А избавиться от постоянного родительского надзора было для меня подарком свыше. Несмотря на то что мне исполнилось двадцать два, за каждым моим шагом до сих пор следили. Жизнь казалась невыносимой. Я не имела права решать, как жить, набивать шишки и учиться на ошибках.
Все уже было решено за меня.
В детстве я должна была посещать все мыслимые и немыслимые кружки, приносить домой одни пятерки. Быть послушной и непривередливой. Когда подросла — никаких прогулок с друзьями, лишь учеба, учеба и еще раз учеба. Я должна быть гением. Только такую дочь будут любить и восхищаться ею. Еще став старше, я должна была кровь из носу получить красный диплом, а затем выйти замуж за того, кого мне подберут. Потому что я слишком молода и ничего не смыслю в парнях.
Конечно, ведь я всю жизнь училась тому, как поглощать информацию, а не как жить!
Наконец-то все осталось позади. Родители в другом городе, я — свободна. Отыскав меня, ресемиторы помогли перебраться в лагерь и прикрыли перед семьей. Все благодаря дару, который однажды выбрал именно меня. Пусть он слабенький, но я усердно тружусь над тем, чтобы в один прекрасный день он раскрылся и стал радовать меня мощной силой.
Тогда я и насильнику дам отпор — он больше не сможет залезать ко мне в голову и развлекаться. Но ждать раскрытия дара я не хочу. Неизвестно, сколько это займет времени, а решать проблему нужно сейчас.
Я снова воззрилась на Лео.
Сегодняшний сон развернулся на цирковой арене, вчерашний — на курортных островах, а позавчерашний был и вовсе почти невинным: меня спас из горящего дома симпатичный пожарный. Правда, потом, вместо больницы, отнес в пожарную часть и прямо возле своей огромной машины набросился на меня в порыве страсти.
Будь он неладен! Узнать, что случится со мной сегодняшней ночью не менее интересно, чем раскрыть подлинное лицо негодника.
— Хочешь спросить о чем-то еще? — обратился ко мне Лео, заметив мой внимательный взгляд.
— Конечно. Какое у нас на сегодня задание?
По лицу напарника пробежала тень недовольства. Мои слова четко дали понять: хватит шутить, пора за работу. А это его не сильно обрадовало.
— Сейчас я припаркуюсь и передам тебе материалы.
— Мне? Значит, я сегодня не буду просто наблюдать за тобой и сидеть на шухере?
Последнюю неделю я вообще плохо понимала, почему Командир поставил меня работать в пару к Лео. Ведь начальство обычно отправляет новичков дежурить у домов тех, кого недавно собрались переманить в лагерь.
То есть поисковый отдел нашего лагеря сначала находит тех, к кому прилетел дар; потом Командир на какое-то время поручает ищейкам следить за ними и собирать о них информацию. После чего агенты (такие как я и Лео) получают досье на новоявленного ресемитора и плавно входят в его жизнь, заводят с ним дружбу и тогда без проблем преподносят новость о даре.
Так случилось и со мной. Первое, чем проявился мой дар, — это зрение. Я, сколько себя помню, носила очки или линзы, но одним утром проснулась и с радостью обнаружила, что они мне больше не нужны! Родители уйму денег потратили на коррекцию моего зрения, но так и не добились хорошего результата. Как ни странно, за меня в то утро порадовался лишь папа. А мать забеспокоилась. Она потащила меня снова по врачам, требуя научного подтверждения чуду. Заодно мучила меня вопросами: что я такого сделала с глазами, не принимала ли я каких-то лекарств без ее ведома и не притворялась ли раньше?
Радость от стопроцентного зрения быстро таяла… Моя мать сама всю жизнь страдала от близорукости и теперь, похоже, просто мне завидовала.
К счастью, до поискового отдела лагеря оперативно дошла новость о девушке, у которой внезапно улучшилось зрение. И одним прекрасным днем в мою страховую компанию пожаловал новый клиент — Леонид Васильевич. Втерся ко мне в доверие и однажды пригласил на чашечку кофе. Мы несколько раз гуляли вместе, пока он не рассказал мне, что причина стопроцентного зрения — это одна из способностей дара Реджере.
Теперь этот новый клиент сидел рядом со мной и протягивал мне планшет, на котором светилось досье девушки.
— Она работает парикмахером, — сказал Лео. — Ты будешь ходить к ней на протяжении нескольких месяцев, пока вы не подружитесь. Затем расскажешь ей о даре так же, как я тебе рассказывал неделей раньше.
Глядя на милую шатенку, которая улыбалась мне с фотографии, я снова задалась вопросом: почему меня отправили сразу работать агентом? Даже Соня, моя подруга, живущая в лагере более года, до сих пор не получила повышение и сидит на должности простой ищейки.
— Лео, послушай… — Я подняла глаза на напарника, который мигом нахмурился из-за моего озадаченного взгляда. — Почему меня не оправили работать на слежку? Почему поставили агентом?
— Потому что я так захотел.
Однако, аргумент. Я тяжело вздохнула.
— И чем же я тебе так приглянулась, что ты взял меня в напарницы?
— Елка, ты себя недооцениваешь. — Он протянул руку к моему уху и нежно завернул за него прядь волос. Я бы разомлела от его пристального взгляда, но мне нравится другой. Хотя все еще может измениться. Очень тяжело оставаться равнодушной перед взглядом больших шоколадно-карих глаз. — Только не стригись коротко, ладно? — попросил Лео с улыбкой. — У тебя классные длинные волосы.
— Хорошо. Тогда покрашусь в бордовый!
— Не смей портить свой натуральный цвет!
Я и не собиралась красить свои русые волосы, лишь хотела немного позлить Лео в отместку.
— Разве ты не знаешь, что девушки ходят в парикмахерскую для того, чтобы краситься или стричься?
Слегка разозлить напарника у меня получилось. Он вырвал из моих рук планшет и буркнул:
— Кончики слегка подравняешь. Иди уже.
Улыбнувшись напоследок, я вышла из машины и попала под палящие лучи солнца. Воздух был настолько горячим, что казался осязаемым, а ленивый ветерок лишь пробегал по верхушкам деревьев. Я поспешила заскочить в парикмахерскую, надеясь, что там прохладно.
Но о прохладе я вмиг забыла, когда переступила порог. Среди парикмахеров не было той, что улыбалась мне с фотографии. Я внимательно вглядывалась в лица девушек, которые стригли или красили, пока одна из них не обратилась ко мне:
— Вы на стрижку или на покраску?
— А где Светлана? — Я уже в голове сочинила историю о том, что моя подруга именно к ней посоветовала обратиться, поэтому мне известно имя. Вот только эту историю рассказывать не пришлось. Девушка, которая со мной заговорила, отвела взгляд.
— Она вышла пять минут назад.
Теперь я приметила одну клиентку, восседавшую на стуле с неоконченной стрижкой. На ее лице мешалось нетерпение с гневом. Выходит, Светлана внезапно бросила свою работу и убежала куда-то? Что же случилось?
Паника пронеслась по телу холодной дрожью. Сердце отчаянно заколотилось в груди. Надо быстро соображать, что делать дальше…
Человека, к которому недавно прилетел дар, нельзя оставлять без присмотра и на пять минут! Пока не приехали мы с Лео, за парикмахерской следили ищейки, и они укатили на перерыв тотчас же, как наша машина припарковалась рядом.
Переговаривались с Лео мы минут пять. Значит, она исчезла во время нашей смены.
Не найдя другого варианта, я подбежала ближе к девушке, с которой говорила, и задала вопрос:
— Куда она вышла?
— Туда. — Видимо, девушка без задней мысли метнула рукой в сторону служебного выхода. Потому что сразу запаниковала, когда я помчалась в том направлении. — Туда нельзя! — донесся из-за спины крик.
Меня он не остановил. С бешено скачущим сердцем я без стеснения распахнула то одну, то другую дверь, но Светланы нигде не было. Тогда я выскочила через железную дверь и оказалась на заднем дворе здания.
Прямо на моих глазах здоровые мужчины насильно впихнули Светлану в черный джип, который мгновенно сорвался с места и пулей вылетел за угол. Бежать за ним не было смысла — номера отсутствовали.
От безысходности я упала на колени. Прямиком на пыльный асфальт. Мне было все равно. Переговаривайся я с Лео хоть немного меньше, то успела бы ее спасти.
