попыталась мне всё объяснить. И я хочу узнать всё из её уст. Только и обежать остроухого не хотелось, но он должен меня понять.
- Я хочу увидеть маму, - честно ответила я ему.
И только было семья возликовала своей победе в незримой борьбе, как их обломал остроухий монарх:
- Хорошо. Да будет так. Я отправлюсь с тобой.
И только этими словами добавил себе несколько баллов в копилку моего хорошего мнения о нём. Не стал злится, не пытаться изменить моё мнение и подстроить под свои желания. А загорелся какой-то своей идеей, что тут же и озвучил, обращаясь к главному мужу сестры:
- Кажется, пора налаживать отношения между нашими странами и не только.
На что наг очень скептически посмотрел в ответ, но ничего говорить не стал, только кивнул, чувствуя на себе прожигающий взгляд жены. Кажется мне, она ему ещё многое скажет за этот кивок.
«Сочувствую, зятёк! Я буду держать за тебя кулачки», - мысленно проговорила я, смотря на хмурящегося нага. И видимо поэтому и увидела, как он вздрогнул и удивлённо посмотрел на меня в ответ. Услышал? Мне не показалось? Судя по тому, как тот качнул отрицательно головой, нет.
Это ещё что за неожиданный поворот? Прилетела всё же плюшка от нового мира или зять особенный? Судя по реакции понявшей что-то сестры, всё же муж у неё с плюшкой. И прячет он свой дар от всех, кроме своей семьи. Тогда, почему же мне показал, что услышал?
Василина
Как-то показывать, что у нас случился небольшой мысленный диалог, не стала. Да и раз это своеобразная тайна зятя, но мне до неё дела быть не должно. Так я для себя решила, так и буду дальше не замечать. Захотят с сестрой – поделятся, нет – и суда нет.
К тому же сейчас было важным узнать, как попасть к маме. Почему-то Анна предлагала вообще не ставить её в известность, чтобы сделать сюрприз. Я же была категорически против такого подхода. От чего у нас вышла небольшая дискуссия, затянувшая почти на час. Её разрешили быстро мужчины, услышавший зов моего неожиданно проголодавшегося желудка, порешив, что тайну оставим для сюрприза, что так желает Норианна, но при этом напишут маме, что он её ожидает, как только мы прибудем, пусть ждёт.
Такой вариант меня больше устроил, хоть я и не была слишком им довольна, но мне ли решать? А ещё меня одолевали сомнения на счёт всего этого похода. Казалось, что она совсем меня не ждёт и просто не обрадуется весточке из далёкого прошлого. А что, жизнь у неё тут наладилась и ладилась даже куда больше и лучше, чем в нашем прошлом мире. Зачем ей я? Зачем ей обо мне вспоминать, когда всё позади?
Будто почувствовав мои сомнения, монарх эльфов, всё это время сидящий рядом, как и Астил с Ратисом, взял мою руку в свою, подсел ближе, практически соприкасаясь нашими бёдрами. Коснуться ими не коснулся, зато руку вторую на талию положил, при этом и склонился ко мне ближе. Казалось, что за его широкой фигурой даже в такой отстранённом положении я уже скрыта от мира.
Странное ощущение, но почему-то приятное. Я не собиралась отрицать очевидное. Мне понравился этот мужчина с момента, как появился на пороге гостиной. И его отношение ко мне и ко всему происходящему только подкупало. Правда, я всё равно оставалась настороже. Видимо, моё прошлое меня ещё не отпустило и не скоро отпустит.
- Тебе не стоит переживать, - зашептал Эдлиран. – Ни о чём, никогда. И если всё же случится что-то, что будет не сравнимо с ожиданиями в плохом смысле, то ты всегда можешь укрыться от всего за мной или другими мужьями.
Это слышали все здесь присутствующий, даже следователи, которых начальник и сестра запрягли накрыть для нас поздний обед, но, спасибо им, сделали вид, что ничего не заметили. И только для меня мужчина, склонившись ещё ниже и ближе, прошептал на ушко:
- Одно твоё слово, одно желание – и мы отправимся в наш дом. Там тебя и нашу семью никто не тронет словом или действием, пока ты сама этого не захочешь. Хорошо?
И это было не просто обещание, уже решённый факт. Это скорее предложение, подкреплённое твёрдой уверенностью. Так что, на это я могла только кивнуть, внутри радуясь, что будет, куда отступить в случае «неудачи».
Обед прошёл быстро и почти в полной тишине. А ещё в диком смущении. И пусть каждая семья сидела за своим столиком, организованным начальством этого здания, но это не уменьшало сути: мужья Анны буквально ластили её у нас на глазах, пока скармливали самые лучшие, по их мнению, кусочки из принесённых блюд. А сестра принимала всё как должное, хотя её откровенно соблазняли и едва не брали прямо за столом, пересаживая с хвоста одного мужа на хвост другого и обратно.
Братья ели спокойно при всём этом и никак не реагировали на сюсюканье и откровенности за соседним столиком. Мне вообще казалось, что им не просто не всё равно, а они даже потакают подобному поведению, одобряют его. В глазах одного из братьев я заметила даже лёгкую мечтательную зависть, словно он хотел такого же. И это удивляло, почти шокировало.
Конечно, мне тоже подкладывали в тарелку вкуснейшие кусочки, но не приставали. Опять же, спасибо мужчинам большое, иначе я бы просто потеряла остатки аппетита от увиденного зрелища.
- Это абсолютно нормально – то, что ты видишь, - в какой-то момент, когда мне особо трудно дался один из кусочков, заметил Астил. – По крайней мере, для нагов. Я бы тоже хотел тебя покормить, но, боюсь, ты потеряешь весь вкус и вообще желание есть.
- Потеряет, - согласился с ним Ратис. – Но только потому, что тут слишком много посторонних. Вот останься мы все наедине с нашей пташкой или кто-то один из нас, тогда… - последнее слово он многозначительно протянул и с очень жарким взглядом проводил кусочек, что я таки смогла съесть.
Зараза! Если бы не Эдлиран, вовремя подавший мне бокал водички, я бы подавилась! И вопреки всему, вдруг поняла, что будь мы одни, я бы и правда не против подобного.
Но побыть наедине с мужчинами, претендующими не только на мои руку и сердце, у меня ещё не скоро получиться. Хотя сама мысль о том, что у меня возможна близость ещё с кем-то кроме
