Внезапный звон дверного звонка был подобен взрыву. Он позвонил раз, потом еще раз, с очевидной настойчивостью.
Этан выругался, выпустил меня и оглянулся.
Я сразу же встревожилась.
— Кто знает, что мы здесь?
— В этом штате никто, насколько мне известно, кроме Нессы и ее мужа.
Несса МакКензи была нашей принимающей стороной, владелицей Рейвенсвуда и прилагающегося главного дома, громадины, скрывающейся в лесу.
Я последовала за Этаном к двери, подождала рядом с ним, когда он посмотрел в глазок на двери и затем без слов ее распахнул.
Она стояла в дверях, вампирша-брюнетка с пышными формами.
Ее волосы, темная грива локонов, были переброшены вперед через плечо. Ее глаза были большими и карими, а потеки крови окрашивали ее руки и платье.
— Несса, — произнес Этан с явным удивлением и беспокойством, когда оглядел ее. — Что случилось?
— Тэран, — проговорила она, ее глаза были полны слез. — Он мертв.
— Заходи, — сказал Этан. Он взял ее за руку, бережно втянул ее в фойе, и снова закрыл дверь.
— Несса — это Мерит, мой Страж. «Тэран — это… был… ее муж», — добавил он мысленно, используя нашу телепатическую связь.
Этан поддерживающим жестом положил руку ей на спину, знакомая морщинка от беспокойства пролегла между его глаз. И хотя он не произнес этих слов — мысленно или еще как — я могла довольно хорошо прочесть его мысли: Во что мы теперь вляпались?
— Пойдем, — произнес он, ведя ее к дивану и помогая ей сесть. — Расскажи нам, что случилось.
Она ухватилась за подлокотник дивана и покачала головой.
— Я пришла домой, а Тэран лежал на полу. — Она посмотрела вниз, глаза скользили туда-сюда, как будто она снова видела его там. — Я подумала, что он упал. Споткнулся. Я начала поддразнивать его по этому поводу — мол, как бы ему лучше подняться, неуклюжему человеку — но именно тогда я поняла... Что он мертв.
Она зарыдала, закрыв лицо руками, а Этан погладил ее рукой по спине.
Ее горе было очевидным, ощутимым и навеяло воспоминание. Однажды я потеряла Этана, и даже при том, что чудом вернула его при помощи незаконченного заклинания, я все еще помнила всепоглощающее горе. Боль, отчаяние, чувство, что мир никогда уже не будет прежним.
Этан встретился со мной взглядом, признавая боль, о которой, как он должно быть догадался, я вспомнила.
«Я принесу ей что-нибудь попить», — сказала я ему. Я пошла на кухню, налила в стакан воды из герметичной бутылки из холодильника и принесла его обратно.
Этан протянул за ним руку, наши пальцы соприкоснулись, когда я передала его. Он вложил его в руки Нессы, теперь разминающую кулаки на своих коленях.
— Выпей, — произнес он, и она кивнула, поднимая стакан трясущимися руками.
Этан подождал, пока она снова его не опустит.
— Ты звонила властям?
— Шерифу, — ответила Несса, печально кивнув. — Тому МакКензи. В долине много МакКензи. Он пришел с помощником и они начали осмотр. Я вышла на улицу, чтобы подышать воздухом, а затем я просто пошла... — Она оглядела гостиную, как будто крайне удивилась, оказавшись тут. — Я пришла сюда.
— Они будут искать тебя? — вопрос Этана был спокойным, голос осторожным.
— Не знаю. Наверное. — Ее глаза снова наполнились слезами, и на этот раз в них был страх.
Мы с Этаном переглянулись.
— Несса, — осторожно произнес он. — Что такое?
— Тэран был оборотнем, — ответила она, слова словно вылились из нее. Я слишком поздно осознала, что слабой остроты магия, которую она принесла с собой, исходила от крови ее мужа. — МакКензи не одобряли наш брак.
— Из-за того, что ты вампир? — спросила я.
Несса поставила стакан на пол, вытерла глаза и кивнула.
— И член Клана.
Брови Этана приподнялись, его собственная магия пробилась в воздух.
— Здесь есть Клан?
Кланы — это, насколько я вспомнила из официального Канона вампиров, группы вампиров Бродяг — те, кто не принадлежит Домам — живущих вместе подобно человеческой семье. Тогда как Бродяги как правило предпочитают жить в одиночестве, вампиры из Кланов живут вместе, как неофициальные Дома. Неконтролируемые Дома, поэтому они ведут себя как человеческие семьи, чтобы не заострять на себе внимания и редко высовываются.
— Маршанды, — ответила она, смахивая волосы со своего лица тыльной стороной ладони, от этого движения по ее бледной коже размазалась кровь. Она, казалось, не заметила этого. — Мы в долине почти столько же, сколько и МакКензи. Конфликт начался вскоре после того, как мы приехали.
— Из-за земли? — спросил Этан.
— Земли, ее использования и управления. Населения. Имущества. Любви.
— Это вражда, — заключил Этан.
— Была вражда, — сказала Несса, ее отчаяние было очевидным. — Это было так давно — я думала, мы оставили ее в прошлом. — Она посмотрела на Этана. — Прости. Мне так жаль, что вы здесь, сейчас, а тут такое. Я думала...
— Не беспокойся о нас, — сказал он, качая головой. — Давай сосредоточимся на том, что произошло.
Она посмотрела вниз на свои руки, запачканные темной и засохшей кровью, под ногтями она тоже была, ее пальцы дрожали.
— Они убили его. Наказали его за наше нарушение, за то, что женился на мне. Потом они придут за мной.
Тело Этана напряглось при намеке на грядущие проблемы, на войну, а затем снова расслабилось с покорным принятием.
— Мы не позволим этому случиться.
По ее взгляду, направленному на запачканные руки было непонятно, услышала ли она его.
— Его кровь. Это его кровь.
— Почему бы тебе не вымыть руки? — предложил Этан. — Свяжись со своим Кланом, сообщи им, где ты находишься. Они могут отправить шерифу сообщение, что ты здесь. Он захочет допросить тебя.
Он захочет знать, что она не сбежала от расплаты, — подумала я.
Несса кивнула, поднялась и прошла в конец комнаты, исчезнув в дверном проеме. Мгновение спустя донесся звук закрытия двери и льющейся воды.
Я тихо спросила:
— Ты ей доверяешь?
Этан нахмурился.
— У меня нет причин не доверять ей.
Прежде чем покинуть Чикаго, он сказал мне, что Несса была подругой двух вампиров Кадогана, Кэтрин и Томаса, брата и сестры родом из Канзас-Сити. Они поддерживали с ней связь, и она навещала их в Чикаго. Вот так Этан и встретил ее несколько десятилетий назад.
— Я знаком с ней много лет, Страж. И хотя я бы сказал, что мы больше знакомые, чем близкие друзья, вне всякого сомнения я не знаю ничего, что навело бы на мысль, будто она убила своего мужа. — Он провел кончиками пальцев по моей щеке. — Я бы специально не привел тебя к опасности.
