— Неправда!
Знала, что произнести должна. Всю ночь готовилась. С трудом сглотнула сухой ком в горле.
— Лекарь вчера сказал. Да я и сама прошлой ночью дыхание Старухи-Смерти почуяла. А оно мне знакомо.
— Мелисса… — не то всхлипнула, не то простонала Алана. — Да как же ты спокойно говорить о таком можешь…
— Могу. Раз уж мне смерть на судьбе написана, так хоть умру с пользой — охраню любимых и дорогих моему сердцу. Дадут боги, доживу до обряда. А не дадут — и без их помощи справлюсь.
— Мелисса, нельзя так, неправильно это! Да ведь…
Крепче обхватила руки подруги и сжала, принуждая молчать. Боялась, что если продолжит уговаривать, сама струшу, а такого допустить никак нельзя.
— Слушай меня, Алана, внимательно слушай. По мне слезы лить никто не станет. А у тебя и батюшка, и матушка, и жених есть. Ты жить должна. И будешь. Замуж выйдешь, своему Арвиру сыновей нарожаешь. Он ведь сам не свой со дня жребия ходит…
Прикусила губу, потому как душой покривила. Припомнила, как Арвир, первый красавец селения нашего, к Алане посватался после того, как я его из булочной прогнала. Но да ладно. Что было, быльем поросло. Теперь уж все это неважно. Да и Алане о том знать не следует. Особенно сейчас.
— Я дочку твоим именем назову, Мелисса, — проговорила Алана, когда мы в объятиях друг друга вволю порыдали.
— Сыновей нарожай, — через силу улыбнулась я. — Дочерям в этом мире туго придется. — Голос надломился, сорвался, в следующий миг нижняя губа у Аланы затряслась, а уж дальше мои и ее слова новый поток горьких слез поглотил.
* * *
Воспоминание росчерком пронеслось, и я снова на хозяина вулкана глянула. Он моего ответа ждал.
— Так, да не так, — качнула головой.
— Поведай же, невеста, как дело было. — Сказано было так, что и ослушаться невозможно. Но решила попробовать. Все равно ведь изведет, а сейчас или позже — невелика разница…
— А тебе зачем?
— По сказкам соскучился, — сверкнули красные искры в глазах, будто в застывший агат янтаря капнули.
— Я сюда не тешить тебя пришла, а супругой тебе стать.
Прищурился — отчего глаза совсем алыми стали — и велел:
— Тогда правду говори.
— По своей воле здесь оказалась, — повторила твердо. — Иного не услышишь.
— Да ну? — протянул недоверчиво. — И не принуждал никто?
— Нет.
— И не обещали благами родных осыпать?
— Нет у меня родных.
Приметила, как у хозяина вулкана уголок рта дернулся.
— Натворила чего?
— Жила тихо и мирно, никого не трогала.
— От замужества бежишь, что хуже смерти?
— Говорю же: нет никого у меня. Ни родных, ни любимого.
— А был?
— Был, — сорвалось с губ, да так быстро, что и сама не успела осознать. Прижала холодные пальцы ко рту, чтоб еще чего ненароком не выдать.
— Неужто не придет за своей любимой? — не унимался хозяин вулкана.
— Нет, — выдавила едва слышно.
Качнул головой жених.
— Отчего же? Или смирился, что чудовище из-под горы его девицу забрало?
Колючие слезы подступили к глазам, но усилием воли не позволила им пролиться.
— Никто за мной не придет. Нечего тут опасаться.
— Так где ж твой любимый, которого на хозяина вулкана променяла? — выспрашивал жених.
— Мать-Земля знает где, — ответила почти зло.
Темная бровь хозяина вулкана вздернулась. Надо же, я-то думала, и не проймешь его ничем.
— Что-то мертвых вокруг тебя много, невеста. Никак жрицу самой Старухи-Смерти прислали. Стоит ли мне за свою жизнь опасаться? — спросил почти весело. Да ведь он и вправду смеется надо мной!
— Опасайся, коли страшно, — буркнула, больше удивившись, нежели напугавшись.
— А ты, выходит, смерти не боишься. — Уже не спрашивал. Утверждал.
— Боюсь. Все боятся, ежели боги разумом не обидели.
— И все равно ко мне пришла.
— Пришла.
— Потому как Старуха-Смерть за плечом стоит, — произнес равнодушно, а я ощутила, как щеки жарче прежнего зажгло.
Знал. С самого начала знал.
— Но откуда ж… — протянула растерянно.
Не думала, что ответит, но жених заговорил:
— Люд из долин — обманщики. Сватали мне хворых да умирающих. И ведь не опасались гнева хозяина вулкана, — хмыкнул невесело. — То ли глупые, то ли считали, что здоровая невеста чудовищу ни к чему, все одно ведь замучает несчастную. Не так разве рассуждали те, кто тебя прислал?
— А не все ли равно, раз обратной дороги нет отсюда? — Не получилось скрыть в голосе тоску.
— Дороги назад и впрямь нет, — подтвердил. Голос его изменился, резче стал. Неужто прогневала? Полыхнули огнем рубиновым искорки в глазах: — А может, сжечь их посевы, заморить землю зноем да высушить реки и озера, чтоб не обманывали впредь? Чтоб знали, на что чудовище из-под горы способно, — произнес задумчиво, будто и впрямь у меня совета испрашивал.
— Нет! Молю! — Представила на миг, что родное селение постигнет участь Вильзмира, сожженного хозяином вулкана три десятка лет назад, и вздрогнула. Хотела ухватить жениха своего за запястья, но в последний миг под его нахмуренным взглядом из-под сошедшихся на переносице бровей отдернула руки. — Не губи их! Что хочешь сделаю!
— Выходит, остался кто-то, о ком сердце печалится.
— Подруга. Алана. Она мне ближе сестры. А ее семья мне мою заменила, — едва слышно ответила, поняв, что поймал меня хозяин вулкана и отпираться теперь уж толку нет.
— Вот мы до сути и добрались. Подруга… — протянул. Видела, что складка меж бровей черных мягче стала. — Ее место заняла, потому как смерть за плечом стоит?
Кивнула.
— И сделала бы это снова.
— Снова не потребуется. Ты уже здесь. Со мной.
— Выходит, принимаешь невесту? — спросила робко.
— Жертву я принял. — Поежилась оттого, как он «невесту» на «жертву» заменил. Помолчал чуть, потом спросил: — До обряда-то доживешь?
— Доживу, — сглотнув колючий ком в горле, откликнулась эхом. Как о смерти он спокойно говорит. А что ему не говорить, вон, девиц сколько извел, чудовище.
— Про сам обряд знаешь?
— Знаю, — прошелестела так тихо, что думала — и не услышит.
Услышал.
— И что же тебе известно, невеста?
— Женой должна тебе стать. А как стану, так той же ночью… — голос сорвался, и жаром окатило, стоило себя в объятиях хозяина вулкана представить. Так и не смогла продолжить, да жених и не требовал.
— Жрец правду говорил?
Непонимающе смотрела на хозяина вулкана, пока не пояснил:
— Невинная жертва. Или и тут соврали? — хмыкнул невесело.
— А ежели не невинная, назад отошлешь? — Губы хоть и шевелились, а вот слова с них срывались с трудом, потому как внутри все от страха трепетало.
Молчание хозяина вулкана бесконечным казалось. Он и стоял не шевелясь, только по глазам и было видно, что живой.
— От той, что мужней уже была, пользы в брачную ночь больше, — произнес, дрогнув углами губ.
Почувствовала, как к щекам сухой жар прилил.
— Выходит…
— Не отошлю. Сказал уже: жертву принял. Мое слово крепкое. Но согласие твое подтвердить требуется.
— Подтвердить? Так ведь тут я, перед тобой стою. Не сбегу, не откажусь. Слово мое столь же крепко, как и твое.
— Не мной придумано, не мне и отменять, — дернул плечом.
— И каким же образом это подтвердить должна? — почти прошептала.
— Способ старый и проверенный, — произнес хозяин вулкана, и в голосе его мне почудилась горькая насмешка. — Поцелуй мне подари, невеста.
Глава 3
Поцелуй…
Закусила губу, растерявшись. Ну и что ж в том такого… Целовала ведь Торвина, супруга своего. Да только не смотрел на меня он так никогда, как смотрел сейчас хозяин вулкана — с затаенным ожиданием и тоской в глазах.
— Что, прошу много? — хмыкнул. — Но таков уговор. Часть обряда.
— Тебе надо, вот ты и целуй, — буркнула, чувствуя, как опять озноб тело охватывает. Только вот на этот раз и не от холода вовсе.
