себя я решил, что сделаю все, лишь бы во главе Ринилиона встал тот, в ком я буду уверен как в самом себе. И пока, буду откровенен, нет такого! – он развел руками так резко, что чуть не сшиб цветочный горшок с высокой подставки. – Даже ты, моя главная надежда, чем дальше, тем больше меня разочаровываешь! У тебя такой потенциал, такие возможности! Но именно в этом и твоя проблема!
– Слишком совершенен? – Дэриан с трудом удержался от улыбки.
– Слишком много думаешь головой! – сердито парировал Вилард, сверкнув глазами. – Ты жаждешь власти и, да, ты достоин власти, но ты совершенно не способен чувствовать! Ты хоть знаешь, что из-за твоей категоричности даже высшие маги в моем совете за глаза тебя шепотом называют тираном? И это не комплимент! Нечего так довольно улыбаться!
Все еще возмущенно пыхтя, он подошел к большой кадке, в которой рос диковинный цветок радужными лепестками.
– Вот, посмотри, это мифиллий, очень редкое растение, – Вилард любовно погладил темно-зеленые листья. – Он как любовь… Можно бросить его семечко в любую почву, даже самую бедную и засушливую, но он все равно прорастет. Но хоть в пустыне, хоть в оранжерее он неминуемо погибнет, если за ним не ухаживать. Если самому не взращивать его. И только в ответ на твои усилия это чудо природы в итоге одарит тебя столь дивной красотой… С чувствами так же. И я очень надеюсь, что до тебя это дойдет до того, как я провозглашу своим преемником кого-нибудь другого.
– То есть, я вас правильно понял, – с расстановкой произнес Дэриан, внимательно наблюдая за императором, – если я не женюсь, то престола мне не видать?
– Я такого не говорил, – тот хитро усмехнулся в бороду. – Напрямую не говорил. Это лишь твои выводы.
Бросив последний восторженный взгляд на радужный цветок, Вилард обтер руки о фартук и деловито продолжил:
– Но вообще я вызвал тебя не для философских разговором о твоем непроходимом жестокосердии. Есть одно поручение, которое я могу доверить только тебе, – даже голос на всякий случай понизил. – Сегодня Магрибский источник должен был доставить иномирянок. До того, как девушек оттуда разберут, есть всего два дня. И мне очень нужно, чтобы ты кое-что проверил…
Дэриан и без пояснения понял, куда Вилард клонит.
– Вы снова опасаетесь, что появится чужеродная магия?
– Я каждый год этого опасаюсь! Каждое открытие источника, это риск для нас! Да, пока все опасения оказывались напрасными, но нельзя терять бдительность. И так дела с магией совсем плохи, с каждым годом рождается все меньше одаренных. Да, и кстати! – сердито ткнул в Дэриана пальцем. – Лично ты просто обязан завести не меньше пяти наследников, чтобы хоть кому-то твоя магия перешла! – тут же еще более сердито уточнил: – Законных наследников! А то знаю я тебя, твоя слава дамского угодника уже оскомину набила. Тиран, разбивающий женские сердца – это явно не лучший претендент на престол, не находишь?
– Магрибский источник, – терпеливо напомнил Дэриан.
– А, да… – спохватился Вилард. – Так вот, поезжай туда как можно скорее, проверь, не проник ли через омут какой-нибудь поток магии. И если вдруг подобное случилось, выследи его и развей. Задержись там на пару дней на всякий случай. Мы не можем допустить, чтобы и без того хрупкое равновесие сил в нашем мире было нарушено из-за глупой случайности. Но все это, сам понимаешь, строго между нами. Свои опасения я могу доверить только тебе…
Дэриан кивнул.
– Если это все, Ваше Величество…
– Нет, не все! – Вилард снова сдвинул лохматые брови. – Учти, я теперь буду пристально следить за твоими похождениями. И если у меня появится хоть малейший повод усомниться в твоем моральном облике… Что ж, тогда должность советника при новом императоре, быть может, подойдет тебе больше.
– Шантажируете, значит? – усмехнулся Дэриан.
– Ставлю перед фактом! Все, все ступай, – отмахнулся он. – А то от твоей черствости у меня тут уже цветы вянуть начинают, – и ворчливо добавил в сердцах: – И пусть боги покарают тебя встречей с такой девушкой, чтобы не было тебе ни покоя, ни сна… И не в том неприличном смысле, о котором ты сейчас подумал!
Елена
– Как ты умудрилась картину уронить?! – надо же, как громко, оказывается, господин Хемиль умеет орать. Да и чтобы так лицо у человека пунцовело… Его удар случайно не хватит?..
– Как, по-вашему, я бы ее уронила? – я собралась всем своим терпением. – Я бы до нее даже не достала!
– Но раньше же она не падала! – он в сердцах ногой топнул. Тут же прикрикнул на стражниц: – Что вы стоите в затылках чешите?! Немедленно все убирайте! Что вы все нерасторопные такие?! Вы, что, смерти моей хотите?!
По-моему, они уже очень даже хотели. И наверняка не только они.
– Значит так, иномирянка, – ноздри господина Хемиля раздувались так, словно он хотел втянуть в себя весь окружающий воздух, чтобы все недостойные вокруг задохнулись, – считай, ты уже на плохом счету. На очень плохом счету! Смеешь перечить, сеешь разрушения – а дальше что?! Каких еще кощунств от тебя ждать?
– Меня можно вернуть в мой мир и все, – я мило ему в ответ улыбнулась, пока пыхтящие стражницы пытались оттащить картину, скребя тяжеленной рамой по разнесчастному полу.
– Еще чего, – господин Хемиль презрительно фыркнул, – никто на тебя магию тратить не станет! Более того, ты должна быть наказана! Так знай же, тебе теперь уж точно не выпадет великая честь ублажать нашего дорогого гостя!
Эээ… Что?..
– А вот это с вашей стороны совсем уж бесчеловечно! – только не засмеяться, только бы не засмеяться.
– То-то же! – Капитан Местная Логика так и светился злорадством. – И сама виновата! Можно быть сколь угодно смазливой, но ты уже себе всю судьбу испортила! Все, прочь с моих глаз!
– Мы? – с надеждой спросила одна из стражниц, высунувшись из-за картины.
– Она! – господин Хемиль махнул в мою сторону так резко, что аж сшиб палец о тяжеленую золотую раму этого эпично павшего произведения искусства.
Прекрасно понимая, что человеколюбия это местному распорядителю не добавит, я тут же под аккомпанемент его визгов и
