мне делать…
Устала сидеть на вокзале. Сдала сумку в камеру хранения. Купила пару бутербродов и пошла, куда глаза глядят.
От невесёлых мыслей я даже перестала обращать внимание на мороз.
Не заметила как набрела в безлюдный парк.
Красивое место.
Тишина ласково укрыла заснеженные деревья и редкие лавочки.
Пушистый снежок неспешно падал…
Поймала несколько снежинок языком, а потом запрокинула голову вверх и посмотрела на чёрное небо, откуда кто-то неведомый сыпал белый снег.
Стряхнула белые пушинки с одной из скамеек и присела на самый край.
Достала из сумки бутерброды, развернула салфетку и хотела было откусить первый кусочек, как откуда не возьмись, передо мной возник пёс – небольшой, грязный, со слипшейся сосульками шерстью, несчастными глазами и перебитой передней лапой.
Он посмотрел на меня так жалобно, что я без раздумий, отдала ему один свой бутерброд.
Пёс его не прожевал, а просто заглотил, я второй даже не успела развернуть.
– Ого… Ну ты даёшь… – пробормотала озадачено и отломила кусок от второго бутерброда. Отдала его псу.
Сама съела оставшийся кусочек.
Пёс посмотрел на меня ещё немного, в надежде, что я как волшебник вытащу из закромов тонну сосисок и свеженьких стейков. Но очевидно понял, что я такая же бродяжка как и он сам, и тяжко вздохнул. Пёс, поджимая больную лапу, приблизился к моим ногам, лёг рядом и свернулся калачиком.
Не удержалась и погладила его по лобастой голове, за что получила благодарственный взгляд.
И мне так тоскливо стало, одиноко, что не заметила, как слёзы горячими ручейками потекли из глаз, чтобы сразу же замёрзнуть и оставить льдистые корочки на лице.
* * *
– Смотрите! Вот она подойдёт!
– Ты сьто-о-о! Она страсьная такая! Протри глазья свои!
– А вот эта? У неё реснички красивые…
– На реснички Февраль не купиться!
– Насла! Смотрите! Воть… ой, она узе занята…
– И страсная как моя зызнь!
– Ой, сестрички, смотри-смотрите! Летите скорее сюда!
Сильфиды опустились на ветви берёзы и внимательно стали наблюдать за человеческой девушкой, что одиноко сидела на скамье и кормила брошенного пса. А тот, быстро проглотив её нехитрый ужин, не убежал, а остался рядом.
– Вы слисите её мысли?
– Да-а-а…
– Грустно так…
– Одиноко…
– Больно…
– Несправедливо…
– Нузьно помочь…
– Она смозет господина нашего оживить!
– Ты думаесь?
– А сьто? Посмотрите на собаку, он её не укусил, а рядом лезит и думает, сьто друга насёл, стаю…
– Знаю! Мы дадим ей такую зе колбасу и она покормит насего господина! Он в один миг станет таким зе как был презьде!
– Сестра! Это гениальная идея!
– Полетели к ней?
Сильфиды спорхнули с ветки, закружились как настоящие снежинки и подлетели к девушке, у которой были печальные глаза красивого шоколадного цвета. А сильфиды очень любили шоколад.
* * *
Вытерла нос и промокнула платком глаза.
– Ничего… – прошептала в пустоту. – У меня всё будет хорошо. Я обязательно найду свой дом и…
– Приве-е-ет!
Оглянулась и посмотрела по сторонам.
Никого.
Посмотрела на пса, который смешно дёргал ушами.
Показалось.
– Не показялось! Посмотри на своё плечо!
Голос звонкий и высокий как колокольчик прозвучал возле самого уха.
Я дёрнулась, подскочила и в ужасе посмотрела на свое правое, а потом на левое плечо.
Глаза округлились до размера блюдец и я, едва сдержав крик, просто смахнула непонятных снежинок с плеча.
– Ой, ну сто ты сделала? Ты моё платье помяла!
– У меня галлюцинации… – пробормотала себе под нос.
Пёс поднялся на все три лапы и загавкал.
Я посмотрела на него и спросила:
– Не показалось? Ты тоже их слышишь и видишь?
Пёс снова гавкнул.
– Не бойся-а-а! – крикнуло одно из существ.
– Мы хотим помоць тебе, а ты помозесь нам!
– Мы добрые!
– Мы добро несём людям!
Миниатюрные существа, сотканные словно из белого пара и серебряного снега, взмахивали своими искрящимися крылышками так же быстро, как птички колибри.
Они были подобны снежинкам, но если присмотреться, то можно было разглядеть очертания лиц, тонких рук и ног.
И у них действительные были платья – словно маленькие балерины, одетые в пачки.
– Теперь видишь нас?
– Правда, мы красивые?
– Да-а-а… – задумчиво согласилась. – Ничего подобного никогда не видела… А вы кто?
– Мы сильфиды!
– Мы духи воздуха!
– Мы дети ветра!
– Ты помозесь нам?
– Не понимаю, чем могу помочь… – грустно улыбнулась. – И если честно, мне кажется, что я просто сошла с ума.
Нервно хихикнула.
Бывает же у людей от солнечного удара галлюцинации? А у меня наверное, случился, морозный удар. Результат – ну конечно же, галлюцинации!
– Мы настоясие! – рявкнула одна из сильфид.
С таким же успехом мог рычать и комар.
Пожала плечами.
– Ну-у-у… давайте помогу… Правда, я обычный человек и не знаю…
– Ты согласна? – перебили они меня.
– Скази да-а-а! Позязя…
– Да, – был мой ответ.
– Уря-а-а-а!
Пёс вдруг зашёлся в громком лае, словно испугался чего-то.
Меня мгновенно закружило в ворохе снежинок, которые бесстыже залетали мне в рот, нос, глаза, проникали под одежду…
Ноги оторвались от земли и меня натуральным образом завертело, закружило…
Я только слышала, как громко лает пёс, а я даже крикнуть не могла от страха, потому что стоило открыть рот, как снег тут же заполнял его чуть ли не сугробами.
Вдруг мне в руки прыгнуло что-то мохнатое и зарычало.
Это пёс!
Нас выплюнуло буквально через пару минут в непонятном тёмном месте.
Пёс продолжал лаять, а у меня кружилась голова, глаза собрались в кучу и желудок мечтал после такой карусели избавиться от бутерброда.
– Мы на месте!
– Дерзи!
Мне в руки опустилось что-то непонятное и упругое.
Сфокусировала глаза и посмотрела на выданный предмет.
– Колбаса?
– Дя!
– Э-э-э… И что мне с ней делать? Есть я что-то пока не хочу… И вообще, предупреждать надо о таком кошмаре…
– Молци и слусай!
– Скоро вернётся господин, ты просто подойди к нему и покорми его колбасой, как вот эту собаку…
– Чё за бред? – вырвалось у меня.
– Нась господин бо-о-оле-ен! Сьто непонятного?
– У него сердце разбито!
– И вы думаете, колбаса сердце склеит? – кажется, я реально рехнулась, раз вижу такой идиотский глюк.
– Ну собака зе подобрела и озила! Смотри как хвостом виляет!
– Ой, девоцки-и-и! Господин идёт сюда-а!
– А-а-а-а-а-а!
– Пряцимся все-е-э!
– Эй! Вы куда?
– Гав! Гав! Гав!
* * *
Сильфиды испарились, будто их никогда и не было.
Хромой пёс громко залаял и стал жаться к моим ногам.
Вдруг, тёмное помещение стало светлым.
Загорелся в камине огонь (сам по себе) и весело затрещали дрова.
В многочисленных подсвечниках один за другим вспыхнули свечи.
Огонь отбрасывал причудливые тени, но
