Пока Янника восторженно смотрела сверху вниз на чудесную, проплывающую внизу картину Предозёрного края, Гутрун тихо переговаривалась с сидящей рядом пожилой иллике, чьи волосы имели не одну плотную серую прядь. Знак большого выбора и большой потери. Умная Келда, так её звали. Благочестивая Гутрун что-то тихо рассказывала ей, а та, бросая осторожные, короткие взгляды на восторженную Яннику, просто кивала, словно подтверждая правдивость чужих слов. И лишь один раз она ответила тихо, но очень основательно, так, что её голос долетел до девушки:
- Никто не может знать своего пути, Гутри! Никто! Всё будет как предначертано. Не бойся… Ни одна иллике на моей памяти не пропала в беде, – и вздохнула, выводя рукой знак снежного благословения. – Снежная Дева мудрее нас, нынешних, Гутри. Доверь дочь её выбору! И не сомневайся…
Увидев, что Янника повернулась на её слова, Умная Келда очень сдержанно, одними уголками губ, улыбнулась девушке, а потом неспешно отвернулась и стала смотреть вниз, прекращая таким образом все разговоры.
Через час платформа подлетала к первому городу на границе Озёрного края. Поезд иллике приземлился на большой каменной площади внутри высокого белого-серого замка. Казалось, все обитатели этого места вышли встречать белокурых кудесниц – так много было внизу людей.
Янника старалась не волноваться и не глазеть по сторонам. Подобно старшим иллике она выпрямила спину, застегнула резной пряжкой серебряную накидку, качнула белыми прядями, издавшими сразу красивый перезвон колокольчиков (так звучали золотые пики с шариками, надетые на концы белых, распущенных на спине прядей), и пошла вперёд вслед за всеми. След в след. Летя. Как учила её в детстве Благочестивая Гутрун.
Иллике словно плыли, спускаясь с платформы, – так красивы, так выверены были их движения. Внизу восторженно ахали, наблюдая, как грациозно, одна за другой, сопровождаемые лишь нежным чистым звоном спускаются на мощёную каменную площадь создания Снежной Девы.
Счастье. Чистое счастье пришло в Озёрный край сегодня…
Со стороны замковых ворот раздались звуки труб – это к иллике спешил первый правитель Озёрного края, князь Сверборг-могучий. Кавалькада тяжёлых всадников, заставляя обывателей посторониться, въехала на площадь, отрезав стоящих иллике от народа и вообще ото всех. В плотное кольцо из бряцающих оружием всадников были взяты иллике. В плотное кольцо. Воины не торопились спешиться, с каменным равнодушием рассматривая стоящих иллике сверху вниз.
Яннике сильно не нравилось стоять внутри этого мрачного круга под тяжёлыми взглядами сильных мужчин. Да и она не видела столько мужчин и сразу. Если честно. Но Благочестивая Гутрун не тронулась с места, как и все остальные, поэтому и Янника решила не спешить.
Наконец один из воинов спешился. Резкие, тяжелые сапоги застучали по каменному настилу. Это шел к иллике сам князь Сверборг-могучий. Его огромная статная фигура просто кричала о невероятной силе и мощи. Не дойдя двух шагов до Гутрун, он вдруг легко опустился на одно колено, снял массивную шляпу и склонил перед женщиной ничем не покрытую голову. Гутрун улыбнулась мягко. Сделала вперед два маленьких шага и положила свою руку прямо на густые, тёмно-русые княжеские пряди.
- Да пребудет с тобой благословение Снежной Девы, великий князь!
А потом подняла его, протянув сразу обе руки, и, чего Янника никак не ожидала, расцеловала звонко в обе щеки как старого знакомца. Сверборг громогласно и счастливо рассмеялся. И суровые воины тоже улыбнулись. Одна Янника была, кажется, шокирована. Чтобы её мама, сама, прикоснулась к мужчине, да ещё губами, да ещё к чужой щеке с двухдневной щетиной! Немыслимо! Её мама, сдержанная, мало эмоциональная мама вела себя как девчонка! Немыслимо! И Янника недовольно поджала губы.
- Кто это там смотрит на меня столь недоброжелательно? – между тем рассмеялся князь, кивая остальным иллике, как старым закомым, но взглядом остановившись на поджавшей губы Яннике.
- Моей дочери не нравится, что я улыбаюсь тебе, Борг. Прости, она сегодня впервые с нами.
- Красивую злючку вырастила ты, Гутри! – князь уже подошёл совсем близко, и Янника задрала голову, таким огромным он был. – Не хмурь свои красивые брови, девочка. Ты среди своих.
Глава 3
На огромных конях-сторгах они скакали уже довольно долго. И лишь ошеломление от перевернувшегося с ног на голову целого, ранее такого понятного, такого устойчивого девичьего мира, не позволяло сейчас Яннике почувствовать усталость. Крепко прижатая к сильной груди самого молодого и красивого воина в этой кавалькаде, на седле, покрытом пружинистой шерстью снежного кота, она скакала не осознавая себя саму.
Шокирующем было всё! Во-первых, оказалось, что платформы, бывшие естественным средством передвижения по поместью Ольсон и его окрестностям, здесь, в Озёрном крае, не могли нести на себе никого, кроме иллике. И все в этом княжестве, а может и далее, Янника теперь и даже и не знала, передвигались на животных.
Во-вторых, все чопорные, сдержанные иллике, лишь только взлетели, поддерживаемые сильными руками воинов, на огромных коней-сторгов (которых Янника до этого видела всего лишь два раза в жизни), вдруг превратились в оживлённых, раскрасневшихся болтушек. Хохочущих. Что-то лихо и привычно обсуждавших с сопровождавшими их воинами. И даже умная Келда цвела румянцем и благосклонно кивала своему коренастому бородатому спутнику, крепко перетягивающему её объёмную талию широким ремнём. И иллике, как оказалось, вообще не удивлял и не шокировал тот факт, что им предстояло покрыть расстояние, равное шести хротгарским милям, в седле! Прижатыми в самом неприличном и буквальном смысле этого слова к княжеским воинам. Прижатыми! К воинам! О, Снежная дева!
В-третьих, и это было самое невероятное для Янники, здесь было разом огромное количество мужчин! Просто невероятное. Человек сто! И все они были сейчас рядом. Рядом с ней.
Нет, Янника, конечно, не была совсем наивной, и у неё было два старших родных брата, отец, четыре дяди и много двоюродных родственников мужского пола, но жили они исключительно на мужской половине поместья. И почти никогда, исключая редкие семейные праздники, с юными иллике не пересекались. Да что родные! Даже слуг мужского пола на половине Благочестивой Гутрун было от силы три-четыре человека. Ведь у юных иллике, живших с матерью, должен был быть чистый, светлый мир. Мир, полный нежности и неизбывной женственности… Чтобы преумножалось благословение Снежной девы.
И вот теперь, покачиваясь почти в объятиях молодого воина, которого князь назвал юным Варгом, пристёгнутая к нему широким поясом, Янника не знала, что и думать. Близость мужского тела, тяжёлое дыхание над головой, хрип и фырканье животного под ногами, непривычная тряска, скрадываемая пружинистой шкурой снежного кота, и ветер шальной свободы в волосах.
И этот ветер ей нравился! Очень нравился! Как верно говорила мама, быть иллике – счастливая судьба. И эта судьба досталась ей! Что ж… зачем тогда страшиться неизвестного и стенать по невозвратному? Пришло время вступить в настоящую, взрослую жизнь. Откинув в сторону всё, что считала привычным и нормальным. Не нужно ничему удивляться. Пусть всё идет своим чередом. Как учила Снежная дева своих последователей.
И Янника вздохнула, закрыла глаза – и откинулась назад, прижимаясь как можно сильнее к своему крепкому спутнику, потому что так скакать было проще.
Через полтора часа переменного аллюра группа княжеских всадников достигла Озёрной горной гряды. Воины, слаженно отстёгивая иллике, спешивались, снимая бережно раскрасневшихся на ветру белокурых женщин. Лишь спутник Янники не спешил. Конь под ним нетерпеливо перестукивал уставшими ногами и фыркал, а молодой воин всё не отстёгивал напоясника, крепко удерживая в объятиях Яннику.
- Что это ты, Варг, медлишь? – усмехнулся князь, снимая с коня Благочестивую Гутрун. – Надышаться счастьем не можешь? Вроде не первый раз белокурую кудесницу везёшь. Правда, на это раз уж очень сладкую!
