Я бросаю на Тэана обеспокоенные взгляды, каждый раз подсознательно сжимаясь от страха и невольно ожидая, что вновь увижу отблеск безумия в его глазах. Тэан действительно выглядит неважно. По лицу блуждают тени, под глазами круги, особенно выделяющиеся на фоне неестественно бледной кожи. Тэан по-прежнему излучает силу, но сила эта кажется какой-то потерянной, лишенной целостности и гармонии и в любой момент способной сойти с точки равновесия.
Альрайен тоже выглядит не лучшим образом. Сегодня он прошел по черте, ограничивающей его силу в этом мире. Находиться на грани всегда больно.
Прическа аллира, либо восхищавшая, либо возмущавшая меня, утратила свою привычную безупречность. Прекрасные серебристые волосы растрепаны, некоторые пряди спутаны, по-прежнему сохраняя лишь завораживающий блеск. В синих глазах читается усталость. Изящные пальцы на автомате сжимают поводья, только чудом еще не теряя контроля над фоаром.
Впервые Альрайен выглядит таким изможденным. Я вдруг понимаю, что делает аллиров неотразимыми, живыми, сверкающими изнутри. Их магия. Их магия, подобная силе Богов… Не стоило над Альрайеном шутить по поводу ее ограничения. Для аллиров магия – это не безликая сила, это нечто большее, их жизненная энергия.
Да, забавная из нас получается команда. Полуживой аллир, в изнеможении готовый свалиться с фоара. Не совсем адекватный Тэан, недавно превратившийся в настоящую машину убийств и теперь всеми силами старающийся сдержать в себе безумный порыв. Ну и я ничем не лучше. Использовала свет (кто бы мог подумать, свет!), чтобы сжигать людей. Очень даже виновных, но все-таки живых.
Разве что чувствую себя лучше своих спутников, потому как большую часть противников они взяли на себя. Кстати, Альрайен, похоже, и в самом деле вскоре упадет с фоара. У меня, конечно, мог бы появиться новый повод для шуток, но после того, как аллир весь город перевернул с целью отыскать для незнакомой девушки лекаря, шутить как-то не хочется.
– Вам не кажется, что стоит сделать привал? – спрашиваю я, поглядывая то на одного, то на другого. Ни один, ни второй не внушает доверия. В такой компании становится как-то жутковато.
Разве не могли Высшие оставить для Альрайена какую-нибудь лазейку, позволившую бы если не использовать магию в полную силу, то хоть не выматываться настолько? А Тэан? Неужели они действительно все это подстроили? Неужели знали, что мы наткнемся на сумасшедших сектантов, пытающихся призвать Тьму в этот мир? Думали, что мы не пройдем мимо и разберемся с ними? Возможно. Вот только… в таком случае они должны были знать, как это подействует на Тэана. Знали и позволили такому случиться? А может… хотели, чтобы все произошло именно так?
– Да, пожалуй, уже пора, – соглашается Альрайен.
– Тэан… а ты как себя чувствуешь? Здесь ощущаешь присутствие Тьмы? – спрашиваю с беспокойством.
– По крайней мере, запаха Тьмы здесь нет, – уклончиво отвечает Тэан, игнорируя первый вопрос.
Еще виднеются вдалеке стены города, но теперь намного ближе к нам темно-фиолетовый лес, почти черный в последних солнечных лучах, лениво скользящих по земле.
Мы устраиваемся в небольшой рощице из нескольких деревьев и множества кустарников. Это место внушает спокойствие. Достаточно далеко от города, чтобы не бояться внезапного нападения, и достаточно близко к лесу, чтобы успеть скрыться в случае необходимости. Впрочем, после встряски, которую мы устроили сектантам, вряд ли кто-то решится нас преследовать.
Ужин готовлю я. Кажется, мне единственной удалось поспать предыдущей ночью, пока парни допрашивали пойманных нами наемников. Несмотря на то, что Тэан не выглядит усталым, о нем я беспокоюсь больше, чем об Альрайене. Усталость пройдет, силы вернутся, а вот что делать с Тэаном и его сумасшествием, которое вполне может обостриться?
– Ты как? – спрашиваю снова, после ужина присаживаясь рядом с Тэаном. Он не мигая смотрит на костер, и языки пламени отражаются в янтарных глазах. Завораживающая картина, но одновременно с тем зловещая, когда начинает казаться, будто огонь в глазах Тэана – уже не отражение и движется сам по себе, все больше напоминая безумие, заставившее его убивать с упоением.
Сумерки быстро сгущаются, кольцом смыкаясь вокруг небольшого клочка освещенного пространства. Костер тихо потрескивает, охотно хватаясь за новые ветки, не задумываясь, что совсем скоро он догорит и нечего будет поглощать голодному пламени. Молчание затягивается.
Разделавшись со своей порцией еды, Альрайен расстелил постель и теперь лежит, закутанный в одеяло, наверняка постепенно погружаясь в сон.
– Мне не хватает ее, Алиса, – наконец произносит Тэан, тихо, едва слышно.
– Кого? – шепотом спрашиваю я, уже зная ответ. Хочу услышать это от него, чтобы он объяснил, выговорился и, быть может, полностью освободился от чувств, что совсем недавно управляли им.
Я пододвигаюсь ближе, желая ощутить тепло тела и поделиться собственным. Осторожно касаюсь руки, сжимаю ладонь Тэана в своих пальцах, тем самым даря молчаливую поддержку. Наверное, Тэан сам не осознает, насколько сейчас нуждается во мне.
– Запах Тьмы был повсюду, он наполнял собой весь зал, пропитывал стены, души, окровавленные мечи и алтарь. Тьма отзывалась на ритуал, она незримо присутствовала там. Первозданная Тьма по-прежнему в моем мире. Да, заточенная в гетитовом сосуде, она не может просочиться сюда, но всегда может забирать к себе. И она готовилась принять жертву. Заклинание привлекло ее, а потом страх и боль девушки держали поблизости. Я чувствовал Тьму, Алиса. Чувствовал… – Продолжая смотреть в постепенно затухающий костер, Тэан ответно сжимал мою руку. – Ударив того человека возле алтаря, Альрайен оборвал обряд. Тьма хотела уйти… но я не мог отпустить ее. Ты не представляешь, насколько я скучал по Тьме! Единственным способом удержать ее было убийство. И я пытался ее удержать! Эти люди молились Тьме, они верили в нее, желали. Потому Тьма приходила за каждым из них. Я убивал и чувствовал ее присутствие. Тьма касалась их душ, забирала с собой. Она узнавала и меня. Звала… Тьма тоже скучала по мне.
Костер догорает. Увядают последние тлеющие угли, а нас все плотнее окутывает беспросветная темнота.
Ощущая дрожь, я прижимаюсь к Тэану. Кладу голову ему на плечо, обхватываю руками за пояс.
Вновь погружаюсь в страшное ощущение, будто могу его потерять. Нет-нет, нельзя отпускать Тэана, вдруг он исчезнет, вдруг уйдет вслед за Тьмой?
И кому из нас двоих нужна поддержка?
– Не бойся, – говорит Тэан, обнимая меня. – Я справлюсь с этим. Ты мне веришь?
– Конечно. Верю. Ты не оставишь меня, – шепчу я. Жмурясь, утыкаюсь Тэану в шею. Страх почти рассеивается. Сейчас, с закрытыми глазами, в его объятиях становится уютно и спокойно, как всегда. Сон накатывает теплой волной, убаюкивая, нежно укачивая. Уже словно издалека я слышу тихий шепот:
– Спасибо. Спасибо за то, что помогла вернуться.
Будит меня странный толчок и неожиданное ощущение холода, охватывающее вдруг все тело с ног до головы. Распахиваю глаза, взгляд устремляется к Тэану.
Похоже, ложась спать, он укрыл нас обоих, но что-то заставило его оттолкнуть меня, из-за чего одеяло свалилось, и теперь смято комком под его телом. Не сообразив спросонья подняться, я преодолеваю расстояние ползком и склоняюсь над Тэаном.
Оказывается, он спит, но сон этот очень беспокойный. Волосы мокрые от пота и липнут к холодному лбу. Лицо, выделяющееся ярким пятном даже в прозрачном свете луны, пугает своей белизной. Пальцы судорожно впиваются в одеяло, голова мечется по подушке. Веки дрожат, губы что-то неразборчиво шепчут.
Начиная паниковать, я прижимаюсь к Тэану и обхватываю за плечи, чтобы прекратить беспокойные метания.
– Тэан, проснись, – хочу сказать я, но не могу произнести ни звука. К горлу подступают рыдания, страх сдавливают легкие, перекрывая доступ кислороду, а тело сотрясает крупная дрожь, такая же, как у Тэана.
