Я хмуро смотрю на него, и моя рука непроизвольно поднимается, когда я показываю ему средний палец.
Айви смеется сквозь кляп, и даже Зои подмигивает мне. Вуальди долго разглядывает меня, прежде чем наконец отвернуться.
Приятно знать, что этим ребятам нелегко. Они ненамного выше Айви, и хотя они быстро передвигаются, требуются серьезные мускулы, чтобы поднять человека и нести его в течение нескольких часов.
Вуальди снова поднимают нас, и я наваливаюсь, позволяя себе стать мертвым грузом. Мы не сможем сбежать в ближайшее время, так что я могу сделать так, чтобы им было как можно труднее нести меня.
Я смотрю на небо, наблюдая, как темнеет зелень. Скоро наступит ночь, и наши шансы на свободу уменьшаются по мере того, как мы отдаляемся от других. Я скриплю зубами, когда вуальди бормочут, что с нами делать.
— Не так уж много мяса, — говорит тот, что несет меня, ущипнув меня сзади за бедро. Я ерзаю, безуспешно пытаясь ударить его коленом, и он смеется.
— Больше костей, чем всего остального, — соглашается его друг позади нас. — Эта выглядит аппетитней. — Он хлопает рукой по заднице Зои, и меня тошнит.
Они что, говорят о том, чтобы… съесть нас?
— Ты же знаешь, что сказал Киллис. Доставьте их живыми. У него есть план.
Зои молчит, и я поднимаю голову, но вижу только ее ноги. Должно быть, она испытывает мучительную боль, будучи висящей вниз головой. Я уверена, что у нее сломано по крайней мере одно ребро после удара, который она получила от того фиолетового ублюдка на планете рабов.
Когда мы сошли с разбитого корабля, я увидела его лежащим мертвым рядом с лестницей.
Видите? Карма.
Наконец их шаги замедляются, и я вздрагиваю от звука смеха.
— Я знал, что ты их найдешь. Все, что нам нужно было сделать, это последовать за стаей Атара. А где остальные?
Вуальди, несущий меня, рычит.
— Браксийцы, — говорит он, и его друг чертыхается.
Моя задница снова встречается с землей, и я оглядываюсь.
Мы на большой поляне, перед входом в пещеру, и все взгляды устремлены на нас. Здесь, должно быть, двадцать или тридцать вуальди, и еще больше выходят из пещеры.
— Вставай, — говорит один из них, и я медленно поднимаюсь на ноги. Лицо Зои обескровлено, когда она встает на колени, и один из вуальди делает шаг вперед, поднимая руку, как будто хочет ударить ее.
Айви прыгает перед Зои с дикими глазами, и я помогаю Зои подняться. Она бросает на меня быстрый взгляд и кивает, и мы наблюдаем, как один из вуальди протягивает руку, чтобы небрежно ударить Айви наотмашь.
На этот раз быстрее оказывается она, плавно ныряет под его руку и бьет кулаком в лицо. Его друзья хохочут, а он краснеет и хватается за нос.
Если бы мой рот не был занят кляпом, я бы улыбнулась.
Он делает шаг вперед, и Айви поднимает кулаки. Я вздрагиваю. Мы безнадежно в меньшинстве и гарантированно проиграем схватку с этими придурками.
— Джасит, — произносит голос, в тоне которого ясно слышится предупреждение, и все вуальди поворачиваются. Это, очевидно, их лидер, и я свирепо смотрю на него, пока он изучает нас мертвыми глазами.
— Где остальные? — спрашивает он.
— Появились браксийцы, — говорит вуальди, несший Айви. — Они убили охотников из стаи Атара.
Вуальди кивает, продолжая разглядывать нас.
— Ты уверен, что мы не можем их съесть? — спрашивает Джасит, и Мертвый Глаз улыбается.
— У меня есть планы на них, — говорит он. — Мясо можно найти где угодно на этой планете. Но женщины — драгоценный товар.
Я чувствую, что должна отпраздновать тот факт, что меня не съедят, но я слишком устала. И, честно говоря, любой, кто купит людей у вуальди, скорее всего, заставит нас пожалеть о том, что мы не умерли.
Мертвый Глаз оглядывает нас и жестом указывают на вход в пещеру.
— Идите.
Айви, очевидно, взяла себя в руки, потому что она идет впереди, и мы с Зои гуськом следуем за ней. Я совершенно не хочу идти в эту пещеру, но если мы собираемся сбежать, нам нужно дождаться подходящего момента.
Мы находимся в тускло освещенном проходе, хотя несколько факелов мерцают на скалистых стенах. Я спотыкаюсь обо что-то — то ли о кость, то ли о белый камень — и едва удерживаюсь, чтобы не врезаться в спину впереди идущей Зои. В проходе пахнет гнилью и разложением, а еще я чувствую запах готовящегося мяса.
Несмотря на то, что я голодна, меня тошнит от этого запаха после недавних дискуссий о нашей съедобности.
Через пару минут проход расширяется, и нам больше не нужно идти гуськом. Затем он переходит в большое пространство, где еще больше вуальди сгрудились вокруг костра. Мои глаза расширяются, когда я вижу несколько вуальди явно женского пола, некоторые из них прижимают к груди детей.
Почему-то мне казалось, что эти монстры появляются из-под земли уже полностью сформировавшимися. Я поворачиваюсь, когда Мертвый Глаз входит в пещеру, а потом чертыхаюсь, когда один из вуальди развязывает мой кляп и вырывает его у меня изо рта.
Мертвый Глаз жестом указывает на вуальди, у которого нет уха, и тот протягивает мне бурдюк с водой.
Мое горло и рот похожи на пустыню, но я колеблюсь, и Мертвый Глаз дарит мне еще одну леденящую душу улыбку.
— Ты нужна нам живой, — говорит он, все еще улыбаясь. — Так что пей, или мы зальем ее тебе в глотку.
Я пью.
Вода отвратительная на вкус, но это все, что у нас есть. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, не нужно ли оставить немного для Айви и Зои, но они тоже пьют воду. Я жадно глотаю, пока она не кончается, затем морщусь, когда понимаю, что, вероятно, выпила слишком быстро.
Мертвый Глаз указывает в угол, подальше от огня, и мы идем к тонким мехам. Очевидно, именно здесь мы и проведем ночь. И теперь, когда нас окружает так много вуальди, нам не удастся сбежать.
Я встречаюсь взглядом с Айви, и она кивает, читая мои мысли. Мы садимся спиной к стене, и одна из женщин протягивает нам по тарелке. Я ковыряюсь в еде, все еще испытывая тошноту от открытия, что нас похитили каннибалы, но Айви храбро пробует ее первой.
— Это рыба, — шепчет она, и я запихиваю кусочек в рот, отчаянно нуждаясь в еде.
Она удивительно нежная и свежая на вкус, и я доедаю свою порцию в считанные минуты. Вуалди почти не обращают на нас внимания, когда ложатся спать, но мое сердце уходит в пятки, когда я понимаю, что они все спят в одном месте.
Айви прислоняет голову к стене и жестом предлагает нам сделать то же самое.
— Сегодня мы отсюда не выберемся, — говорит она. — Но это ничего. Мы не в лучшем состоянии, и нам все равно нужно поспать.
Я киваю.
— Если у них есть какие-то планы относительно нас, они могут перевести нас куда-то.
— Или они могли бы доставить эти планы сюда к нам, — бормочет Зои.
Айви качает головой.
— Похоже, это временное убежище. Смотрите, эти ребята спорят из-за одеял, и ясно, что лагерь разбит на скорую руку.
— Так что же нам делать?
Айви вздыхает, и я смотрю на нее, когда ее рот кривится.
— Я поступила глупо, показав им, что умею драться. Теперь они будут следить за мной более внимательно. Они знают, что Зои ранена, и уже списали тебя со счетов, как тощую слабачку, — говорит она, закатывая глаза.
Несмотря на ситуацию, я почти ухмыляюсь. Танцовщицы балета? Мы крепкие орешки. Мы подвергаем наши тела аду. Я заклеивала пластырем сломанные пальцы на ногах и танцевала на пуантах. Я репетировала целыми днями, шесть дней в неделю, годами. Я порвала связки и танцевала несмотря переломы.
Тощая? Естественно. Слабачка? Нет.
Айви на мгновение замолкает, когда один из вуальди приближается. Затем она еще тише делает голос, едва шевеля губами.
— Мы должны быть реалистками. Мы в меньшинстве. В значительном. Скорее всего, мы не выберемся отсюда все вместе.
Зои издает сдавленный всхлип, и я хватаю ее за руку.
— Мы не можем разделиться, — говорю я.
Айви, прищурившись, смотрит на меня.
— Мы делаем то, что лучше для всех нас. Если хотя бы одной из нас удастся сбежать, мы сможем помочь остальным.
