Отец бросился на помощь, когда я упала на пол, рассыпав бирки. Но предупредить его я не успела, сознание помутилось и погасло.
Зря я надеялась, что отец промолчит или не будет связывать приступ с даром. Он сразу же выбежал на улицу, громко оповещая соседей, что его дочь — не простая девчонка, а самая настоящая охотница!
Очень скоро вся улица до центральной площади знала о моем даре. Это я хотела сохранить все в тайне и не менять устоявшуюся жизнь, а для семьи, для каждого жителя городка, лично знать охотницу — великая честь.
Я пришла в себя слишком поздно. Уже послали за служителем в храм.
— Пап, как это выглядит? У меня чернеют глаза? — допытывалась я у отца, надеясь найти опровержения дара.
— Я видел охотников, дочка. Их выдают глаза. Но твои глаза заволокло белесым туманом, все стало белым, как единое сплошное бельмо!
— Но у охотников черные глаза, — озадачилась я. — Может, ты поспешил? Может, я не охотник?
— Пусть на тебя посмотрит служитель. Он и решит.
Служитель поговорил со мной и с отцом, кивнул и ушел, чтобы вернуться с повозкой, запряженной лошадью.
Саквояж уже был собран. Я выпросила время на сборы и отдельно сложила котомку с травами, перевязав каждый пучок бечевкой и завернув в бумагу.
Мама плакала и обнимала меня. Отец держался, ведь провожать меня собрался весь город. Он обнял в последний раз и вложил в ладонь три монеты.
— Если сможешь, дай о себе весточку, Аннушка. Нам тебя будет не хватать.
Но разревелась я, когда вышла бабуля с толстой тетрадкой, которую начала заполнять еще ее мать. Туда записывались рецепты лекарств вперемежку с балладами о монстрах и сказками об охотниках.
— Я верю, что тебе она пригодится больше, чем мне на том свете. Ты моя светлая головушка. Береги себя. И меня не забывай.
Я уезжала с заплаканными глазами, зная, что больше никогда не увижу бабулю, что братья и сестра вырастут без меня, что я осталась без семьи, а семья навсегда лишилась меня…
Служитель забрал саквояж, посадил меня в повозку и запер дверцу.
Я с удивлением села на лавку, обсыпанную землей. На дне повозки тоже лежал толстый слой.
— Что это? Зачем?
— Освященная земля с погоста, — ответил служитель. — Охотников велено перевозить только так. Она гасит вашу силу.
Я покидала дом в закрытом склепе, набитом кладбищенской землей. Уезжала к границе, где каждый день буду сталкиваться с монстрами.
Но чтобы убивать их, нужны силы, которых у меня нет!
Значит, и жить осталось до первой встречи с монстром, которая станет последней.
Прощание с семьей обрело совсем другой смысл, но менять свою судьбу было поздно. Меня увозили от дома навсегда.
В мир монстров и охотников.
* * *
Поездка вышла долгой. Хоть я и привыкла к неудобствам, но почувствовала, как устала от долгой тряски по разбитым дорогам до столицы, а потом дальше, к предгорьям.
Академия стояла между центром государства и самой опасной западной границей, откуда обычно и нападали чудовища и монстры. Охотники всегда казались простым людям надежным заслоном от пожирающих и уничтожающих все на своем пути монстров.
И вот я, Анна Возник, тоже оказалась охотником, которая не то что заслоном быть не может, а станет жертвой при первом же нападении.
Я с нетерпением выглянула из окна повозки и тут же отшатнулась. Мы проезжали через бесконечно простирающееся кладбище. Сотни, тысячи торчащих крестов, часть новых, но больше старых, покосившихся. Каменные, деревянные, железные кресты. Надгробия и низенькие склепы.
Огромный погост без конца и края!
Я постучала вознице:
— Мы скоро приедем?
— Скоро. За поворотом уже Академия.
Повозка взобралась на очередную возвышенность, открывая вид на внушительное здание Академии, но меня больше всего поразило то, что Академия стояла в центре кладбища!
Глава 2. Поступление
Распорядитель приюта встретил меня у входа, жестом показал, где оставить свои вещи и пригласил к ректору.
— Сейчас пройдешь собеседование, ответишь на вопросы и тебя определят на курс.
Распорядитель окинул меня оценивающим взглядом:
— Хотя сдается мне, определят тебя к невестам.
— К кому? К невестам? — я не поняла, потому переспросила.
— На лекциях тебе все объяснят, — распорядитель толкнул высокие тяжелые двери и громогласно представился: — Господин ректор, новенькая…
Вопросительный взгляд в мою сторону, и я поспешила представиться:
— Анна Возник.
— Анна Возник, — повторил распорядитель, и не дожидаясь ответа, втолкнул меня внутрь и притворил двери.
Минуту ничего не происходило. Я ждала, разглядывая просторное помещение с высокими потолками, фресками и лепниной.
— Пройди и сядь на диван перед приемным столом, — раздался зычный голос откуда-то из глубины комнаты.
Когда я устроилась, из-за стеллажа с книгами вышел высокий худощавый мужчина в дорогой красивой одежде, в которой ходит только знать, но без камзола. Он поправлял запонки на манжетах и разглядывал меня, новую ученицу.
— На каком уровне твой дар? — был его первый вопрос.
— Что? Я не понимаю… Дар?
— Ясно.
Ректор придвинул к себе лист, где видимо была краткая справка обо мне. Я не видела, что там написано, но заметила только несколько строк. Не густо.
— Ясно, — повторил ректор, — начальный. Как часто у тебя случались выходы?
— Что случалось? — у меня складывалось чувство, что я не понимаю язык знати, как будто мужчина говорит со мной на другом языке.
— Как часто мутнели глаза?
— А, приступы… Раз в три недели. Раньше реже, потом вот… Чаще.
Он кивнул, сел за стол.
— Обойдемся короткой справкой и зачислением.
Я неуверенно кивнула, но вряд мое согласие вообще необходимо.
— Твой дар, к сожалению, развитию не принадлежит, но ты останешься в Академии, будешь зачислена на первый курс к равным себе по уровню. Там будет пакет лекций о природе магии и подготовке охотников. Вы будете активными участники обучающего процесса и социума, но в состязаниях и повышении участвовать не сможете. С йота-уровня не поднимаются выше, зато вы неоценимые помощники для наших сильных магов.
Я взбодрилась, может все не так страшно и меня не заставят охотиться на монстров?
— Последние столетия одаренные маги вырождаются из-за смешения крови у высокородных. Привыкли жениться только между своими семьями. Такие союзы усиливают магию, но к сожалению, бьют по здоровью и воспроизводству наследников.
Тут ректор прервался и тяжело вздохнул.
— Один из государственных законов велит охотнику выбирать жениха или невесту только из магов. Неважно какого уровня. Такие браки укрепляют силовую позицию государства и позволяют сохранить магический род вливанием свежей крови. Понимаешь, какая честь тебе оказана?
С трудом сглотнув, я уточнила:
— Честь стать свежей кровью для чьего-то рода?
Я не могла поверить в абсурдность такого положения! Такие подробности о магах простому народу не рассказывали. О существовании таких законов простые люди знать не знали.
— Влиться в знатный род в качестве невесты и супруги, — проникновенно поправил меня ректор. — На влиятельные семьи можешь не рассчитывать, там браки расписаны на десятки лет вперед, чтобы не пересекаться, но вот средний уровень магов с удовольствием выберут тебя для увеличения шанса и появления более сильного наследника.
Несколько оглушенная перспективами, я сидела и смотрела прямо перед собой. Про родственные браки и уродства, проявляющиеся на детях, я знала много. Аптекари не только изготавливали лекарства и снадобья, но и часто осматривали больных, у которых не хватало денег на патентного лекаря.
Вот только замужество ради воспроизводства здорового потомства меня не прельщало. Я не относила себя к одной из тех, кто грезит замужеством со знатным мужчиной. И я не фанатела по таинственным охотником с черными глазами.
