Не могла она понять одноклассников, да и людей в целом. Ну почему если человек страшненький, с очками на носу, слишком худой или слишком толстый, или просто не такой как все, его обязательно нужно изничтожать? Лёля винила скорее не людей. Считала, что все зависело от того, в каком обществе растешь, и какие моральные устои в этом самом обществе преобладают. К сожалению, человечности в нашем мире, очень мало, каждый грызет глотку за себя. Не нужно быть взрослым, чтобы понять это.
— Заходи уже. И перестань винить себя. То, что ты сейчас видишь, это последствия исключительно моих решений, — проговорила девушка, и впустила гостью в квартиру.
— Лёличка, но как же так? Зачем ты пришла за мной? — ее голос был слишком хриплым и тихим. Она закрыла дверь, скинула сандалии и наконец подняла на подругу заплаканные глаза.
— Потому что, это правильно, потому, что я могу это вытерпеть, а ты нет, — на мгновение Лёля представила её лежащую на полу и в крови. Не факт, что после такого Соня осталась бы жива, а на ней все заживает как на собаке, проверенный временем факт.
— Они все равно не перестанут издеваться над нами, — нервно покачивая головой, прошептала Соня.
— Школа окончена, надеюсь ваши с Вадиком дороги не пересекутся больше. Я скоро уеду в другой город, справишься без меня? — придерживаясь за стены, Лёля двигалась в сторону кухни.
— Думала, что справлюсь, а сейчас решила ехать в деревню к тетке. Она меня обещала в библиотеку устроить, — бубнила Соня, за спиной подруги.
— Возможно, это хорошее решение.
Лёля надеялась, что Сонюшка найдет свое место в жизни. Ей хотелось верить, что в деревне у тетки, она сможет начать новую жизнь. Забыв наконец о страхе и насилии.
— Можно я буду тебе звонить иногда? — тихим голосочком спросила она, перебирая пальчиками ткань сарафана.
— Не можно Соня, а нужно.
Лёля присела на стул, пытаясь отдышаться. Переход из одной комнаты в другую, оказался очень выматывающим. Посмотрела на окно, на улице уже темно. Она и не заметила, что проспала весь день, — не удивительно. После такой то вечеринки для тела.
Хорошо, что отец работает вахтовым методом, — подумала она. Если бы увидел побои на её теле, не пережил бы. Лёля очень скучала по нему, но сейчас она благодарила всех, за то, что он далеко, и у нее будет время привести себя в порядок.
Сидеть долго не могла, боль в ребрах только увеличивалась, поэтому встала у окна, обхватив руками подоконник. Всматривалась в темноту. Двор был слишком пустым, даже фонари не спасали, создавая жуткое впечатление. А возможно, просто настроение у неё было таким — не радостным.
Только одна мысль согревала, скоро она уедет из этого города. Поступит в медицинский университет и станет хорошим врачом. Именно в больницах, множество тех, кому действительно требуется помощь.
На скамейке увидела парня, его силуэт Лёля узнала сразу.
— Сонюшка, подойди ко мне, — проговорила в пол голоса, словно её мог услышать тот, кто всегда находился по близости, но держался на расстоянии.
— Я рядом, нужна помощь? Что-то болит? — протараторила взволновано Соня, вытаращив глазки на Лёлю.
— Болит, но сейчас не об этом. Посмотри, вон на той скамейке у подъезда парня видишь? — Лёля указала рукой, покривившись от боли.
— Вижу, а что? — прошептала она.
— Да так, проверяла, на сколько сильно мне голову отбили, — значит он настоящий.
— Ты его знаешь? — Лёля вздрогнула, услышав вопрос подруги.
— Нет, но хотелось бы, — стоило девушке на секунду отвернуться, он снова растворился в тумане.
— Лёль, а может ты в больницу все таки обратишься? — заметила как Соню трясет, но списала поведение на страх, от её вида. Есть чего испугаться.
— Нет, не вижу смысла. Вадик то дерьмо, которое трогать не стоит, потом от запаха не избавишься. Переживу, не впервые. Сонь я верю в то, что каждый обязательно поплатится за свои подлые поступки.
— А если они сломали тебе что-то? Ты же ходишь с трудом? — Соня с осторожностью покосилась на окно.
— Не переживай, это ушибы, хоть и не хилые. Есть будешь, худоба?
— Нет, я дома перекусила, — она беспокойно ходила из одного угла комнаты в другой. Казалось обдумывает коварный план, по уничтожению врага. Хмурила нос, от чего ее очки закрывали половину лба.
— Когда планируешь уезжать? — Лёля открыла холодильник, рассматривала содержимое, хотелось кушать, но возможности были ограничены. Губы начинали кровить и болеть, от любого неверного движения.
— На следующей неделе, — тихо ответила она, вернувшись к окну, — Лёлечка, он снова там сидит, — девушка удивленно выглянула из-за двери холодильника, посмотрела на подругу. Глаза Сони бегали из стороны в сторону, казалось ищет место, чтобы спрятаться, суетливо закрывая себя плотной шторой.
— Я сейчас, — проговорила и хлопнув дверкой холодильника, Лёля поковыляла в подъезд прямо в домашних тапочках. Приперся он опять, Сонюшку только пугает, — ворчала она, пока спускалась со второго этажа. Естественно, призрака на улице не оказалось.
Если бы хотел её убить, у него было предостаточно возможностей, которыми он не воспользовался. А так, не ясно, что ему нужно, и улыбочка его из головы не выходит, говорящая: так тебе и надо, ты этого заслужила, — размышляла Лёля, присаживаясь на скамейку. Не легкое это дело, с отбитыми ребрами по лестнице спускаться.
Слишком быстро спустилась, не подрасчитала силы. Голова разболелась, а спина покрылась испариной. Легкий ветерок немного облегчил состояние, обдувая тело и небрежно раскидывая локоны волос по лицу.
— В тебе проснулась его кровь, — услышала она хриплый и спокойный голос из темноты, от чего подпрыгнула на попе, ощущая дискомфорт в теле от боли. Вертела головой, пытаясь понять из какого угла прозвучал голос.
— Что ты несешь вообще? — рыкнула Лёля в ответ, пропуская мимо ушей его высказывание, — кто ты такой? Почему преследуешь меня? И ты ни разу не помог, — уже тише проговорила она. В глубине души Лёля хотела, чтобы он был тем самым таинственным защитником для неё. Она представляла его, сильным и бесстрашным, именно тем, кто спасёт её от всех бед и напастей. Иногда, девушка не выносимо уставала, бороться со злом в людских душах, в одиночку.
Лёля как любая восемнадцатилетняя девушка мечтала о мальчике, которому бы она нравилась, но парни обходили стороной. Боялись связываться с ней, потому, что была из тех людей, которые в момент страха или опасности, отключали чувство самосохранения. И тогда, из неё вылазил бесстрашный монстр, который не ведает, что творит и делает только хуже. Было бы здорово, если бы она умела драться, но Лёля просто подставляла себя, заменяя на слабых.
— Я не собираюсь тебя спасать. И не важно кто я, важно кто ты, — сухо и безэмоционально высказался он, все так же скрываясь от Лёли в темноте.
Вчера он не обратил внимание на то, как сильно ей досталось. Ашу на мгновение стало не по себе, проснулась не ведомая ему жалость и вина, за то, что он приказал Корвусу проучить девчонку. Но от того, как она сейчас вела себя, хотелось не пожалеть, а добить.
— А кто я по твоему?
Этот парень вызывал раздражение, что за прятки он устроил?
— Ты мое проклятье, — прошипел, и снова растворился в темноте.
Лёлю задело высказывание о проклятии, она не может им быть.
— Да пошел ты, придурок! — на эмоциях подскочила, согнувшись от резкой боли. Когда боль утихла, медленно пошла в подъезд. Что за бред он говорил, какая кровь, какое проклятье?
Зашла в квартиру с невероятной отдышкой. Каждый вдох отдавал в ребра сильной болью, затрудняя дыхание. В этот момент ей, хотелось убить мудака Вадика за то, что он гнилой человек, за то, что ему позволено творить все, что захочется и за то, что все ему сходит с рук.
Все издевательства, избиения слабых и многое другое, было с его подачи. Остальные одноклассники, да что говорить, даже учителя плясали под его дудку, и закрывали глаза на отвратительные поступки парня. Словно правда не видели, что происходит вокруг. Вадику неведомы чувства жалости и сострадания, только жестокость и ненависть.
