на две половины.
Шаун опасливо покосился на мага, чтобы убедиться, что не только ему внешний вид жертвы напомнил о прошлом. Сгорбившись, немигающим взглядом, Стефан смотрел на тело, чувствуя ледяные пальцы озноба, бегущие по спине. Сама спина знакомо заныла — раны давно затянулись, но осталась память полная болезненных воспоминаний. Одна часть разума требовала немедленно приступать к активным действиям, выяснить, что за новый кошмар вторгается в реальность Фолганда. Другая же половина души замёрзла, вновь попав в мёртвую белую пустыню, где выла и корчилась от боли. Следом он вспомнил о Бельчонке и не рождённом ребёнке — в глазах потемнело, спазмом свело лицо. То, что вернулось никогда не должно их коснуться.
— Стеф, — дознаватель осторожно похлопал мага по плечу, возвращая к настоящему моменту. — Надо работать.
Стефан и сам понимал, что следует начинать расследование, но приходил в себя медленно, потихоньку оттаивал, продолжая внутренне содрогаться при виде спины убитого.
Энвар уже беседовал с патрульными, стоявшими на охране тела. Стражники свирепо вращали глазами, но старались незаметно отвернуться от трупа.
— Мне кажется его спустили через изгородь, — продолжая сжимать зубы, процедил Стефан. — Через залу, вряд ли. Незаметно тело не пронести. Убивать в подсобном помещении — невозможно. Кровь. Да и сама процедура… не тихая, — на секунду он задохнулся от очередной волны воспоминаний. — Значит перекинули через забор или спустили.
— Согласен, — кивнул Шаун. — Где эти балбесы?!
— Идут.
Двое младших служащих выскочили из дверей трактира, с собой у них всегда были письменные принадлежности и специальные дощечки для удобства письма. Получив нагоняй и указания от дознавателя, они приступили к делу.
Стефан справился с волнением, пришлось вспомнить дыхательные упражнения старого мага, и внимательно изучал спину жертвы. Думал он и о том, что драгоценное время уходит, а значит память тела скоро исчезнет.
Способ, которым резали спину, напоминал работу жрецов-лекарей — рука твёрдая, умелая. Но края раны рваные. После разреза делали что-то ещё. Очередная попытка добраться до позвоночника?
Такая страшная догадка не понравилась магу. Всё крутилось вокруг Кукловода — Древнего бога, в которого долго верили в Фолганде.
— Перевернём?
Напарник закончил свою часть работы. Можно приступать к считыванию памяти жертвы.
— Давайте, — Стефан выдохнул, по какой-то неясной ему причине, он очень не хотел видеть лица покойного.
Стражников из патруля перекосило, но они ловко подхватили застывшее тело и перевернули. Маг понял, чего опасался — лицо покойника свела судорога, оттянувшая угол рта к уху, глаза цвета льда в холодной воде были открыты, а зрачок левого глаза застыл маленькой чёрной точкой, синие прожилки сосудов дорожками разбегались под кожей.
— Хм…, - не нашёл, что сказать Шаун, дело нравилось ему всё меньше.
Он прекрасно помнил о проблемах во времена ревнителей лика, и сколько сил пришлось потратить для уничтожения культа. Новое убийство, несомненно, напрямую связано с Дивным богом и старыми делами Рюта Тарвита — главы жрецов-еретиков. Но Тарвит, как знал дознаватель, погиб в портале, который находился в крипте под Домом Дивного бога, а сам портал закрыт магом.
Мысли Стефана мало чем отличались от рассуждений Шауна. Только понимал и чувствовал Фолганд глубже и острее. Мерзостное убийство, такое же отвратительное, дурно пахнущее дело, угрожающее опасностью землям, которыми управлял брат. К тому же неясная тревога Стефана усилилась, сочетаясь с непонятной слабостью, стоило приблизиться к телу.
Выбора у мага не было, и он решительно приступил к считыванию последней информации: осторожно прикрыл глаза покойному, наложил большой и безымянный пальцы на веки — чужие эмоции вытеснили осознание самого себя — страх, чувство беспомощности и вместо последних слов лишь вопль. Для подобного можно и не прикасаться к жертве. Стефан сам знал, что мог испытывать человек, которого резали по примеру жрецов-лекарей в крипте. Не единожды проходил через такое.
На вопросительный взгляд Шауна маг только покачал головой и ничего не ответил. Плохо, всё очень плохо. А дома ждёт Бельчонок, и Стефан никак не мог решить, должна ли она знать о возвращении культа. Как такое скроешь, если никогда ничего не утаивал от жены?
Над этим стоило поразмыслить.
Глава 3
Они распорядились отправить тело в управу, а сами зашли в трактир, чтобы ещё раз побеседовать с хозяином. День постепенно двигался к вечеру, и посетители прибывали. Все обсуждали последние события, набросились на новости с жадностью голодных псов. Предположения и имя мага, младшего брата лорда земель, уже звучали тут и там. Глядя на такую знакомую картину в общей зале, Стефан подумал, как же хорошо, что тело оказалось на заднем дворе «Пенной кружки», а не у тётушки Рейны. Вот чего совсем не хотелось бы, а сплетни его совсем не беспокоили.
Трактирщик Йорни успел хлебнуть горячительного из своих запасов, что придало блеска глазам и развязало язык. Он, конечно, через слово нёс околесицу и сокрушался, что репутация заведения погублена, но общее представление о деле дознаватели получили.
На задний двор Мерл заглянул в середине дня, проверить прибран ли мусор с кухни. Помощник у него был настолько нерасторопен, что часто забывал о своих обязанностях. Обычно он забирал бочки и вывозил в специально отведённое для этого место на окраине города. Как и думал трактирщик, дело сделано не было, а кроме огромной бочки отходов, он обнаружил и тело.
После опроса работников и осмотра помещений «Пенной кружки», стало ясно, что убитого принесли ночью и перекинули через изгородь на задний двор трактира.
— Осмотрим боковую улочку, — подумав, предложил Стефан.
Обойдя трактир, они исследовали изгородь, с противоположной стороны от двора. Подтвердилось предположение, что тело привезли — на разбитой узкой дороге отпечатались глубокие следы от колёс и множество следов обуви. По этой улочке ходили не часто — не слишком удобно, да и никуда толком она не ведёт. Таких улиц в городе полным-полно — не освещённых и узких тупиков.
— На тачке привезли, — Стефан перепрыгнул с одной стороны дорожки на другую, чтобы рассмотреть следы под другим ракурсом.
— Телега или карета тут не пройдёт, — согласился Шаун, некоторые аспекты дела никак не укладывались в общую картину. Он видел, что действия преступников на первый взгляд
