— Хм, пусто. Ты возбудила мое любопытство.
Я достала из кармана листы бумаги:
— Это список тестов, проведенных с пергаментом сотрудниками ОПА.
Сайман просмотрел список. Узкая улыбка изогнула его губы:
— Занятно. Двадцать четыре часа. И я скажу тебе, что на нем написано, или кто это сможет прочесть. — Он вложил пергамент во внутренний карман. — Приступим?
Я повернулась к наемникам.
— Нам нужны пять добровольцев. Не вызывайтесь добровольцем, если вы не разглядели нападавшего хорошенько.
— Мы четверо уже согласились. — Боб поднял руку.
— Нам нужен еще один, — ответила я.
— Я могу сделать это. — Марк вышел вперед.
Джук презрительно фыркнула своим маленьким носиком готической феи Динь-Динь, украшенным крошечным гвоздиком:
— Тебя там даже не было.
— Я был там до самого конца. — Марк мрачно посмотрел на нее.
Они уставились друг на друга.
— Давайте не будем спорить, — Сайман развел руками. — Вы пятеро прекрасно подойдете.
Он опустился на колени у сундука. Это был большой прямоугольный сундук, сделанный из старого поцарапанного дерева, укрепленного металлическими полосами. Сайман щелкнул пальцами и достал кусок мела с ловкостью и грацией опытного фокусника. На верхней части сундука он нарисовал сложный символ. Изнутри раздался сухой металлический щелчок. Медленно и очень осторожно Сайман поднял крышку и достал шар для боулинга. Сине-зеленый, с золотым мраморным узором, шар выглядел немного изношенным.
— Ты когда-нибудь слышала о Дэвиде Миллере, Кейт? — Спросил Сайман.
— Нет.
Сайман полез в сундук и достал пластиковый кувшин, окрашенный в охотничий зеленый цвет.
— Дэвид Миллер был магическим аналогом безумного-ученого. Все тесты подтверждали, что он обладает несравненной магической силой. Он словно излучал ее, как электрическая лампа излучает тепло. — Он поставил кувшин рядом с шаром для боулинга. — Однако, несмотря на многочисленные попытки обучить его, Миллер так и не научился пользоваться своим даром. Он вел совершенно обычную жизнь и умер совершенно обычной смертью, от сердечной недостаточности в возрасте шестидесяти семи лет. После того, как он ушел в небытие, было обнаружено, что предметы, с которыми он больше всего контактировал в течение своей жизни, приобрели магический потенциал. Манипулируя ими, их владелец может добиться довольно неожиданного и порой полезного эффекта.
Интересно.
— Дай угадаю, ты охотился за этими предметами и приобрел их?
— Увы, не все, — ответил Сайман. — Потомки Миллера предприняли целенаправленные усилия, чтобы разбросать предметы по всему миру, продавая их разным покупателям. Они сошлись на том, что сосредоточивать всю эту власть в руках одного человека было бы безрассудством. Но в конце концов я намерен собрать их все.
— Если они беспокоились, зачем вообще продавать эти предметы? — Спросил Марк.
— Отсутствие денег — корень всех зол, мистер Медоуз. — Сайман улыбнулся.
Марк моргнул. По-моему, никто никогда не называл его по фамилии:
— Значит это «любовь» к деньгам.
— Говоришь, как человек, который никогда не голодал, — сказала Ивера.
— Кроме того, — продолжал Сайман, — семья беспокоилась о своей безопасности. Они боялись, что их ограбят и убьют предприимчивые лица, заинтересованные в коллекции Миллера. Учитывая ценность этих предметов, их опасения были вполне обоснованы.
Он достал из сундука связку ключей и осторожно закрыл его.
— Мне нужен кувшин воды и пять стаканов, пожалуйста.
Двое наемников принесли из кафетерия полный стеклянный кувшин и пять стаканов. Сайман осмотрел пол и направился к входной двери с мелом в руке. Примерно в десяти футах от дверного проема он нарисовал полукруг, изгиб которого был обращен к центру комнаты, и начертил странный символ. Затем он подошел к месту смерти Соломона, нарисовал еще один полукруг побольше, прямая сторона которого прилегала к шахте лифта, и заполнил его идеально ровными кругами. Я посчитала. Десять.
— Кегли для боулинга? — Спросила я.
— Именно.
Сайман вернулся к столу, снял ключи с брелока и вручил каждый из пяти ключей четырем всадникам и Марку:
— А теперь, держите их в руках и постарайтесь воспроизвести события в памяти. Что вы видели? Что слышали? Какие запахи витали в воздухе?
Сайман перелил воду из стеклянного кувшина в пластиковый кувшин Миллера.
— Что это за магия такая? — Кен, венгерский маг, изучал ключ в руке.
— Современная магия, — сообщил Сайман. — У каждого века есть свои магические традиции. Это наши. Маловероятно, что большинство из вас увидит повторение этого ритуала в своей жизни. Эта магия чрезвычайно редка и очень утомительна. Я провожу это только для очень особых клиентов. — Он подмигнул мне.
О, отлично. Теперь ты просто заставил всех думать, что мы спим вместе.
Я улыбнулась в ответ:
— Обязательно сообщу рыцарю-заступнику, что он должен быть очень щедр в своем вознаграждении. — Лови ответный. Пусть они выскребают из головы образ голого Теда Монахана.
Через полминуты он собрал ключи, надел их обратно на брелок и бросил его в кувшин. Ключи опустились на дно. Магия пульсировала из кувшина, ударяясь в меня. Было такое ощущение, словно кто-то зажал мне глаза и уши мягкой пушистой лапой, а затем исчез.
Сайман налил по дюйму воды в каждый стакан и посмотрел на свидетелей.
— Выпейте, пожалуйста.
— Это дерьмо не гигиенично. — Поморщилась Джук.
— Я уверен, что ты глотала и похуже, Амелия, — сказал Сайман.
— Амелия, — я умилялась. — Какое нежное имя, Джук.
Она сердито посмотрела на меня:
— Сдохни.
— Пей воду, — напомнила я.
Она скривила лицо.
— Я уже рассказала тебе все, что видела.
— Наша память гораздо детальнее, наших воспоминаний, — пояснил Сайман. — Вы даже удивитесь, как много вы помните.
Джук выпила стакан залпом. Боб выпил свой со стоическим выражением лица. Ивера какое-то время вглядывалась в свой бокал и осушила его. Марк опрокинул свой стакан, словно там было виски. Кен был последним. Он пил воду очень медленно, маленькими глотками, держа каждый глоток во рту, вероятно, пытаясь извлечь из него какие-то знания.
Сайман поднял шар для боулинга.
— Пожалуйста, продолжайте сидеть на своих местах во время сеанса. Ни в коем случае, не вмешивайтесь в иллюзию. Кейт, ты можешь передвигаться, если хочешь, но постарайся не пересекать изображение. Всем все ясно?
Ответом ему послужил целый набор утвердительных звуков. Он подошел к первому полукругу, долго держал шар у груди, наклонился и швырнул его по полу через весь зал. Когда тот покатился, на его пути расцвела другая реальность, словно кто-то расстегнул молнию в пространстве, открывая прошлое. Убийство Соломона произошло во второй половине дня, и свет падал под другим углом по сравнению с нынешним утренним солнцем. Четко прорисовывались границы иллюзии: овал, протяженностью около тридцати футов в самом широком месте холла.
Шар врезался во второй полукруг, разбросав воображаемые кегли. Это был бы идеальный страйк.
Сверху в овал спустились двое мужчин. Одним из них был Соломон с выпученными глазами и ярко-красным лицом. Он неудачно свалился на спину, но тут же вскочил на ноги.
Его противник приземлился на корточки. Рядом с ним упало копье. Стальная Мэри выпрямился до шести с половиной футов. На плечи был накинут плащ, а капюшон был поднят. С того места, где я стояла, я могла рассмотреть лишь темную ткань.
Я побежала по краю иллюзии к шахте лифта.
Соломон яростно ударил Стальную Мэри ногой. Тот отклонился в сторону, его плащ обвился вокруг него. Нога Соломона прошла на волосок мимо от его лица. Соломон развернулся, чтобы нанести повторный удар, но Стальная Мэри отразил и его. Соломон пролетел по воздуху, врезавшись в шахту лифта, в тот самый момент, когда я остановилась рядом с ней, на границе иллюзии.
Стальная Мэри взял копье и подошел к нам, каждый его шаг был продуманным и тяжелым, словно звон погребального колокола. Капюшон чуть сдвинулся назад, и я мельком заметила большие глаза, темные, почти черные, обрамленные густым бархатом длинных ресниц, они были наполненные мощной силой.
