Заинтересованно Дима наклонил голову и провел по ее лицу костяшкой пальцев. Заправив непослушную прядь ей за ухо, он произнес:
– И что такого важного ты хочешь мне сказать?
Огромная туча черным чудовищем поглотила все небо и вмиг потемнело. Грянул гром.
Марина набрала воздух в легкие, словно собираясь нырнуть в ледяную воду.
– Я…
Звон стекла взорвал комнату.
В секунду Дима оттолкнул Марину от себя.
Она, врезавшись спиной в стол, упала и резко вскинула голову. Дима вскочил перед Мариной, выставив вперед руки. Тысячи мелких осколков стекла зависли в воздухе, но страшнее всего – четыре пули, что застыли в воздухе у самого сердца Аскендита.
Марина в шоке заскулила и отползла. В воздухе запахло озоном. От рук Димы воздух шел рябью. Взгляд его метался по противоположным зданиям.
Марина вдруг с ужасом начала понимать что произошло: на Диму только что было совершено покушение. Владыка прослушивал ее? Они слышали, что она хотела признаться Диме во всем?
Внутри Марины все заледенело: мама. Что теперь будет с ней? А с Дженкинсом?
Тело начало колотить крупной дрожью.
– Спрячься за диваном! – крикнул, видимо, не первый раз Дима. Не отрывая взгляда от башни напротив, он рявкнул в трубку телефона:
– В нас стреляли. В «Sixty»!
Дима отошел спиной от разбитого окна и, резко развернувшись, присел рядом с обхватившей колени Мариной.
Звон стекла оглушил. Марина задрожала сильнее. Дима обхватил девушку и закрыл ее уши влажными ладонями.
Марина подняла на него глаза.
Это было не покушение на Диму, это было предупреждение для нее. Если она раскроет свой рот, они убьют всех кто ей дорог. Понимание этого настолько потрясло Марину, что ее затошнило. Пустой желудок скрутило, и она согнулась пополам. Свет замерцал. Она не смогла это контролировать.
А дальше все было как в тумане. Прибежали какие-то люди, крики, разговоры, споры, а Марину вывели из помещения и посадили на стул.
Марина знала, кто был стрелком – это был Филипп. Вот для чего он прилетел с Владыкой в Россию. Она ведь всегда знала, что Филипп был киллером, но она старалась не думать об убитых им людях. Да и не общались они почти… Мортис, словно специально отгораживал ее ото всех своих последователей. Она жила в скорлупе, которую сама же и выстроила. Она ведь знала, что информация, которую она передавала Мортису, шла не во благо, но так привыкла подчиняться, что заперла тревогу и выкинула ключ.
Дима что-то сказал и ушел, а она все сидела. Подошел Том и подал ей воду. Свет вновь замерцал. Том удивленно оглянулся.
Прищурившись, он посмотрел на девушку. Марина сидела посреди пустого зала и светильники, что усеивали потолок, подобно волнам от брошенного в воду камня, мерцали от сидящей Марины. Ее трясло, и в унисон ее дрожи мерцали светильники. Она припала губами к стеклянной бутылке, и перепады напряжения прекратились.
Том моргнул. “Мне показалось? Не может быть…”
Дима скинул пиджак. Он слушал отчет и медленно закатывал рукава. Приехавшие агенты АКД оперативно исследовали ресторан и башни на территории “Москва-Сити”, с которых могли быть произведены выстрелы, в том числе и башню “Аскендит-групп”.
– Нет… Стрелок однозначно был дэвлесс. Пули шли не по прямой траектории, – поправил Дима агента.
Агент АКД изумленно поднял взгляд с блокнота.
– Но разве это возможно? Это телекинез такого уровня?
– Это невероятно сложно. Скорость пуль баснословна, а сила удара неимоверна, но это возможно. Во время Истребления, после многочисленных тренировок мне удалось это сделать, но с двумя пулями на пределе возможностей.
Агент непонимающе уставился на Аскендита.
– Двумя…, а этот стрелок смог контролировать…?
– Четыре.
Агент перестал дышать на мгновение.
– Но как такое возможно? Вы же Аскендит. Вы один из самых сильных дэвлесс. Кто-то сильнее вас?
Дима скрестил руки на груди. Он и сам не понимал как такое возможно… Сначала Виверн, теперь стрелок. Откуда у Мортиса такие сильные дэвлесс?
Агент отошел к своим людям, оставив Диму и подошедшего к нему Тома.
– Что ты думаешь на сей счет? – спросил Дима.
Том нахмурился. Он все еще не мог отделаться от подозрений на счет Марины.
– Вы смогли остановить четыре непредсказуемые пули?
– В том то и дело, что первая летела, не меняя траекторию. Если бы стрелок в последний момент изменил траекторию ее полета, я бы не успел остановить ее. Я ведь совершенно не ожидал нападения и был расслаблен. Если бы стрелок захотел, он бы убил меня с одного выстрела…. Это было словно предупреждение…. Но предупреждение о чем? Я не понимаю.
Том сжал планшет. Происходящее пугало его. Он был еще мал, когда происходило Истребление, но страх перед Анирамом Мортисом впитался с молоком матери. Мортис хотел объединить Дома, он хотел изменить структуру правления дэвлесс.
А сейчас? Чего Мортис добивался сейчас?
Спустя полчаса Дима увел Марину. Вертолет ждал на площадке. Мелкий дождь оседал на волосы и плечи. Дима пристигнул девушку, заботливо прикрыл наушниками ее уши.
Они прилетели в аэропорт.
Аскендит отошел. Марина находилась в какой-то прострации и не сразу сообразила, когда незнакомая ей девушка подлетела к Диме и, заплакав, повисла на его шее. Марина моргнула, и сознание очистилось.
Девушка была красива: светлые волосы струились по плечам и блестели шелком, отражая огни аэропорта. Дима, нахмурившись, расцепил ее руки и отодвинулся. Ее светлые, налитые слезами глаза, распахнулись. Она бросила растерянный взгляд на Марину, и лицо ее разом исказилось, потеряв свою красоту.
Они тихо обмолвились несколькими фразами, и в итоге Дима оставил ее одну, а сам направился к Марине.
Марина не стала спрашивать кто она. У нее не было сил что-либо спрашивать.
Они пересели в маленький самолет. Марина рухнула в кожаное кресло. Дима молча накрыл ее пледом. Ей было все равно, куда они летят. Она была мухой, попавшей в сети паука. Чем больше она трепыхалась, стараясь выбраться, тем сильнее запутывалась. И казалось, она никогда не сможет выбраться из паутины под названием “Dominus mortis”.
– Куда мы летим?
– Домой, – произнес Дима хриплым голосом.
Они летели в Санкт-Петербург. Сердце ее сжалось – аппаратура моргнула. Пилоты не успели испугаться, но напряглись.
Марина же осознала, что все это время почти не контролировала свою способность. Ее затрясло сильнее.
Глубокий вздох. Хорошим самоконтролем она никогда не обладала. Выдох. Вдох.
Выдох.
Воздух со свистом вышел из легких.
– Выпей, – Дима сунул Марине бокал. Лед стукнулся о стенку, а содержимое брызнуло на руку.
Марина растерла по руке бьющую в нос спиртом огненную жидкость и сделала глоток. Виски жаром окатило горло и желудок. Марина скривилась, но ее перестало трясти, а тело стало невероятно тяжелым. Усталость и апатия навалились, и Марина откинулась на спинку кресла.
– У тебя, наверное, много вопросов, – произнес, присевший напротив нее, Дима.
Да, у Марины было много вопросов, но не к Диме, а к Дженкинсу. Но она должна была играть свою роль и, не поднимая взгляда, произнесла:
– Кто ты?
Пальцы Димы, крутившие бокал замерли. Он поставил бокал на журнальный стол между ними.
– Смотри внимательно, – Дима начал скользить пальцами от толстого дна вверх к горлышку. Медленно они поднимались по хрусталю, где находился сам напиток.
Марина, не отрываясь, следила за грубыми пальцами.
На границе, там, где виски соприкасалось с воздухом, Дима задержался на секунду. Продолжив двигаться, он словно потянул за собой огненную жидкость. Виски магнитом притягивалось к его руке: чем выше скользили его пальцы, тем выше оно поднималось.
По коже Марины пробежали мурашки.
Дойдя до края бокала, он по кругу провел пальцем. Виски, повинуясь, окрасило стенки бокала золотом.
