся.
ГЛАВА 11
Больше в те зимние каникулы ничего не происходило, и мне было грустно. Я поняла, что Джэйсу сообщили о возвращении Коулов, когда он стал замкнутым и раздражительным. Чарли много времени проводил у нас дома, но я его почти не видела. Чаще всего он запирался с Джэйсом в его комнате. Я была совершенно уверена, они часто тихо о чем-то спорили. Я пыталась подслушивать, даже прикладывала стакан к стене, но так и не услышала ничего важного.
Когда наконец-то начались занятия в школе, мое воссоединение с Алексом прошло не совсем так, как я представляла. Он не вошел в класс мистера Бека, не улыбнулся и не сказал, что скучал по мне. Он вообще не посмотрел в мою сторону. Само собой, нам надо было оставаться осторожными, и он не мог, обняв меня за талию, повести меня в театр на занятия театрального кружка.
