— Не пугай девочку, — вступился за меня дракон.
— Хозяин не мог тебя отпустить, — подозрительно принюхиваясь ко мне, заметил конь. — Ты сбежала?
— Да.
— Сбежала? — дракон неожиданно разразился смехом, выпуская облачка дыма. — Сбежала от могучего Киндеирна? Как?
— Выпрыгнула в окно, — призналась я. И что тут смешного?
— И удержалась? — уточнил конь.
— Удержалась, — я оглянулась.
Вот она, причина моего падения — приоткрытый широкий трап, опускающийся, чтобы дать вылететь дракону. Имеющийся в данный момент проход слишком узок для массивного драконьего тела, но вполне себе годился для беспрепятственного проникновения внутрь худосочной девицы.
— Талантливая?
— Да не особо.
Талантливые в захолустье вроде нашего Эвера не сидят.
— Ох, я не могу… сбежала от Киндеирна! Ну ты, девочка, даёшь!
— Проблем она себе даёт, — бросил конь, отступая обратно в сумрак. — Слышишь, человечка, беглых рабов тут по головке не гладят.
Я встала, отряхнула платье.
— Я не рабыня.
— С момента, как ты взошла на борт этого корабля, ты — рабыня и собственность Киндеирна. Отныне он распоряжается твоей жизнью, решает твою судьбу и выбирает твою дорогу. Ты будешь подчиняться и служить ему или тому, кому он велит, будешь делать, что прикажут, и говорить, когда разрешат. Твоя свобода, твоя прежняя жизнь остались там, внизу, в том городе, откуда тебя забрали.
— Но от кочевников ведь сбегают? — с надеждой спросила я у дракона.
Тот мигом перестал смеяться и отвернулся.
— Как? Куда? — насмешливо поинтересовался конь из глубины помещения. — Ты ведунья, но у тебя не хватит сил благополучно долететь до земли, а через несколько часов корабли будут уже далеко от твоей родины. Ты хрупкая человеческая девушка и едва ли в состоянии дать отпор сильным мужчинам с оружием. Если тебе случится сбежать по-настоящему, тебя почти наверняка найдут и вернут и тогда тебе лучше сразу броситься на чей-нибудь меч.
— Выкуп?
— Тебя есть кому выкупать? Твой наряд говорит об обратном.
Что? Да он просто испачкался и помялся… и порвался… немного… а с утра это было очень даже приличное платье!
— А если и есть, то им придётся сначала разыскать нужное племя и предложить сумму, которая заставит вождя подумать о выкупе. Заметь, подумать. Он может и не согласиться. Тебя могут к тому моменту продать или обменять. Ты можешь быть беременна или мертва. Поэтому забудь и смирись.
Перспективы впечатляли.
— Не так уж всё и плохо, — оживился дракон. — Ты можешь родить Киндеирну наследника. И если к ребёнку перейдёт твой дар к управлению стихией, то ты станешь не просто рабыней, а женой. Правда, только второй, но если поторопишься, то точно не третьей.
— Я не хочу рожать кочевнику детей и уж тем более становиться его какой-то там по счёту женой. И вряд ли господин снова позовёт меня в постель после моего побега из оной.
В темноте язвительно фыркнул конь.
— Скорее в наказание тебя сначала наградят плёткой, а затем отдадут одному из старших сыновей.
— Не слушай ты его, — посоветовал дракон. — Как тебя зовут?
— Найда.
— Приятно познакомиться, — слегка склонил голову дракон. — Меня можешь звать Фрэнг, а этот мрачный тип откликается на имя Хаос. Он немного не местный…
— Демон из низших, — кивнула я. — И все крылатые кони кочевников — его потомки: сыновья, внуки… может, и правнуки уже есть…
— Дать тебе приз за сообразительность, человечка? — зло бросил конь.
Пожалуй, пока не стоит любопытствовать, как дитя мира Огня, пусть и низшего порядка, оказалось в руках степных дикарей и что его тут держит. Подумаем лучше о вещах более насущных.
— Простите, а у вас нет воды? Я ужасно хочу пить.
— Ну, если не побрезгуешь, — дракон отступил в сторону, и у стены я увидела кормушку, только большую, и корыто с водой.
А за кормушкой была дверь.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я.
— — –
Искали меня долго и упорно. Кочевникам и в голову не пришло, что впервые оказавшаяся на корабле беглая рабыня может спрятаться у дракона и демонического коня. Несмотря на то, что дверь была не заперта, поразмыслив, выйти я не рискнула. Куда я пойду и действительно — какой идиот бежит с корабля, когда тот в воздухе? Хорошо, что не видела, сколько до земли, иначе наверняка не удержалась бы и украсила какой-нибудь пасторальный пейзаж своим переломанным телом.
Непринуждённо болтая с Фрэнгом о том о сём, я проверила сохранность двух вещей, которые всегда носила с собой в раздельных кошельках на поясе. Потрёпанная в процессе эксплуатации колода карт даже не помялась, а очки надёжно защищал футляр.
— Пекло ядра! — неожиданно выругался Хаос, с противоположного угла помещения заметив, как я тщательно разглядываю стёкла очков на свету. — Она ещё и слепая?!
— Я не слепая, — обиделась я. — Просто для чтения мне нужны очки.
— Ты собираешься здесь читать?
Я убрала очки. Нервный он какой-то.
— Много на борту ведуний? — решилась спросить я.
— Нет, — ответил дракон. — Думаю, ты и сама догадываешься, что сильные ведуньи кочевникам встречаются редко, а те, кого чаще всего находят, быстро становятся или наложницами, или жёнами. На этом судне из женщин только первые жёны, любимые наложницы и служанки, остальные с детьми на кораблях, называемых материнскими.
Я кивнула. Над городом я видела три-четыре корабля, может, больше, благо что ситуация к разглядыванию неба не располагала. Значит, остальные держались под маскировкой поодаль, участия в нападении не принимая. На борту их, скорее всего, лишь команда, охрана да куча женщин с многочисленными отпрысками кочевников, а собственно численность племена увеличивали всеми доступными способами, то бишь усердно плодясь и размножаясь. В дело шли многожёнство и гарем из рабынь детородного возраста. К ведуньям разговор особый — у одарённой мог родиться одарённый же ребёнок. Если мальчик, то впоследствии он превращался в сильного воина и мага в одном флаконе, а уж если это будет сын вождя, то будущее счастливой матери обеспечено. По варварским меркам. Деревенские знахарки, ведьмы и гадалки чаще всего обладали низким уровнем и сопротивляться толпе вооружённых дикарей не могли. И оседали ведьмы-самоучки вроде меня в племенах кочевников бессловесными племенными кобылицами…
Пригорюнившись от перспектив на ближайшие двадцать лет — а дольше я вряд ли проживу, ежегодные роды старят быстро и, немощная, некрасивая, я буду годна максимум в няньки, — я не сразу обратила внимание на резкую смену настроения Хаоса. Демон вышел из своего угла, встряхнулся, даже в корыто с водой заглянул. Что это он делает? Пить не пил, но посмотрел, будто красна девица перед встречей с женихом…
Дверь тихо отворилась, и в сумрачном помещении словно стало светлее, повеяло весной. Следом вошла сама Весна. Дева чистой, практически совершенной красоты — длинные, сочного каштанового цвета волосы её струились почти до талии, густые чёрные ресницы обрамляли широко распахнутые зелёные глаза, пухлые розовые губы шевелились, то ли шепча что-то, то ли напевая. Простое тёмно-синее платье облегало миниатюрную фигурку, и сама девушка казалась прелестной куколкой, с точеным кукольным носиком и светлой фарфоровой кожей. За девой следовал извечный спутник Весны — ослепительно белый единорог, такой же невысокий, изящный, как его хозяйка.
— Моя госпожа, — в лучших традициях высоких домов Хаос даже преклонил копыто пред девой, однако, сильно подозреваю, взгляд его был устремлён на единорога.
Дева замерла, кротко, ласково улыбнулась демону и наконец заметила меня. На всякий случай я присела в реверансе, но тот, похоже, только смутил девушку.
— Ну, продолжим знакомиться, что ли? — внёс конструктивное предложение Фрэнг. — Это Найда, веду… ведьма, а это прекрасная Мэйлеа, первая и пока единственная жена нашего могучего господина Киндеирна.
Жена вождя? Что-то непохожа на кочевницу, слишком хрупкая… хотя… Маленькая, но не худая, как я, а скорее с приятными округлостями в нужных местах. И однозначно ниже меня ростом.
