к нему почти вплотную. — Ты издеваешься?
— Это для твоего же блага.
Я не сдержалась, схватила его за лацканы пиджака и дёрнула. Но Ник только усмехнулся, перехватил мои запястья и перевёл взгляд на наблюдающую за нами леди Рествуд.
— Позволишь перенестись прямо отсюда? — спросил он у неё. — Мэл срочно нужно освежить голову.
Та не стала возражать, даже махнула нам на прощанье рукой. Ник ответил ей кивком, и в следующее мгновение гостиная пропала, а мы оказались стоящими на длинном пустом пирсе, окружённом чернеющей водой.
Вокруг не было ни одного дома или фонаря, но света луны вполне хватало, чтобы осмотреться. В лицо дул прохладный ветер, пропитанный запахом моря, а над головой нависал купол огромного звёздного неба.
— Зачем ты меня сюда притащил? — я высвободила руки из захвата Крайствера и отошла на несколько шагов назад.
— Чтобы ты успокоилась, — невозмутимо ответил Ник. — Ты же была готова взорваться. Ещё б чуть-чуть, и твой огонь вышел бы из-под контроля. А тут гореть нечему. Зато есть чем тушить.
И красноречиво перевёл взгляд на море. Тут-то я и поняла, что, если не возьму себя в руки, Никкейл просто столкнёт меня в воду. И его ни капли не будет волновать, умею я плавать или нет.
— Где мы? — спросила, стараясь говорить спокойно.
— В пригороде Брента.
Ник прошёл мимо меня и опустился на самый край пирса. Выглядел при этом так, будто мы и не ругались. Словно между нами вообще ничего не произошло, а у нас тут просто дружеская прогулка.
— Ты очень темпераментна, — вдруг сказал Крайстер, продолжая разглядывать море. — А внешне и не скажешь. Хорошо умеешь скрывать эмоции. Вот только, Мэл, твой огонь сильнее тебя.
— Я прекрасно контролирую дар, — ответила, глядя на его затылок.
Светлые волосы парня были как всегда собраны в хвост, а мне вдруг стало интересно, как он будет выглядеть, если их распустить. А ещё подумалось, почему при такой приятной внешности, у Ника настолько сволочной характер? Может, ему в детстве конфет не давали и постоянно забирали любимые игрушки?
Медленно выдохнув, я подошла к краю пирса и села в полуметре от парня. Вокруг было тихо и спокойно. В ровной глади моря отражались луна и звёзды. Сама природа дышала умиротворением. И в моей душе постепенно наступал мир.
— Перенеси меня в академию, — попросила я спустя несколько минут молчания. — Уже поздно.
— Ты, кажется, хотела поговорить. Узнать друг друга лучше, — он повернулся ко мне.
— Сейчас ты меня слишком бесишь, — сказала чистую правду. — Нормального разговора не выйдет. И завтра тоже лучше не попадайся мне на глаза.
— Ясно, — на его губах снова появилась усмешка. — Как скажете, леди Стайр.
Он протянул мне руку, помог подняться. Но вот переносить, как назло, не спешил. Подцепил пальцами подвеску-перо, которое я так и не спрятала под одежду после попытки снять, и посмотрел мне в глаза.
Ник стоял очень близко, и меня это отчего-то волновало. Я смотрела на него, словно видела впервые. Красивый он всё-таки. И совсем не смазливый, как мне показалось при первой встрече. Тогда я просто не знала, что он за человек. Теперь знаю, и воспринимаю его иначе.
Взгляд упал на мужские губы, и мои будто враз пересохли, а дыхание предательски сбилось. Пришлось даже отвернуться, чтобы не показать собственную странную реакцию. Вот только от Ника она всё равно не укрылась.
— Если я тебя сейчас поцелую, твой дядя меня прикончит, — тихо сказал Ник, а в голосе слышалось откровенное сожаление. — Так что, детка, прости, но исполнить твоё желание не могу.
— Что? — растерянно прошептала я, снова поймав его взгляд.
Если бы в этот момент в глазах Никкейла стояла насмешка, я бы его ударила. Вот прямо сырой силой, как когда-то залепила в грудь Когтю. Но Никкейл смотрел будто бы даже с нежностью. Но потом моргнул, отвернулся и резко выдохнул.
— Забудь, — отстранённо проговорил он.
Крепче перехватил мою руку, а в следующее мгновение мы оказались в коридоре общежития прямо перед моей дверью.
— Спокойной ночи, Мэл, — сказал Ник, отступая. — Если срочно понадоблюсь, просто позови. Мысленно, громко. Думаю, смогу тебя услышать.
И, не дожидаясь моего ответа, перенёсся. А я фыркнула и толкнула дверь.
Мне на самом деле следовало успокоиться и обдумать произошедшее. И постараться принять тот факт, что мой охранник теперь может улавливать всё, что чувствую я.
Коготь снова перечитал письмо и, свернув его вчетверо, отправил во внутренний карман куртки. Ответ лорда Стайра его не обрадовал, но здесь явно было о чём подумать.
— Что там? — спросил его Глыба.
— А ничего хорошего, — капитан поднял на него взгляд. — Мне прямым текстом написали, что поймают и отправят под суд. А договариваться с такими головорезами, как мы, не станут.
Старпом хмыкнул и прошёл по каюте. К слову, эта самая каюта на «Алом рассвете» раньше принадлежала капитану, теперь здесь основательно обосновался Коготь.
— Ты тут так обжился, как ни на одном корабле, — хмыкнул Глыба. — Всё ещё собираешься вернуть эту красотку?
— Не знаю, — раздражённо буркнул кэп. — Придётся. Но не сейчас. Позже.
— Ясно, — усмехнулся друг. — Запал тебе в душу этот бриг.
— Увы, — вздохнул Коготь.
Он снова достал и развернул письмо. Внимательно перечитал и задумчиво подпёр подбородок кулаком:
— Сотрудничать с нами Стайр не желает, — проговорил капитан. — Полагаю, у него уже есть план, как приструнить пиратов в королевстве. И в свете этого мне совсем не хочется отправляться на завтрашний общий сход. Но и не пойти нельзя. Сочтут предателем.
— И что будем делать? — Глыба опустился в кресло напротив друга и всё-таки вытянул из его рук письмо.
— Появиться там придётся, — принялся рассуждать Коготь. — И коль уж пока не получилось сделать из Стайра союзника, будем делать из него противника. Нужно вынудить его самого пойти на переговоры с нами.
— Как? — поинтересовался старпом.
— У нас целая коробка алпирита. Это вещество стоит столько, сколько весь флот нашего королевства. Я выяснил, что даже щепотки хватит, чтобы сравнять с землёй королевский дворец. Предлагаю устроить небольшую безобидную диверсию. Как раз перед началом схода.
— Он ведь сразу поймёт, что это твоих рук дело, — покачал головой Глыба.
— На то и расчёт.
— И что дальше?
— А дальше будем действовать по обстоятельствам. Но план мне нравится, — на пересечённом шрамом лице
