— Я посмотрю твое расписание, подумаю, когда с тобой мне будет удобно заниматься физической подготовкой, и скажу тебе завтра. — Спэрентия звучала так уверенно, что какие-либо споры были обречены умереть в зародыше.
— Отпад. Жду не дождусь. — Пробурчала и буквально добежала до двери в свою комнату, за которой и спряталась, привалившись к ней спиной и медленно по ней же и сползая на пол.
И когда мне искать пути домой?
***
Я училась полночи и с болью в сердце вспоминала былые деньки, когда приходилось перед одной определённой парой, которую вела лютая женщина, учить огромную кучу информации, которую она скидывала на почту поздно вечером, как будто специально за день до своей пары.
Сейчас я понимала, какой полезный навык благодаря ей приобрела.
Только вот единственный минус во всем этом ночном марафоне — ужасное разбитое состояние. По мне, как будто топтались, а звон, подобный адскому реву самого Сатаны, и вовсе добил. С кровати я восстала в прямом смысле этого слова. Кое-как рефлекторно доплелась до ванной, поплескалась в водичке с энтузиазмом трупа и свалила уже из комнаты, напоследок услышав, как в след мне Спэрентия крикнула, что мы будем заниматься каждый день после семи.
От этой новости радости у меня прибавилось вдвое, и я с красными глазами и хмурым выражением, словно палач, пошла на пару.
И ведь не прогадала с образом. Моргу ведь местному только палача и не хватало. Кто-то же трупы должен поставлять, а мне как раз нужно прибить одну особо деятельную демонесу.
Впрочем, что-то увлеклась я слишком чёрным юмором, да и кривая улыбка на лице, которой я пугала и так запуганных до дрожи адептов, не к месту.
Кое-как заставила себя сделать серьёзное лицо.
Пока я старалась, из хорошо освещенного зала выбежала очередная студентка, еле сдерживая рвотные позывы.
Я тяжко вздохнула, тут же ко мне присоединился преподаватель.
— Из года в год одно и тоже. — Огорчённо заметил он. — А ведь это мы еще до вскрытия не дошли.
Вскрытие? Это интересно.
Я же говорила, что в детстве хотела стать патологоанатомом… Я не врала.
Воодушевленная, не смогла утерпеть и выскочила вперед.
— Можно я это сделаю?
— Что? — Подозрительно спросил преподаватель, мужчина средних лет с отпечатком усталости на лице и чёрными кругами под глазами.
— Вскрытие проведу, я умею. — Ну а что? Наглость наше все. Тем более я это делать умею, сделаю по-быстрому и уйду, плюс удастся уйти из-под зрительного обстрела одногруппничков, которые, несомненно, массово начнут по доброте душевной делиться со всеми тем, что вкусили на завтрак.
У нас, по крайней мере, в универе именно так и было. Вскрытый труп закономерно вызывал непредвиденную рвоту даже у самых смелых.
— Серьезно, адептка? — Удивился преподаватель. — А смелости хватит?
О, мне, человеку, загремевшему в другой мир, тут же познакомившись с монстром с огромной кучей глаз и большим количеством зубов, потом прочувствовавшем на себе укус вроде как смертельной змеи — и страшно? Я вас умоляю. Мои нервы подверглись таким испытаниям, что закалились на года вперед…
Уверенно кивнув, я подошла к трупу и стоящему рядом преподавателю.
— Что-то я вас не помню… — Мужчина не спешил отдавать во властвование мне, хрупкой на вид девушке, инструмент для вскрытия.
— Я новенькая опоздавшая студентка. — Кажется, мое заявление не подтолкнуло препода дать мне уже этот чертов тесак… то есть, нож. Ну ничего, я упертая. — Вы будите поражены.
Мужчина не хотел, это было видно по его лицу, но все же, тяжело вздохнув, отошёл в сторону и предоставил мне возможность руководить парадом. Ага, мёртвых.
Ну, я и начала. Ловко, как нас учили, с каменным выражением лица. Мне аккомпанировали мои одногруппники. Специфически, как я и предсказывала. Периодические хлопки дверью ознаменовывали очередного убежавшего адепта со слабым желудком.
— Всех, кто сейчас покинул пару и покинет позже до момента ее конца, ждет наказание. Отработка в морге за место адептов смерти. Понятно?
Те, кто все еще стоял и наблюдал за моим методичным разрезанием трупа, кивнули.
— И откуда в девушке, покровителем которой является бог Жизни, столько рвения к смерти? — Задал скорее сам себе вопрос преподаватель, наблюдая за мной. — Кстати, у вас хорошая техника.
Конечно, хорошая, я, в конце концов, сестра своего брата.
— Вра… То есть, целитель идет рука об руку со смертью. Его не должно пугать тело пациента, пусть и мёртвого.
Преподаватель покивал деловито, а потом спросил:
— А вы точно курсом не ошиблись?
Вот по больному ведь бьет.
Тяжко вздохнув, промолвила:
— Я не помню.
— Да-да, слышал, что у нас появилась даровитая новенькая, протеже самого ректора, которая лишилась самого дорогого, своей памяти. Соболезную.
Пока я бурчала слова благодарности, мне наперерез заговорила девушка с кошачьими глазами.
— Самое дорогое — это жизнь и здоровье.
Преподаватель улыбнулся, а потом и вовсе по-доброму рассмеялся.
— Да, пожалуй, в какой-то степени вы правы.
Я бы поспорила с ними, ведь важного в жизни человека очень много. Не только здоровье и память.
— На самом деле каждый сам решает, что для него важно. — Замогильным голосом сказал вампир, который всю пару стоял и скучал в сторонке от всей группы. Предусмотрительный тип.
— Ну да, для тебя-то это кровь, Рейзер. — Выплюнул какой-то студент, лица я не рассмотрела, потому что он стоял за спинами двух моих знакомых эльфов.
Вампир не почтил своим ответом говорившего, а гордо отвернулся.
Зато начал вещать преподаватель, рассуждая на пресные философские темы о жизни и смерти и важности их для каждого.
А я продолжала резать человека, слушая его монолог в пол уха.
Кажется, про меня и моего мёртвого друга забыли. Ну да, сейчас-то в комнате остались лишь те, кто изначально проявлял равнодушие и к трупу, и к его внутренностям.
И, кажется, труп был искренне этим недоволен.
Округлившимися глазами я наблюдала, как мертвец, изрядно так порезанный, с вскрытым брюхом открыл глаза.
Блеклые серые глаза без зрачка уставились, слава всевышнему, не на меня.
— Преподаватель… — Позвала я тихо, при этом медленно делая шаг назад и перехватывает нож таким образом, чтобы, если что, можно было им защититься. — Тут, кажется, труп с вами не согласен.
Это я сказала, увидев, как мертвец, лежа на столе, мотал головой из стороны в сторону.
— Адептка, не стоит шутить со смертью… — Выдал препод, даже не оборачиваясь.
Он был единственным, кто не видел происходящего безумия.
Девушка с вертикальным зрачком ожидаемо завизжала.
— Он встал. — Констатировала я, окончательно отдалившись от трупа и прижавшись к стене.
— Кто? — Не понял преподаватель.
Он поспешил повернуться ко мне и, надо сказать, вовремя, потому что мертвец уже спешил… Ну не знаю, наверно, запрыгнуть на спину преподавателю.
В итоге бедняга, у которого вываливались, уж простите за подробности, кишки, пролетел мимо и врезался лбом в дверь.
— Кто оживил труп?! — Заорал препод, искренне негодуя. По его рукам почему-то зазмеились огненные, ну по виду, верёвки.
Интересно, откуда они появились?
Пока преподаватель негодовал, оживший мертвец, придерживая кишки, урулил через дверной проход. Не зря он головой своей взрезался в дверь, та вон соизволила открыться и выпустить его.
— Держите его! — Заорал препод.
Увы, никто его не послушался, и труп благополучно ушел непонятно куда.
В защиту нас, адептов, я скажу, что мы не просто так остались на месте.
Все дело было в том, что второй труп, до этого мирно лежащий по соседству от своего мёртвого собрата, восстал, прямо вот так, с белой тряпкой на лице и дальше.
Потом и вовсе этот тормознутый мертвец стал символом всех тех, кто не следит за режимом и пренебрегает сном, желая дочитать еще одну главу или, например, серию, а может быть и учится всю ночь, как я, например. А все почему? Потому что он, все также с тряпкой на лице, огляделся по сторонам (без понятия, что он там увидел) и рухнул обратно, а потом, утробно зарычав, скатился с железного стола, рухнул на пол и пополз.
