- Лезь, - скомандовал мужчина, указывая ружьем на подкоп в земле под стеной металлолома.
Стиснув зубы, я опустилась на колени и стала протискиваться в узкий проход. И без того грязная одежда пачкалась сухим песком, он же сыпался и в глаза, и в рот. Конечно, меня выталкивали первой, никто даже не озаботился посмотреть, есть ли сейчас неподалеку безликие.
- Выходишь за пределы вон того следующего круга ограждений и идешь прямо, пока справа не закончатся руины высоток. Не забывай – на тебя направлены три ружья. Остановишься и станешь решетом, - почти ласково прошептал один из моих конвоиров, когда мы оказались за границей безопасной территории.
Пошатываясь и едва стоя на ногах, я пошла дальше. Было чудовищно тихо, лишь под ногами хрустел мусор, и сердце стучало где-то в горле.
Не знаю, сколько я шла, прежде чем наконец остановиться. Десять минут или час… время перестало иметь значение. Ноги сами несли вперед, пока сознанием я абстрагировалась от происходящего вокруг, полностью погрузившись в себя.
Опустившись на капот ржавой, просевшей машины, нашла внутри силы осмотреться. Пейзаж был однотипным – обломки, руины и много сорняков, местность почти ничем не отличалось от того, что я видела всю сознательную жизнь. Было все также тихо и это пугало, словно монстры собирались подкрасться незаметно и впиться черными зубами в глотку.
Я привыкла к тишине, но почему-то сейчас она воспринималась особенно болезненно.
По правде сказать, с детства я думала, что за стенами Общины смерть придет в одно мгновение, что все дороги кишат безликими, поджидающими жертву. Но прошло десять минут ожидания, следом полчаса, а ни одно чудовище так и не пришло по мою душу.
Я была здесь одна.
Морально собравшись с силами, поднялась с насиженного места и решила искать убежище. В таком одиночестве были и свои плюсы – никто не станет обыскивать мою ночлежку, да и пропитание найти куда проще, здесь я одна такая охотница на мокрицу.
Стоило неторопливо, оглядываясь по сторонам, пройти еще несколько кварталов, как глаза уловили какое-то едва уловимое движение впереди. Молнией шарахнулась в сторону, спряталась в кусты, зажимая двумя руками рот, подавляя вскрикивание. Сердце стучало, словно сейчас взорвется, ноги не держали, и я опустилась на сырую землю, подтягивая к себе колени.
Кажется, я осталась незамеченной. Это можно было считать невероятным везением.
Через несколько минут мимо моего укрытия промелькнула группа безликих. Казалось, что они не идут, а летят, причем с безумной скоростью. Но я успела рассмотреть. Четыре особи. Я впервые видела их так близко. Если судить по тем воспоминаниям, которые остались. Часть стерлась много лет назад, детская нервная система избавилась от болезненных образов.
Безликих не зря называли тенями. Казалось, даже в воздухе вокруг них клубится тьма. Лиц не видно. Вообще мало что видно. Проглядываются лишь смутные очертания, похожие на человеческие тела. Но едва ли их можно было перепутать с людьми – одного взгляда достаточно, чтобы понять, что за тварь перед тобой. Любой из них может свернуть мне шею в один момент.
Они ушли, но я еще долго сидела в зарослях, не решаясь выглянуть наружу. Переживала, что следом может показаться еще одна группа чудовищ. Или эти решат вернуться именно тогда, когда я наберусь смелости, чтобы высунуть нос.
Но я не могла сидеть на месте, если хотела выжить. Если верить словам того мужчины, отдавшего приказ о моем изгнании, безликие вьются вокруг города. Нужно двигаться дальше. Туда, где их может быть меньше.
Когда решилась продолжить путь, делала это в десятки раз медленнее и вдумчивее, периодически прячась за развалинами и машинами. Мне повезло в тот день больше ни на кого не наткнуться.
Сложнее было найти место для сна, достойное укрытие. Мне все казалось ненадежным. В итоге протиснулась в какой-то полуразрушенный сарай с дырявой шиферной крышей. Зато можно было наблюдать за звездами. Я любила этим заниматься, когда заходило Солнце.
К ночи уже было холодно, но я не решалась разводить костер, чтобы согреться. Не думаю, что он отпугнул бы безликих, как диких животных. Наоборот. Я бы своими руками создала маяк, на который слетелись бы все убийственные бабочки.
Припасы, которые дали в Общине закончились еще днем. И теперь остро стоял вопрос о том, где бы найти воду. Без еды я могла продержаться еще какое-то время, но без воды стану легкой добычей в считанные дни.
Сон шел короткими урывками, но даже так это было благом. Я недостаточно глубоко засыпала, чтобы видеть кошмары, но и не бодрствовала, в какой-то степени организм отдыхал.
Когда утром уловила пение птиц – не поверила ушам. Слишком давно не слышала этого звука. К территории Общины эти вольные животные не прилетали уже давно – там их быстро отлавливали и жарили на костре.
Утром же обнаружила, что в сарайчике неподалеку от меня стоит лом. Он показался довольно тяжелым, но решила, что это лучше, чем ничего, поскольку нож у меня отняли. И пусть я бы точно не смогла обезвредить безликого, это не значит, что не стоит даже пытаться.
Местность была довольно пустынной, еще вчера я находила помещения, в которых раньше были магазины и аптеки, но они были пустыми. Явно люди приложили руку, вынесли все подчистую. Немудрено. Пятнадцать лет прошло.
Люди, помнящие то время, рассказывали, что когда начал твориться хаос, горожане сошли с ума, грабили магазины, совершали набеги на полицейские участки, в надежде выбороть для себя огнестрельное оружие. Те события и были началом конца. Сейчас остались лишь жалкая горстка былого величия человечества.
В путь двинулась еще до того, как Солнце взошло в зенит. По пути срывала одуванчики, но съев один, дальше не решилась продолжить трапезу – сразу жутко захотелось пить. На поясе телепался тот самый лом, привязанный к телу холщевой веревкой, найденной в груде мусора.
- Помогите! – послышалось отчаянное издалека.
Насторожившись, я остановилась, пытаясь понять, откуда идет звук.
ГЛАВА 3
Кто бы ни кричал, он подвергал опасности не только себя, но и меня, привлекая внимание. Раз уж я его слышала, то слышали и безликие. А возможно именно из-за их нападения человек и нуждался в помощи.
Здравый смысл говорил, что нужно разворачиваться и бежать в другую сторону как можно быстрее и тише, но жалость к неизвестному бедолаге побеждала холодные доводы разума. А если бы вот так звал на помощь Джеф, а никто бы не пришел? Я не могу бросить человека.
Возможно, это тоже изгнанник. Вдруг я смогу узнать у него секрет выживания по соседству с безликими?
Чего стоит моя жизнь? К чему я стремлюсь? Вопросов в голове много, а я не могу ответить ни на один, но вывод остается единым - умереть геройски – не так уж и плохо в мире, который мы имеем сейчас. По крайней мере, положить свою жизнь, спасая другого человека не так глупо, как скончаться от болезни или голода. Или быть пристреленной отморозком.
Раздумья заняли не больше минуты, и я рванула в сторону криков о помощи, виляя между развалинами.
Сердце стучало в ушах, от слабости в теле из-за недоедания и недостаточного количества отдыха быстро появилась одышка пока бежала, но я не сдавалась.
Остановившись на подлете к асфальтированной дороге, украдкой выглянула из переулка, судорожно сканируя взглядом однотипную местность. Слева дорогу преграждала огромная заржавевшая вывеска семейной пекарни «У мистера Пончика», справа – металлические балки съехавшего на бок дома, крыша которого ссыпалась прямо на дорогу.
Казалось, что звук шел отсюда, но как только я приблизилась – все стихло. Нигде не было и намека на раненого или страждущего человека. Напряжение внутри меня возросло. Все это было слишком подозрительно.
Решив незамедлительно возвращаться, попятилась, но наткнулась спиной на стену, которой до этого в проходе не было. Перепугавшись, резко обернулась и отскочила назад, не сдержав испуганный вскрик.
Передо мной стоял безликий. Выше меня на две головы и шире в плечах, он выглядел устрашающе в черном одеянии в пол. Лицо чудовища закрывал массивный капюшон, сдвинутый вперед. Все небольшое пространство между домами по бокам от нас заполнилось тьмой, исходящей от него.
