Она расхохоталась, едва не прыснув напитком.
Я решила, что это было вино.
Он усмехнулся вместе с ней, улыбнувшись шире, когда она передала ему кружку.
— Они не найдут нас здесь, — повторил он, забирая ту из её пальцев. — Здесь мы будем использовать другие имена. В любом случае, они думают, что мы с Карибов, помнишь? Чёрные сердца. Выскочки. Они никогда не подумывают высматривать лица в высшем свете, ища нас. Они посчитают, что это невозможно.
— Новые имена, говоришь? Для нас? — женщина с золотисто-каштановыми волосами бросила на него лукавый взгляд. — А ты уже выбрал их, мой возлюбленный?
Блэк фыркнул. «Иисусе. Даже его родители были разводилами, убийцами и мудаками. Почему это меня вообще удивляет?»
«А тебя это удивляет, Блэк?»
Подумав над моим вопросом, он покачал головой.
«Нет», — раздражённо признался он.
Но человеческий мужчина перестал притворяться, будто думает. Устроившись на диванных подушках, он улыбнулся шире и сделал ещё один глоток вина.
— Думаю, мы будем называть себя Д'оревиль, милая. Никто не станет расспрашивать о семейном родстве, если нас будут считать французами...
— Если только они сами не французы, — заметила она.
Он отмахнулся, его тон становился несдержанным от вина и секса.
— Нет, нет. Мы позаботимся о том, чтобы оставаться невидимыми, дорогая моя, — потянув за её золотисто-каштановый локон, он добавил: — Я буду Денисом, — он посильнее потянул за её волосы. — Ты будешь Вирджинией.
Она рассмеялась.
— У тебя извращённое чувство юмора, любовь моя3.
— Ты не одобряешь?
— Одобряю. Идеально.
— Хорошо. Тогда я переделаю документы на этот дом на новые имена, и всё будет официально. Однако сначала мне надо найти Уилла. Он поможет мне сделать удостоверения личности, выглядящие настоящими. Я возьмусь за это завтра. У меня есть знакомые, которые помогут с банковскими переводами и перевозкой золота с островов.
— Им можно доверять? — сухо спросила она.
Он пожал плечами.
— Я возьму тебя с собой, моя дорогая. За подобающую цену всем можно доверять. Но за золотом поедем вместе.
— А что завтра, мой милый? — лукаво спросила она. — Пока ты бегаешь по городу, создавая Вирджинию и Дениса Д'оревиль? Мне начать представляться Вирджинией? — её улыбка сделалась шире, когда она передала оловянную кружку. — Кем я буду для всех славных леди, которых встречу в городе за покупкой их очаровательных платьев?
Он улыбнулся в ответ, слегка пихнув её ногой в шёлковом чулке.
— Вирджинией, конечно. Кем ещё тебе быть, любовь моя? Представляйся новым именем всем, кто спросит. Я бы хотел как можно скорее основаться здесь.
Его голос начал постепенно стихать.
Это походило на то, будто громкость радио убавляли, что сопровождалось каким-то странным статическим шумом в виде мерцания их тел.
Они начали рассеиваться как дым.
Пока, наконец, как по финальному щелчку выключателя, они оба, их слова, их выражения лиц не...
...исчезли.
Глава 12. Придурки
— Мы должны были позвать остальных, — сказала я, выдохнув и вспомнив. — Чёрт подери. Это было наше правило, Блэк. Мы должны были позвать их, если что-нибудь найдём. Мы проорали это. Помнишь?
— Помню.
— Нам позвать их сейчас? Или слишком поздно?
Я раздражённо пнула низ дивана, скрестив руки на груди.
— Gaos. Мы совершенно всё просрали, — проворчала я.
Блэк посмотрел на меня, обойдя диван.
Поначалу он не ответил, явно обдумывая мой вопрос. Он не переставал осматривать диван со всех сторон. Судя по его движениям и выражению лица, он хотел осмотреть зону возле камина так, чтобы не спровоцировать запись во второй раз.
— Что думаешь? — спросил он наконец.
Как только комната вернулась в то же состояние, в котором пребывала, когда мы вошли, Блэк подошёл к противоположной стороне комнаты, чтобы щёлкнуть выключателем. Я осмотрелась по сторонам, впервые осознав, насколько всё отличалось от «давней» версии дома и комнаты. Версия, в которой находились призраки, была куда более полной, напитанной теплом и жизнью.
Теперь же керамические лебеди, орлы, олени и перепёлки исчезли.
На каминной полке стоял целый ряд замысловато расписанных керамических ваз с цветами, а также зеркало в позолоченной раме. Когда мы только вошли, мне показалось, что на стенах много картин, но в прошлом, когда здесь жила семья Брика, картины покрывали стены полностью — их было так много, что обои почти не виднелись. Плотные шторы закрывали окна с обеих сторон, полы были застелены яркими коврами. Тут имелись кучки нарубленных дров, железный чайник. Диван украшали вышитые подушки. Там были трубки, собаки, запах табака, секса и тёплого вина.
Теперь всё выглядело пустым и мёртвым.
— Не знаю, — сказала я, по-прежнему глядя на комнату и отвечая Блэку.
Я всё ещё размышляла, когда в другой части комнаты раздался вопль.
— Он просто дурит нас? — пробормотал Джакс.
Видящий с фиолетовыми глазами смотрел на ещё одного пугающе реалистичного призрака — этот находился в задней части дома, в комнате, которая казалась библиотекой или помещением для чтения. Она также могла быть кабинетом или даже игровой комнатой, в зависимости от мебели.
Сложно было сказать наверняка, потому что большая часть мебели отсутствовала, а все высокие окна блокировались металлическими листами. Плотные шторы, поеденные молью, закрывали стекло изнутри. Судя по их нынешнему выцветшему оттенку, я предполагала, что они когда-то были красными или пурпурными. Блэк отодвинул их в сторону, чтобы осмотреть оконное стекло и металлическое заграждение, а там оказалась мышь, запищавшая и убежавшая в дырку в стене.
В этой комнате почти не осталось мебели, не считая длинного узкого стола у стены и обилия почти пустых книжных шкафов. Камин, который никто не потрудился разжечь, находился напротив высоких окон.
Как и в случае с призраками, которых мы с Блэком видели в гостиной возле фойе, возле тела я лучше видела то, как раньше выглядела комната. Наверное, поэтому моей финальной догадкой стала библиотека. Посмотрев поверх мёртвого тела, истекавшего кровью на полу, я увидела прямо над ним цветы, стоявшие во французской вазе на круглом и новом с виду столике, застеленном кружевом. Вдоль трёх из четырёх стен стояли книжные шкафы, заставленные томами в кожаном переплёте, бюстами и чучелами животных, заказанных у таксидермиста.
Я видела стол, заваленный перьями для письма, чернильницами и стопками бумаги, а также воском и чем-то вроде официальной печати. Пальмы в горшках стояли у окон, где никакой металл не заслонял солнце, лившееся через стекло. В одном углу комнаты стоял массивный глобус. Бархатные шторы были абсолютно новыми и имели пурпурно-красный цвет.
Бархатные подушки занимали уголок для чтения, состоявший из окон и скамейки.
Я видела там кошку, свернувшуюся клубком и дремавшую в лучах послеобеденного солнца.
Ещё больше пальм стояло по всей комнате.
Что ещё интереснее, под самим трупом я видела новенький ковер в стиле, который встречала только в музеях. Дамасский венецианский ковер содержал центральный мотив в виде золотой геральдической линии и красными линиями по краям. В остальном же он отклонялся от привычного. Вместо нормальных узоров, которые я видела на коврах того периода, этот состоял из чёрного шёлка, украшенного белыми и красными символами, полностью занимавшими края ковра. Сами символы казались мне совершенно незнакомыми. Я никогда прежде такого не видела.
Что-то в этих симметричных линиях казалось мне оккультным, но если честно, я просто гадала. На деле они могли ничего не значить.
В данный момент эти символы медленно пропитывались кровью мужчины.
