на то, как разгладилось от хмурых морщин ее лицо, и расслабленную улыбку на губах, Арая лишь вздохнула. Силы окончательно покинули ее. Опустившись на пол, девушка уткнулась лицом в ладонь матери, которую так и сжимала:
— Я сделаю как ты хочешь мама. Спи спокойно.
* * *
Араю ри Криста никто в мире не мог назвать обычной благовоспитанной леди. Начиная с того, что она спокойно позволяла себе носить брюки не только во время охоты, и заканчивая ее сомнительным происхождением.
Когда девочке исполнилось пять лет, маркиз Элиот ри Криста взял ее мать в жены, а саму Арайю и ее брата-близнеца Алая принял в свой род. Этот мезальянс между благородным аристократом и никому неизвестной вдовой с двумя детьми вызвал большую шумиху в высшем обществе королевства Фиад, и еще долгие годы был самым обсуждаемым скандалом. Однако, предыдущий король по какой-то причине одобрил этот брак, так что никто ничего сказать против не смог.
О том, что случилось с отцом Арайи и Алая, знал очень узкий круг лиц. От детей леди Этель ничего не скрывала, всегда честно рассказывая им о мужчине, что разбил ей сердце. Также в эту тайну был посвящен и маркиз Элиот, унесший секрет с собой в могилу.
Поступок отца сильно впечатлил маленькую девочку, и долгие годы Арая отказывалась верить мужчинам. Элиоту с трудом удалось убедить ее в том, что он никогда не поступит с ее матерью так, как поступил отец. И только после того, как девочка и маркиз пришли к согласию, леди Этель согласилась выйти за него замуж.
На самом деле этот брак был простой формальностью, на которой настоял сам маркиз. Леди Этель и так проживала под защитой мужчины с того самого дня, как дети родились. Все пять лет, пока близнецы подрастали, она служила у маркиза рыцарем.
И Арая росла, мечтая однажды стать такой же, как ее мать. Хоть господин Элиот и относился к детям, как к родным, а саму леди Этель готов был носить на руках, девушка прекрасно осознавала свое положение. И потому, не желая мириться с положением иждивенки у собственного младшего брата, законного сына маркиза Элиота, она взяла свое будущее в собственные руки.
К своим восемнадцати годам девушка в совершенстве овладела стилем фехтования родины ее матери, маленького горного княжества на востоке страны, обзавелась собственным делом, которое приносило ей немалый доход, и умудрилась не получить ни одного предложения руки и сердца.
Арая была счастлива.
Ровно до того дня, как маркиз скончался во время охоты, а леди Этель ушла вслед за мужем спустя два года.
— Боже, неужели эта женщина теперь будет похоронена в фамильном склепе? Возмутительно!
Громкий шепот раздался в тишине часовни и донесся до слуха Арайи. Однако, она даже не обернулась. Только сильнее стиснула зубы и выпрямилась, гордо подняв подбородок. Ничего.
Терпеть Ариану те Корста, двоюродную сестру покойного маркиза, становилось все сложнее. Эта вульгарная особа не стеснялась в выражениях и даже не пыталась сделать вид, что скорбит о супруге своего брата. Впрочем, она никогда и не притворялась, что мать Арайи ей сколько-нибудь приятна. Особенно Ариана выражала свое презрение, когда леди Этель забеременела Матти.
Девушка посмотрела туда, где в гробу в окружении своих любимых маргариток лежала ее мать. Красивая даже в смерти. Ее темно-русые с проседью волосы были свободно разложены вокруг и украшены цветами. Морщины разгладились, и если бы не мертвенная бледность, то ничего бы не напоминало о том, как долго леди Этель болела.
К боку жался малыш Матти, беззвучно рыдающий уже несколько минут. Его успокаивали только объятия Арайи, но сейчас, пока священник бубнил свою молитву, он мужественно терпел без них.
Взгляд девушки переместился чуть выше. Свет магических свечей рассеивал тени в углах. От курильниц вверх поднимался сизый дымок, заставляя глаза слезиться. На улице снова шел дождь, барабаня в разноцветное стекло витража и заглушая громкий шепот за спиной.
Не смотря на повод, который собрал в часовне и так немногих людей, большинство ничем не выказывали свою скорбь. Даже наоборот, они весело переговаривались шепотом, будто случилось что-то радостное, и они с нетерпением ожидают того момента, когда же можно будет покинуть душное нутро божьего дома.
Все же они были приличными людьми, и считали своим долгом соблюдать правила. Пусть и в отношении такой “охотницы за наследством”, какой они считали леди Этель.
Арая прекрасно понимала чувства Арианы. Если бы отчим так и оставался холостяком до самой смерти, то все его состояние и земли перешли бы к единственной ближайшей родственнице — его кузине. А тут такое разочарование.
Какую безобразную истерику закатила дорогая родственница после смерти маркиза два года назад! Тогда оказалось, что господин Элиот оставил завещание в двух частях, и в первой завещал все своей супруге. Однако, будто он предчувсвтвовал такой исход, вторую часть следовало зачитать уже после смерти леди Этель.
Девушка не переживала по поводу наследства. Она прекрасно осознавала, что ничего, кроме небольшой суммы для приданого, ей не светит. Она и не претендовала. Волновало ее другое — малышу Матти в прошлом месяце исполнилось всего три года. И так как оба его родителя скончались, то юному наследнику маркизата будет назначен опекун до наступления совершеннолетия. Но кем будет этот человек?
Судя по лицу Арианы, которая так и крутила носом, разглядывая позолоченные подсвечники в небольшой часовне при поместье, она искренне убеждена, что опекуном назначат ее. В глазах леди Арианы и ее визгливой дочурки Кристины была видна лишь алчность. Вздохнув, Арая крепче сжала маленькую ладошку Матти. Она не желала брату такой судьбы. Для нее было очевидно, чем это может закончиться.
На Матиаса родственницы даже не посмотрели за все то время, что шли похороны.
* * *
— Может, хочешь чего-нибудь поесть? — спросила Арая, сидя рядом с кроватью малыша на полу.
Сегодня она сама решила уложить Матти спать, отослав верную служанку. Хотелось побыть с братом еще немного. И не только потому, что без Арайи он капризничал и плакал больше обычного, но и оттягивая неприятный разговор с родственниками.
Малыш покачал отрицательно головой и крепче прижал к себе любимую игрушку. Белый когда-то кролик устало косился на девушку почти отвалившимся глазом. Морковку, которую он изначально держал в лапах, Матти оторвал еще в прошлом году, да так и потерял где-то в саду поместья. Но даже так, трогать игрушку не разрешалось никому.
Вздохнув, Арая склонилась ближе к ребенку и поцеловала в мягкую
