Элор глубоко вдохнул, восстанавливая спокойствие.
– Никалаэду можешь не наказывать, – мрачно разрешил он. – Уверен, она поняла, чем ей грозит повторение эксперимента.
От неожиданности я голову к нему повернула и брови приподняла, но потом сообразила: Элор просто боится, что наказание подруги Валерии по его приказу может плохо сказаться на её отношении к принцу Арендару.
Под когтями демонокота затрещал чёрный сюртук Санаду.
– Спасибо за проявленную доброту. – Он, что редкость, не ёрничал. – Если на этом всё, я продолжу прогулку.
Демонокотовый хвост дрожал неистово, когти глубже погружались в одежду.
– Да, на этом всё, – подтвердил Элор.
Кивнув, Санаду развернулся и пошёл прочь. Шагов пять спустя отбросил от себя демонокота:
– Ты линяешь!
– Что за неуважение! – завопил демонокот. – Кто разрешил меня так хватать?! Да ты! Да я…
Они удалялись под ругательства противной зверюги.
Элор смотрел им вслед и хмурился. Менталистов он всё же не любил, и Санаду особенно. А я издалека наблюдала за котодемоном: он крутил хвостом, в его упругих резких метаниях вокруг Санаду читалось безмерное возмущение. Но демонокот не уходил, значит, ему что-то от него надо.
– Ладно, идём порядок дома наводить, – наконец отмер Элор.
Мысленно застонав, я напомнила:
– А у меня порядок.
– Да ладно, неужели не поможешь, не отвлечёшь часть внимания на себя?
– Нет, прости, но мой рабочий день как секретаря соректора уже закончился и до утра я, теоретически, свободен.
– Халэнн, – настала очередь Элора стонать. – Я один не справлюсь.
– Ничего не знаю, я вас к стольким любовницам не принуждал и ответственности за последствия не несу.
– Ты жесток, очень жесток, – Элор в целом шутил, но доля веры в эти слова прозвучала.
Любопытно.
***
Жестокость я проявила просто чудовищную: когда мы вошли в холл выделенного нам здания, и навстречу бросились Вейра, Диора с Сирин, я прошмыгнула мимо смутившейся своей дерзости Сирин на второй этаж и заперлась в комнате.
Вселялись драконессы бурно: иногда что-то билось, громыхало, доносился то смех, то отголоски возмущённых речей Элора и обиженно-капризных голосов Вейры и Диоры.
Я принялась неторопливо готовиться к встрече с Дарионом: отмокла и помылась в золочёной ванне, магией втёрла в кожу ароматные масла (тут был огромный выбор всевозможных разновидностей), вручную расчесала тяжёлые серебристые пряди, привела в порядок ногти.
Делала это всё нарочито неспешно, прислушиваясь к шуму в доме: мне надо было дождаться, пока все уснут или решат спустить пар в постели – только так я смогу уйти, не боясь того, что Элор начнёт меня искать: как соректор он, скорее всего, мог быстро вычислить моё местоположение на территории Академии.
Приходилось ждать.
Подумав, оделась в мужскую экипировку и припрятала за обшлагом запас изменяющего запах зелья: нельзя исключать, что у Дариона кто-нибудь окажется или мне от него придётся телепортироваться по делу.
Шум в доме стихал, но не так быстро, как хотелось бы.
Я подошла к дверям на балкончик и хотела их открыть, но вспомнила о маскировке, ведь на балконе меня могли увидеть. Боль трансформации надоела, но всё равно придётся измениться перед телепортацией к Дариону. И я, стиснув зубы, заставила кости и суставы сдвинуться.
Открыв двери балкончика, впустила в комнату свежий, чуть влажный ночной воздух. Он смешался с ароматами укрывших моё тело благовоний. Академия ночью была тиха и почти не освещена. На небе ярко-ярко горели звёзды. А мои пальцы дрожали.
Я отошла к креслу и рухнула в его мягкие объятия.
Время шло, и ожидание стало нестерпимым.
В доме кто-то шумно хлопнул дверью.
Вейра и Диора ссорились с Элором, и Элор ссорился с ними, а ведь он смертельно ранен, он может погибнуть в любой момент, исчезнуть навсегда, раствориться даже в воспоминаниях, а они так бездарно тратят время, не ценят эти моменты, разменивают их на глупую неприязнь.
Как же так?!
Невыносимо, до боли в сердце хотелось оказаться рядом с Дарионом, окунуться в его чувства, забыться в них, не думать ни о чём другом. Потеряться в его руках, жить его прикосновениями, его эмоциями. Спрятаться в них от всего того, что грызёт меня изнутри…
«К Дариону, мне просто надо к Дариону», – поняла я и поднялась из кресла.
На балконе что-то зашелестело, и Элор шагнул в проём. Он пристально смотрел на меня. Сферы озаряли его красивое резкое лицо, сильнее выбеливали на фоне крыш и звёзд рубашку. А ветер теперь приносил ароматы не только ночи, но и корицы с раскалённым металлом. Ветер покачивал огненно-рыжие пряди волос.
– Идём, – сказал Элор спокойно и уверенно, ничуть не сомневаясь в том, что я за ним пойду. – Я спасу тебя.
Глава 16
Столь загадочное обещание нарушило очарование момента, и я довольно нелюбезно уточнила:
– От чего? – А сама телекинезом потянула пробку спрятанного в обшлаге флакончика с зельем.
– От кого: от Вейры, Диоры и Сирин за компанию.
– По-моему, это тебя надо от них спасать, я им немного неинтересен.
– Это пока я есть, а если они обнаружат, что я пропал, то сразу явятся мучить тебя, и тогда меня в отдалении от них будет мучить совесть.
Пробка не поддавалась. Телекинетические силы плохо слушались – словно внезапно ослабшие руки. Я цепляла пробку, но не могла её выдернуть. Элор стоял в проёме, и лучше удерживать его там, пока не добуду изменяющее запах зелье из флакончика.
– Ты собираешься вернуться во дворец? – спрашиваю для завязки хоть какого-то разговора.
– Нет, мне надо оставаться здесь на всякий случай. И у меня есть идея, как спастись от них получше и попрактичнее, чем простой побег из Академии.
Сильнее сосредоточилась на пробке. Она дрогнула и выскочила из горлышка.
– А ты что такой задумчивый? – Элор шагнул ко мне. В золотых глазах сверкнули отблески магической сферы. – Не хочешь принимать помощь? Неужели полюбил общество Вейры, Диоры и Сирин? – Он продолжал приближаться, и его глаза темнели. – Нравятся ваши совместные вечера?
Я то и дело теряла связь с телекинетическими силами, и малюсенькие капли зелья расползались по одежде, с трудом просачивались сквозь ткань. Элор остановился прямо передо мной и наклонился, до хруста стиснул подлокотники кресла. Аромат корицы и раскалённого металла с примесью чего-то чужеродного ударил в нос. Лицо Элора было перед моим, его ноздри подрагивали. А глаза – они казались совсем чёрными, от радужек остались лишь тонкие ободки.
Он был возбуждён. Я ощущала это по запаху, видела по этим глазам, по расползающемуся на щеках румянцу.
– От тебя так приятно пахнет, чувственно, – почти прошептал Элор, обжигая неестественно горячим дыханием. – На свидание собрался?
У меня ёкнуло сердце: откуда ему известно?! Но мгновение спустя сообразила: он не мог знать о моих планах на Дариона и, скорее всего, предполагал визит к Энтарии или в бордель. Кстати, неплохой повод покинуть территорию Академии…
– Подумывал… – начала я, и Элор резко выпрямился.
– Не сегодня, пожалуйста. Мне нужна твоя помощь. Пойдём. – Он протянул руку.
Глядя на него снизу вверх, я телекинезом сильнее размазывала по себе изменяющее запах зелье. Зрачки Элора чуть сузились, и ноздри перестали трепетать.
Потянувшись к нему, я не взялась за руку, а коснулась тыльной стороны его ладони – горячая.
– У тебя жар!
– У любого начнётся после общения с Вейрой и Диорой, – улыбнулся Элор. – Халэнн, пойдём.
– Ты лекарства принимаешь?
– Да. Халэнн, но хватит сидеть здесь, надо двигаться, пока до нас не добрались.
В дверь комнат Элора постучали – стук донёсся и сюда. За ним пришли. Не найдя, точно за мной явятся. И с зельем я худо-бедно закончила, теперь находиться рядом с Элором безопасно.
Увернувшись от его руки, выбралась из кресла. Уголок губ Элора дёрнулся в грустной усмешке. Указав на распахнутые створки балкончика, он первым вышел под звёздное небо и распахнул крылья. Я шла за ним. Мгновение спустя Элор оказался внизу и поманил меня рукой.
