Елена Звездная - Девушка для героя, или Как я свахой подрабатывала

Ну так я не гордая, и взяв инфоноситель смотрю название "Лика Пресветлая. "Как завоевать самого идеального мужчину во Вселенной".

— Уау, — мне название сразу понравилось, — спасибо. Почитаем.

И я удалилась под напряженное молчание присутствующих.

Так как на чтение времени не было, переключила текст в аудиоформат и направилась сначала на двор, так сказать проследить за возведением Беседки Страсти. Выйдя во двор, хмуро взглянула на то, что даже для нужника было бы препаршивым строением. Девы набрали досок (даже боюсь представить откуда) и уподобившись индейцам создавали конусообразную тиопи, пытаясь связать палки на верху, а после обвязать их по периметру. В общем, конструкция была гиблая, и я уже представляла, как все это рухнет на посетителей Беседки Страсти, в момент этой самой страсти.

— Сани, — решительно решила я пресечь это безобразие, — у тебя что, в предках и индейцы затесались, а?

— Вечно ты пристаешь к моим предкам, — нахмурилась наша огненная.

— Извини, дорогая, — съехидничала я, — но каждый раз, как в тебе просыпается дух предков, мы имеем честь узреть или кумыс в составе коего была кровь и перекисшее молоко, или какую-то тартилью после которой я лично ходила с опухшими губами, а туалет стал моим постоянным местом обитания, или вот, тиопи!

— Ты просила беседку! — Сани спрыгнула сверху сего беспредела. — Я тебе построила беседку!

— Я просила БЕСЕДКУ, ты построила ШАЛАШИК! Разницу видишь? Им как в этом кошмаре сидеть, а? В три погибели скрутиться, а вход и выход только в положении ползком?

— Ну, — девушка развела руками. — Зато романтика.

— Давай уж сразу и откровенно — порнография!

— Это в том случае, если Джерг позади нее ползти будет, — парировала Сани.

С тяжелым вздохом отключила книгу и начала руководить процессом. В результате мы вбили в землю восемь досок метра в два с половиной высотой. Используя лестницы на эти самые палки сверху набросили кусок выданной Лидией зеленой непромокаемой ткани. Потом я еще с полчаса бегала за домомучительницей с просьбой заменить зеленую (спокойствие) на красную (страсть). Бордовые шторы из гостиной для особо важных гостей, были безжалостно похищены, следом за ними наглая моя рука замахнулась и на малиновые гардины. И вот посреди заднего двора, словно видение из восточных сказок — шатер, прекрасный и воздушный. В смысле воздуха там много. И ткани, реющие на ветру… Красота. Внутрь мы затащили столик… после втаскивания оного, палок являющихся основой шатра едва не осталось семь, но клейкая лента способна спасти даже в такой ситуации. С декорациями мы завершили к половине восьмого.

Пока я и Дел расставляли свечи, которые Диана держала на подносе и носила за нами, покуда мы принимали решение, где и что ставить, девушки начали накрывать стол. То есть собственно к столу я подошла, когда их темное дело было уже сделано, и я начала это дело освещать. Едва были расставлены и зажжены первые три свечи мое сердце кольнули подозрения, но когда и Дел начала раскладывать остальные зажженные огоньки, мне стало дурно. И не удивительно: Алидан любила зверей! И если бы ее творчество можно было отнести к живописи, то это, несомненно, был бы реализм!

— Дорогая, — обратилась я к смущенной и явно ожидающей одобрения высокородной, — все очень здорово и у тебя, несомненно, талант, — девушка покраснела и радостно заулыбалась. А я продолжаю. — Ты мне только одно объясни, зачем ты это… хм… изобразила фекалии у этого зайки? И вот у этого милого котика?

— Чтобы все было натурально! — гордо произнесла жертва идеологии высокородных.

Ага, это значит не искусство, типа, а натурализм.

— Фекалии у зайчика из маслин, мы мелкие отобрали, — сообщила счастливая Алидан.

— Здорово, — с чувством произнесла я.

На будущее надо запомнить — не допускать высокородных к столу! Никогда!

В общем, без семи минут восемь, после подведения итогов победительницей была выбрана Диана. Она как раз на два балла опередила всех, к моему неудовольствию. С другой стороны ей самое место за тем столом.

И пока Ди переодевалась, девушки готовились посмотреть подготовленную танцевальную программу, а Дерганная Дел материлась, я пошла за Джергом, так сказать, решила лично привести осужденного для экзекуции.

И вот иду я по коридорам, по лестничным переходам, поднимаюсь в обитель зла… то есть генномодифицированного, привычно иду к ванной. Почему к ванной? За прошедшие сутки у меня сложилось впечатление, что именно там он постоянно и обретается. Видимо изволят-с быть чистым-с. С другой стороны может там туалет, а у Джерга стараниями Лидии проблемы с… эээ… проблемы, короче. С этими мыслями я остановилась у двери. Поскреблась — тишина. Постучалась — тишина. Ногой проверила на прочность — опять тишина. Вхожу, в общем — пусто! И где его носит?!

В результате, решено было дождаться Джерга, а пока его жду… ну у меня же воды нет, а тут есть, так что…

Избавившись от одежды, я блаженствовала. Душ тут потрясающий, я поставила авто решим и теперь струи сменялись паром, пар каплями и снова струями. И все бы ничего, но тут послышалось:

— Добрый вечер.

— Воспитанные люди обычно стучат, прежде чем войти, — хмуро сообщаю, прикрывая руками самое важное.

— Себя вы стуком в двери не утруждали, ворвавшись ко мне накануне. — напомнил Джерг.

Ну, как-то не о том мы заговорили.

— Слушайте, — я все так же спиной к высокородному, ибо стыдно оборачиваться, если честно. — Вместо того чтобы стоять тут и филейной частью наемного работника любоваться, идите и приведите себя в порядок, у вас романтический ужин по плану, если вы не забыли!

Некоторое время позади меня было тихо. Я не выдержала, полуобернулась к высокородному и как раз вовремя, чтобы заметить как рывком сняв полотенце, обнаженный генномодифицировнный направился ко мне. Чувствую себя мужиком в мужской тюряге. И остается лишь порадоваться, что у меня сейчас нет мыла, которое по законам жанра обязательно упадет и потребуется нагнуться и поднять его.

— Я как раз и планировал привести себя в порядок, — шепнул Джерг, прижимаясь ко мне всем своим телом, — и душ мне просто необходим.

Неожиданно сердце мое начало стучать очень быстро и вообще — что он себе позволяет?!

Резко разворачиваюсь к генномодифицированному наглецу, и гневно интересуюсь:

— Вы действительно полагаете, что сумеете смутить меня?

Джерг издевательски смерил взглядом собственно мое тело, и нагло ответил:

— Ага.

Представила, как мы выглядим со стороны. Попыталась придать облику своему невозмутимости и тоже начала рассматривать высокородного. Рассмотрела. Покраснела. Совсем покраснела.