мной ехидный женский голос.
Свитти — это я. Не забыть бы.
Кто это у нас тут такой невежливый? Обернувшись, увидела рядом с собой девицу среднего роста, с высоким огненно-рыжим хвостом на голове.
— Что вылупилась? — ухмыльнулась она.
Рядом с ней стояли подружки. Такие же высокомерные и заносчивые. И все смотрели на меня, как на полнейшее недоразумение.
— Это…как тебя там…я забыла, — я пощелкала пальцами, реально пытаясь вспомнить, кто это такая.
— Что, память растеряла?
— Нет, просто всяким бесполезным хламом голову не забиваю…
Она тут же вспыхнула:
— Я тебе сейчас…
— Ах, да, точно! Лиана! — хлопнула себя по лбу, — как я могла забыть. В общем, иди в задницу, Лиана. И подружек своих не забудь прихватить.
Она от изумления начала хватать ртом воздух.
— Всем хорошего дня, — помахала ей пальчиками, и пошла дальше.
С Лианой и ее приспешницами Кейт не ладила. Они из той золотой молодежи, которая свысока смотрела на людей попроще и при каждом удобном случае пыталась продемонстрировать свое превосходство.
Со мной такой фокус не пройдет. Могут и не надеяться. Я такую школу жизни прошла, что эти богатенькие девочки и в дурных фантазиях не смогут представить.
На пороге студентов встречала пожилая женщина в строгих очках и с тугим крендельком на голове.
— Кейт Свитти, ваша комната — п-семь, — она небрежно сунула мне в руки тяжелый, позеленевший от времени ключ.
— Правильно, в чулан ее! — рассмеялся парень, оказавшийся в этот момент рядом со мной.
— Мистер Кромби, ваша комната, остается прежней, — учтиво сказала она и тут же переключилась на следующего ученика.
— Что, крошка, не хватило монет, чтобы оплатить комнату хотя бы на хозяйственном этаже? — продолжал насмехаться парень, — поедешь в подземелье? Говорят, там холодно, страшно и пауки размером с лошадь.
— Отлично, будет чем перекусить. Заходи если что, угощу, — ласково улыбнулась золотому мальчику, и как-то он от моей улыбки напрягся.
Я прошла мимо него, задев плечом. В душе что-то нехорошо шевелилось.
Корона платила за обучение, но не за жилье. Поэтому каждый сам обеспечивал себя комнатой в зависимости от дохода. Бедняжка Кейт весной приболела, и с трудом смогла наскрести денег, чтобы заплатить за тот семестр, а уж о том, чтобы оставить задаток на следующий, чтобы сохранить комнату — и речи не шло. Поэтому ждала меня не дорога в жилые корпуса, а темная лестница в подвал.
На верхней ступени я остановилась в полнейшей нерешительности, почесала макушку, пытаясь найти что-то хорошее в сложившимся положении. Хорошего не было — плохого хоть отбавляй.
Теперь мне смело можно брать кликуху «Катька-днище». Подвал…ниже падать некуда.
— Чего встала? Или спускайся, или проваливай с дороги, — пока я медитировала и размышляла о своей незавидной судьбе, на меня наехала странная дева, ростом и комплекцией с порядочного мужика и легким оливковым отливом в раскосых глазах.
Полукровка. Из орочьих. Я поспешно прижалась к стеночке, пропуская ее вперед. И она, топая, как стадо мамонтов, поскакала вниз.
Отлично, теперь нас в подвале как минимум двое. Уже плюс.
Я поспешила за ней, но она так быстро спускалась, перешагивая каждый раз через две ступени, что очень скоро я отстала, и когда спустилась на самое дно, моей хрупкой соседки уже и след пропал.
Подвал представлял из себя узкий коридор, убегающий в обе стороны, в который выходили тяжелые двери, оббитые железом. В давние времена тут была темница, где содержали опасных преступников, а теперь располагались камеры…то есть комнаты для самых бедных студентов. Таких как бедная Кейт Свитти.
В поисках своего нового жилища я пошла вперед, стараясь ступать как можно тише, потому что каждый шар раздавался эхом, как в фильме ужасов. Конечно же, нужная комната оказалась в самом конце коридора, там, где свет от мерцающих факелов едва справлялся с темнотой.
Здоровенным амбарным ключом я отперла замок, налегла плечом на дверь и буквально ввалилась внутрь.
М-да.
Даже не так. М-д-а-а-а-а-а.
Комнатка три на три, с темными стенами, закопчённым потолком, и маленьким зарешеченным окном где-то наверху. Если привстать на цыпочки, можно увидеть грязные подошвы чужих сапог и деловых муравьев, таскающих крошки из чьей-то спальни на верхних этажах.
Пахло здесь соответствующе. Пылью, сыростью и подвалом. Я подозрительно прошлась по углам в поисках крысиного помета, но, к счастью, не обнаружила ни одной горошины. Хоть с этим повезло — с маленькими пищащими соседями, я вряд ли бы смогла ужиться.
Ладно. Что у нас тут еще?
Из мебели — кровать, вполне себе добротная. Я бы даже сказала вечная, ибо железная. На тонких ножках, с провисшим основанием и изголовьем, похожим на тюремную решетку. Подушка — блин, покрывало — дерюшка, матрац — есть.
Еще есть шкаф, напоминающий старый советский шифоньер с лакированными дверцами и оборванными ручками. Внутри зеркальце и покосившиеся полки. Еще стол — тяжелый, грубо сколоченный, привинченный к полу, и стул, у которого одна ножка была короче трех других, и потому он шатался, если на него сесть.
Масляная лампа. Ее я сразу зажгла, дабы хоть как-то оживить мрачное помещение, но лучше не стало. Все так же темно, тесно и вонюче.
Я, конечно, ничего не имею против минимализма и стиля лофт, но не настолько же!
Тяжело вздохнув, опустилась на кровать, которая тут же ответила заунывным скрипом, подперла щеки кулаками и пригорюнилась.
Сидела долго. Думала, пытаясь понять, как же умудрилась так вляпаться. Даже носом пару раз хлюпнула от избытка чувств. Ответ так и не нашелся, зато у меня внезапно появилась цель. Не знаю, можно ли из этого мира вернуться в мой родной, но вот из темницы я точно перееду. В самое ближайшее время, осталось только где-то взять денег.
Итак, я поселилась в подземелье, в маленькой комнатке, которую иначе как норой и не назовешь, и почему-то этот факт волновал не только меня. Ладно подружки, которые навестили меня в тот же день, охали, ахали и хватались за голову при виде моего убого жилища. Это я могу понять, а вот почему золотые девочки и мальчики интересовались моим сложным положением — это у меня в голове не укладывалось. Ну живешь ты припеваючи, катаешься как сыр в масле — катайся
