краску. И не смогла не отметить, что даже мокрые, потемневшие от воды пряди имеют пепельно-белый оттенок. Это порадовало, и я уже более оптимистично принялась рассматривать пострадавшую шевелюру.
А удовлетворившись осмотром, скрутила волосы в жгут, выжав остатки влаги, и завернула в пучок на макушке, чтоб не намочить платье. Но когда, довольно посвистывая детскую песенку, подняла голову, едва удержалась от крика. Радостный напев в мгновенье вылетел из головы. Звуки замерли на губах, горло, словно обхватило давящей рукой.
С той стороны ручья на меня, не мигая, смотрел огромный дикий кабан. Его маленькие глазки буравили, будто два раскаленных уголька. Влажный нос подрагивал, а желтые бивни были испачканы чем-то красно-коричневым.
Во рту мгновенно пересохло. Я плюхнулась на попу и, помогая себе ногами, начала медленно отползать.
Огромный зверь склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня своими круглыми злобными глазенками. Я видела, как наливаются кровью темные зрачки, и в них разгорается огонь неконтролируемой ярости. Несмотря на свою напускную неповоротливость, кабаны очень быстро бегают, и свирепее их в нашем лесу не сыщешь.
– Ох! – вырвался из горла сдавленный вздох. Животное плюхнулось в прохладные воды ручья и целенаправленно поспешило в мою сторону.
Громкие всплески разливались по лесу тревожным набатом.
– Ох! – снова выдохнула я и кое-как поднялась на ноги, а затем, повернувшись к преследователю спиной, поспешно начала взбираться наверх.
Крутой склон с влажной глинистой землей расползался под ногами. Я соскальзывала, падала на колени, снова поднималась и ползла вперед. Пальцы, скрюченные от холодной воды, плохо слушались, но страх гнал кровь по венам, подстегивал и торопил. Я цеплялась за ветки и почти не чувствовала, как тонкие стебли режут кожу ладоней, лишь злилась, что от крови стебли становятся более скользкими.
Тревожный всплеск обрушился на громкой ноте и затих. Сердце подпрыгнуло в груди − кабан выбрался на сушу. Его угрожающее похрюкивание звучало все ближе и ближе.
Последние метры показалось, что я взлетела. Обретя под ногами ровную поверхность, пустилась сломя голову в самую чащу, искренне надеясь, что вставшие на пути, хлесткие ветки будут мешать огромному кабану не хуже, чем мне. Прятаться в своем убежище не было смысла, острые бивни прекрасно справлялись с корнями и успешно подрывали самые стойкие растения. Меня могло спасти лишь удобное дерево, на которое я смогу взобраться.
Преследователь не отставал. Довольный, преисполненный азарта хрюк подсказывал, что мое бегство только раззадорило упрямое животное.
Я бежала, не разбирая дороги, слышала топот, и за спиной вырастали крылья. Почти не касаясь ногами земли, перепрыгивала через стволы и высокие кочки, миновала глубокие рытвины и колючие заросли дикого шиповника. Пока, наконец, не увидела подходящее дерево. Спасение было так близко. Призывно шелестело густой кроной, блестело капельками росы, которые не успело осушить утреннее солнце, и влекло меня, как чаровницы-серены заблудших моряков. Оставалось совсем чуть-чуть до вожделенной цели. Но опасность появилась, откуда не ждали. Прямо мне на перерез из густых кустов выступил огромный воин.
Его меч сверкал в утреннем солнце угрожающей молнией. Рука в кованной перчатке сжимала рукоять крепко и надежно. Благородный воитель растерянно замер.
Я пронзительно вскрикнула, заметив краем глаза легкий взмах меча. Из последних сил попыталась остановиться, но подвела влажная земля. Левая нога поскользнулась, подбила правую, я распласталась на скользкой прелой листве и проехала по ней вперед, угодив в пышно разросшиеся кусты. Голую кожу рук и лица обожгло огнем. На глазах выступили слезы. А за спиной раздался предсмертный хрип моего неутомимого преследователя.
Я тихо заплакала одновременно от боли и чувства облегчения. Попыталась подняться, снова упала, ощутила, как начинает наливаться жаром и заплывать правый глаз. Листья ядовитого фей-ирского плюща уже выпустили свой яд в мою кожу. Лицо опухало, жгло и чесалось. В агонии выл кабан.
– Ей, девочка, слышишь? – надо мной склонилась темная тень.
Теплые руки аккуратно обхватили за плечи, перевернули лицом вверх.
– Ты как? Больно? – лицо воина невольно скривилось.
Я заплакала еще горше, понимая, что эта гадливая гримаса вызвана моим внешним видом.
Он попытался поставить меня на ноги, но я валилась на землю, словно из меня в один миг вынули все кости. Колени дрожали, подкашивались. Меня трясло и знобило, будто в лихорадке.
– Не нужно плакать, слышишь? Все позади, девочка, – сказал он, кинув едва заметный взгляд в сторону.
Я знала, что там, но не повернулась. Смотреть на убитое животное не было сил. Тем более, что и смотреть-то я теперь могла лишь одним глазом.
– Тебе нужен лекарь, – внимательно осмотрел меня мужчина.
Отчаянно замотала головой. Лекаря в этой чаще можно найти только за стенами монастыря. А возвращаться туда для меня было равносильно смерти. Лучше дикий кабан.
– Отпустите меня, – попыталась вывернуться из захвата. – Я пойду… Мне нужно.
Страх снова расцвел в сердце черным ядовитым цветком. В воспаленном мозгу билась лишь одна единственная мысль – бежать!
– Не бойся, не обижу, – понял по-своему мои отчаянные сопротивления. – Меня зовут Эдхард … И клянусь честью, от моей длани ты не пострадаешь.
Кабан казался все более и более привлекательным. Мне был известен лишь один Эдхарда, который в этот момент мог прохаживаться по Шивонскому лесу. Я забилась в его руках сильнее, попыталась вырваться. Большие ладони теснее сомкнулись на талии. В голове начало пульсировать, кожу обожгло огнем. Яд начинал проникать в кровь, туманя сознание.
– Отпустите! – попыталась крикнуть. Но с губ сорвался лишь сип. Даже я сама с трудом могла разобрать, что лепечу. Губы тоже начали распухать.
– Не обижу, слышишь! – повторил воин, пытаясь достучаться до моего сознания. – Тут недалеко есть монастырь, там должен быть врачеватель. Я отвезу тебя…
– Нет! – прошептала из последних сил.
Перед глазами закружилось, завертелось. В голове полыхнула яркая вспышка, и я провалилась в темноту.
Эдхард Мак-Альпин Горарский
Девочка мне понравилась. Маленькая, хрупкая. Грязнуля правда, но в запачканном личике ясно угадывались тонкие черты. От нее одуряюще пахло свежей мятой, сладкими, нагретыми на солнце ягодами земляники и лесом.
Я втянул носом воздух, впитывая этот аромат каждым дюймом развернутых легких.
– Моя! – пророкотал зверь внутри. И я с ним не мог не согласиться. Моя!
Подхватил хрупкое тело на руки и двинулся в сторону лагеря. Потом нужно будет послать кого-то за кабаном. Славный будет ужин, сытный. Сегодня мне до невозможности везет. Потрясающая добыча, как ни крути.
