— Ты вообще молчи! — повернулся ко мне Мирабальт. — Ты всегда была его любимицей! Мало того что тебе оставлено в три раза больше, чем мне, так я еще и не глава нашей семьи! А ты пигалица несовершеннолетняя, пожалуйста!
Тут Магистр Кроуфорд Интенский дочитал до конца лист и вмешался в наши прения.
— Несмотря на странность таких распоряжений, тут все законно. Разум вашего батюшки проверял я сам, а как вам известно, я лучший менталист в империи. Вы не сможете опротестовать это завещание, только всю столицу насмешите. Вам лучше задуматься, почему ваш отец так поступил. Я знал его много лет, он был очень честным и порядочным человеком.
Затем магистр повернулся ко мне:
— Вам юная леди, я сочувствую в связи со всеми обязанностями, которые теперь станут вашими. Вам нужна опора, я бы посоветовал вам поискать мужа, который бы вам помогал, так как не женское это дело нести груз такой ответственности. Не знаю, почему мой друг так распорядился, но раз он выбрал вас, значит, был уверен, что вы справитесь. Если нужна будет помощь, обращайтесь ко мне. Я помогу советом или делом. А теперь разрешите откланяться. Документы я передам в императорский архив. Он поцеловал руки мне и тете, похлопал по плечу брата. Открыл портал и ушел.
Глава 3
Тишина в комнате давила на психику. Тетя переводила взгляд с меня на брата и явно не знала с чего начать разговор.
— Это ты его попросила так составить завещание, да Франц? — спросил брат устало.
— Нет, конечно! Я думала, папа будет жить еще много лет, и ни про какое завещание даже не думала! Я только сейчас узнала размер моего приданого!
— Кстати, об этом! — сказала тетя Эмира, — с таким приданым ты будешь первая невеста, женихи в очередь выстроятся, к твоему дому!
— К нашему, тетя Эми, к нашему, — тихо сказала я.
— Да-да, детка, ты права!
— Но меня это не радует, совсем! У меня траур и это дает мне год, я не буду участвовать в светской жизни.
— Но, Франциска, как же так. Все поймут, ты же молодая девушка, какой год!? Тебе мужа надо искать! Опору в жизни!
— Подождем и я и молодость моя, мне брата еще надо устроить, а уж потом самой.
— Ты вот сейчас издеваешься? — брат устало потер переносицу, — на счет моего брака, а не траура.
— Конечно, она пошутила! — тетя возмущенно посмотрела на меня, а я подняла заплаканные глаза на брата.
— Тетя Эми, можно мы поговорим с братом наедине?
Баронессе Экстембургской, конечно не хотелось уходить, но она была хорошо воспитана.
— Я схожу, распоряжусь об ужине, дорогие мои. Спускайтесь, как освободитесь. Она встала и покинула комнату, тихо прикрыв за собой дверь.
— Как мы оказались в такой ситуации Франц?
— Мы в ней оказались, Мирабальт, потому, что ты не хотел брать обязательства нашего рода, и магия приняла твое решение.
— Так я низвергнут за то, что не хотел быть сподвижником какого-то замшелого общества!
— Ты не слушал отца, брат! Весь наш род стоит на нашей силе, а ты не хотел ее принимать, и она покинула тебя в большей части! А куда ей было деваться? Она потекла в меня! Ведь я твой близнец!
— И поэтому я должен быть наказан?! Стать посмешищем!
— Ты опять думаешь о себе. А обо мне ты подумал? Я должна возглавит наш род, так как сила выбрала меня своим вместилищем, вступить в общество, выйти замуж, родить наследников мужу и нашему роду если у твоих детей не проявится дар, скрывать от общества и мужа кто я и куда могу пропасть, а я даже не совершеннолетняя! А тут ты стоишь, горюешь о своей судьбе. И невесту найти тебе такую, чтоб подошла нам обоим! Я ничего не упустила больше?!
Повисшая после моих слов тишина меня не радовала, брат стоял, опустив голову.
Я сидела и тихо плакала. Сил моих не было от такого «счастья».
Мирабальт, глубоко вздохнул, видно приняв для себя какое-то решение, резко подошел ко мне и вдруг упал на колени перед креслом, в котором я сидела, положив голову мне на колени и зашептал:
— Прости меня сестренка, ты права, это я не оправдал надежды папы. Он так надеялся, что я изменюсь, и когда мы приехали сюда. Он опять стал пробовать меня уговорить принять нашу силу, но я не могу! Не могу, она меня убивает, я с ней не лажу, мы друг другу не приятны и я не знаю почему. Я пытался сначала, но чувствовал, что не владею ей и стал отказываться, так как не подхожу ей. Я сказал — это отцу утром того дня, он странно на меня посмотрел и сказал, что постарается разобраться, но вечером он погиб!
Я слушала брата, и гладила его по голове, перебирая волосы. Он всегда искал моей поддержки, я привыкла к этому и никогда не задумывалась, что он не просто так отлынивает от своих обязанностей. А оказалось, брат чувствовал себя неуверенно из-за невозможности справиться с силой.
— Ты никогда не говорил мне, что не можешь ее обуздать. Почему?
— Ты моя старшая сестра, пусть на пять минут, но все же, у тебя все получается, за что ты не берешься, а я как недоделанный. Что со мной не так? Мне стыдно было признаться, что у тебя, девчонки, все выходит, а я ничего не могу поделать с силой. Она меня жжет изнутри!
— Жжет?! Мир, это же темная магия она холодит, а не жжет!
— Вот и я о том же. Я дефектный.
— Не говори так. Ты мой самый лучший брат.
— Конечно, у тебя-то других братьев нет. Так что я впереди всех по любому вопросу. Так что будем делать глава нашей несовершеннолетней семьи?
— О родной, я подумала, пока ты говорил, и хочу тебе кое что предложить.
— Уже интересно. Дерзай! Ты у нас светлая голова.
— Наше завещание магистр передаст в императорский архив. То есть, его никто не увидит, если мы сами не попросим императора его открыть. Правильно?
— Да все верно. И что?
— А то, что никто не узнает еще очень долгое время, кто у нас глава семьи. И я предлагаю, не обнародовать этот факт, чтобы не вызывать лишнее любопытство. Все автоматически подумают, что это ты, и мы не будем им указывать на их ошибку.
— Но ведь есть случаи, когда главы собираются вместе.
— Я знаю только два таких случая. Война и коронация императора. Нашего императора Никотавра короновали семь лет назад, так что следующая коронация может состояться через пятьдесят лет, и на границах тихо. Вот как доживем до магического совершеннолетия, тогда и вздохнем спокойно. Зачем нам всякие неприятности. Если все узнают о таком, меня будут осаждать все мелкопоместные, старые и молодые, чтобы дорваться до власти, это не считая твоего неудобства.
— Ты и так будешь в осаде с таким приданным. Его не скрыть. Оно появится в перечне невест в день нашего рождения.
— Да, что-то папа тут не продумал.
— Это не он. Это было мамино условие, при замужестве, такая сумма приданного, оговаривалась для дочерей. Они не думали, что ты будешь одна, и все достанется тебе.
— А ты откуда знаешь?
— Отец сказал с год назад. Даже не помню почему. К слову пришлось. И он смеялся, что нам придется стоять в дверях, спасая тебя от женихов. А по итогу, стоять только мне.
— Да, родной, тебе. Ты должен помогать мне отбиваться от них. Нам нужно дотянуть до двадцати пяти, и мне еще нужно чтобы ты помогал мне, если вдруг меня призовет общество. Мы будем жить в нашем доме как и раньше. Все теперь друг другу рассказываем и не пропадаем не предупредив.
— Я понял. Ты овечка, я — пастух.
— Почти. Этот год до девятнадцати лет мы в трауре. Я не буду ходить по балам и тебе не советую. Нас и так достанут.
— Ой, тебя так точно!
— А тебя нет что ли? Молодой и холостой маркиз с состоянием!
— Точно, я и забыл…
— Да, милый, жизнь наша не будет похожа на пряник, мы должны помогать друг другу.
— Я уже рад, что ты очень сильная, никто не сможет тебя ни к чему принудить, но все же надо держать нос по ветру.
— Не пугай. Тетю попросим придерживаться нашей версии, магистр будет молчать. Нам надо вернуться в городской особняк. Кристалл активировался, и я не знаю, когда он меня «выдернет» в совет.
