Сдающая карты была в типичной для Отходов одежде — красная рубашка, черный жилет и брюки. Черные волосы обрамляли ее лицо, строго обрезанные у подбородка, подчеркивали ее смуглую кожу и большие темно — карие глаза. Ее ладони летали над столом, раздавая зеленые и золотые карты.
Она постучала дважды пальцами, ожидая, пока кто — нибудь сделает ход. Но изгиб ее вишнево — красных губ показывал, что она уже знала, что они проиграли.
— Ах, драконами вверх, — сказала она, улыбка сменилась хмурой гримасой. — В следующий раз повезет больше, — она забрала зеленую и золотую карты у мужчины перед ней. Она указала на следующего мужчину.
— Вороны и чешуя, — он вытянул руку с картами.
Следующий мужчина сделал так же, и она забрала карты, добавила их и рассмеялась от их неудачи.
Потому что поражения возвращались в дом. К Дозану. И к Кловер.
Кловер подняла взгляд, тасуя карты, не глядя. Ее глаза загорелись при виде Керриган.
— Ты победила?
Керриган кивнула, не смогла скрыть торжествующую ухмылку.
— Хорошо, вы слышали леди. Еще один расклад, и я на перерыве.
Толпа застонала, карты полетели из ее рук, словно заколдованные. Что поражало, ведь в Кловер не было магии. Она была человеком. Ни капли магии в ее венах. Это не защищало ее от ненависти фейри, но ей хотя бы не нужно было переживать, что она нечаянно раскроет свою магию перед кем — то опасным, как было у Керриган.
Половина стола выиграла в этом раунде, вокруг зазвучали радостные вопли. Некоторые из сидящих отсыпали Кловер большие чаевые. Один мужчина подмигнул. Кловер перетасовала карты, кивнула руководителю и поспешила к Керриган.
— Рыжая! — Кловер прижалась своим подтянутым телом к Керриган, обнимая ее.
— Клов, ты в порядке?
Ее коричневая кожа начинала тускнеть, а большие карие глаза покраснели, налились кровью.
Кловер отмахнулась от вопросов, порылась в кармане в поисках сигареты с каплей лока.
Когда Керриган только встретила Кловер год назад, привычка вызывала в ней отвращение. Лок был наркотиком, вызывающим зависимость, и она курила его слишком часто, чтобы не быть зависимой от него. А потом Кловер случайно забыла сигареты, и сокрушающая боль скрутила ее тело. После этого Керриган стала видеть ее курение в новом свете.
Кловер затянулась, и все в ней расслабилось.
— Как все прошло? Выглядишь кошмарно.
— Большое спасибо, — сказала Керриган с сарказмом. Она показала мешочек, который ей дал Дозан.
— Святая чешуя, — сказала Кловер и выхватила мешочек из руки Керриган. Она закатала рукав красной рубашки и взвесила мешочек в руке. — У кого ты это взяла?
— Дозан пришел ко мне.
Кловер закатила глаза, пошла к бару на другой стороне комнаты.
— Ясное дело. Он так сильно тебя хочет. Тебе стоит просто сдаться.
Керриган закатила глаза.
— Нет, спасибо. Дозану нравится владеть вещами, а мной не будут владеть.
— Я бы дала ему владеть мной, — сказала Кловер. Она бросила сигарету в напиток, который несли мимо. Она уже выглядела намного лучше. Ее кожа уже сияла, а глаза стали даже шире. Словно дым вдохнул в нее жизнь.
— Он уже владеет. Ты работаешь в его игорном заведении.
— Я про тело, Керриган.
— Рыжая, — буркнула она. Никто тут не должен был знать, кем была Керриган. — Пожалуйста.
— Ладно, Рыжая. Прости. Но насчет Дозана…
— Не нужно.
— Ты не смешная.
— Ты постоянно мне это говоришь.
Кловер закатила глаза.
— Ладно, что будешь делать с выигрышем?
Керриган пожала плечами.
— Напою тебя?
— Напьешься со мной, — Кловер приподняла брови.
— Ты знаешь, что мне нужно вернуться на гору. Завтра начинается турнир.
Кловер тяжко вздохнула и вытащила еще одну сигарету.
— Ладно.
Керриган вытащила пару монет из мешочка и бросила их на бар для Кловер.
— Встретимся завтра. Я найду тебе место, чтобы посмотреть.
— Драконам удачи, — Кловер подмигнула.
Керриган оставила ее у бара с локом и разбавленным элем. Она поднялась еще на этаж и вышла на улицы Кинкадии. Она вдохнула чистый воздух долины и повернула голову к небу, чтобы полюбоваться мерцающими звездами над собой. Дракон пролетел, на миг закрыв тенью луну. Она скучала по полетам. Она очень скучала.
Она пошла по брусчатке по району Отбросов Кинкадии. Старые знакомые переулки были худшей частью города. В основном люди и полуфейри жили в нищете на северной стороне долины, где находился город, обрамленный с трех сторон впечатляюще большой горной грядой, а вдоль южной границы по диагонали текла извивающаяся река.
Ей стоило пойти сразу же домой на гору Драко, но сердце не хотело этого сегодня. Гора была ее домом последние двенадцать лет после того, как ее бросили у основания горы без записки или вещей. И хоть она помнила достаточно из времени до горы, она ненавидела такие ночи, как эта, когда все всплывало на поверхность.
Как ее гадкий отец, который бросил ее, чтобы не быть в ответе за воспитание полуфейри.
Ее отец — лорд Киврин Аргон, Высший фейри при королевском дворе, который уничтожил ее и спас ее жизнь.
И она ненавидела его за это.
Ее сердце колотилось в груди, она шагала все быстрее по темным вонючим улицам, добралась до любимого короткого пути. Шум прозвучал за ней, и она застыла. Что — то было не так.
А потом камень полетел к ее лицу. Керриган уклонилась, охнув. Адреналин наполнил ее ноющие мышцы, оживил ее угасающую магию.
Что же такое?
Фигура прошла в центр переулка. Борец.
— Привет, Рыжая.
— Опять ты, — буркнула она. — Мало повеселились в первый раз?
Борец помылся. Он был в ярко — белой рубашке и дорогом черном пиджаке с золотой вышивкой. Она не думала, что он мог такое себе позволить. Он ведь бился на Драконьем Ринге.
Но теперь она была настороже, видела в нем отвлечение. Это была засада. Еще трое мужчин вышли из теней.
— Ты не смог побить меня на ринге, Борец, и привел друзей? — Керриган прижала ладонь к сердцу. — Я польщена.
— Молчи, лэта, — рявкнул Борец.
Керриган застыла от этого слова. Она не вздрогнула. Нельзя было, чтобы хоть кто — то снова увидел, как она вздрагивает от этого слова. Но гнев — глубоко пустившая корни ярость — закипел в ее венах, вызвал из глубин ее запасов магию.
— Как оригинально, — сказала она, но в ее голосе пропал юмор.
Лэта было словом из древнего языка Высших фейри, мертвого языка, кроме пары сотен книг на горе. Изначально слово означало наполовину фейри, а порой — пикси. Но в разговорах слово использовали не так. Борец не это имел в виду, когда назвал ее этим гадким словом.
Тут это означало шлюха — полукровка, стерва.
Такое не говорили в вежливом обществе.
— Я не могу допустить, чтобы лэта думала, что она может меня превзойти, — прорычал он.
Она не просила об этом бое. Она редко ожидала тех, кто бился с ней. Сейчас приятнее всего было бы забраться в кровать напротив соседки по комнате, Дарби, и не думать больше об этом моменте.
Но нет, она не могла позволить кому — то так ее звать. Она даже не знала, откуда он узнал, что она — наполовину фейри, но он собирался убить ее за это. Она видела это в его мелких глазках. Он предпочел бы убить ее, чем быть побежденным кем — то ее вида. Она знала таких. Гадов — расистов, которые мучили народ на улицах, потому что могли… потому что у фейри была вся власть.
Этот день будет другим. Борец видел ее в бою, думал, что вступал в бой, где мог победить. Он не знал, с кем имел дело.
Керриган потянулась в ядро своей магии, а потом… выпустила силы.
Она сначала напала на других мужчин. Волна воздуха вдавила одного в каменную стену за его спиной. Она подняла левую ладонь, сжала пальцы. Земля потянулась вверх из камней вокруг ног второго мужчины, приковала его к месту. Третий бросился к ней за ее спиной. Она щелкнула пальцами и подожгла его.
Она шагнула к Борцу с пылом в глазах. Но он не выглядел напугано. Он должен был бояться.
