Она повернулась, будто пораженная внезапной мыслью.
— Я проверила маму. Что происходит? Она плохо выглядит.
— Так и есть, — ответила я, как само собой разумеющееся, прежде чем успела подумать, как приукрасить правду. Когда я уйду, Тамре лучше знать правду о том, что происходит с мамой. Мама будет в ней нуждаться. Они будут нужны друг другу.
— Они загружают её сверхурочной работой. Наказывают, я полагаю.
Голос Тамры прозвучал слабо.
— Я не знала.
— У тебя сейчас есть некоторое влияние. Возможно, ты могла бы попросить их сделать ей небольшое послабление.
— Я постараюсь. — кивнула она.
— И она слишком много пьет, уносит тайком верданское вино из клиники...
— Это на неё не похоже.
Мне не понравилось обвинение, которое я услышала в её голосе. Как будто я когда-нибудь лгала или являлась причиной того, что наша мать искала утешения в бутылке.
— Я пыталась заставить её хотя бы поесть. Но у неё были тяжелые времена последние несколько недель. Она в депрессии.
— Почему ты ничего не говорила мне об этом?
— Ты не спрашивала.
Она моргнула, и я знала, что больно ужалила ее. Может быть, несправедливо. В конце концов, Тамра не просила того, что с ней случилось. Она не просила переехать к Нидии и оставить маму. Она просто пыталась справиться. Как и я.
— Слушай, — начала я, — просто не забывай о ней. Ты ей нужна.
Потому что меня здесь не будет.
Тамра с любопытством посмотрела на меня, прежде чем медленно кивнуть. Она подошла к двери, её рука уже была на дверной ручке, когда я выпалила:
— Тамра, мне очень жаль.
Она обернулась через плечо. Один взгляд в ее глаза — и я знала, что она поняла, о чем я говорила. Это было между нами, с тех пор как я вошла в дом. Кассиан.
— За что? Быть той, которую он хочет?
— Но я не та, — настаивала я. — Он просто этого не знает.
— И никогда не узнает.
Она звучала совсем не зло, когда произносила это. Просто уставшей и раздавленной. В этот момент, слегка напоминая мне маму, или, по крайней мере, маму, которой та стала. Я снова задумалась о том, что мой отъезд станет благом для них обеих. Когда я была поблизости, жизнь каждой из них была не проста.
— Спокойной ночи, Там, — сказала я, но даже сама услышала, что прощалась. Скоро всё будет кончено.
— Пока, Джас.
Кивнув, моя сестра вышла из дома.
После ухода Тамры я приняла душ и переоделась в пижамные штаны и топ. Голубой телевизионный свет вырывался в коридор из маминой комнаты.
Я прошлась по темному коридору, и деревянный пол скрипнул у меня под ногами. Я вспомнила себя годы назад, пробирающуюся на цыпочках по тому же коридору в комнату родителей. Никогда Тамра. Только я. Я осторожно заползала под прохладные простыни на их кровати и ввинчивалась между ними, чувствуя себя любимой и в безопасности, когда их руки обнимали меня.
По утрам я всегда выслушивала лекцию о необходимости быть большой девочкой и спать в своей кровати. И всё же, несколько дней спустя, я снова находила дорогу в их спальню. И они никогда не выгоняли меня.
Я осмотрела спальню, мама лежала одна в огромной кровати. Я всегда чувствовала себя умиротворенной здесь, находясь с родителями. Ничто тогда не могло затронуть меня.
Я подошла ближе, чтобы выключить телевизор.
— Всё это моя вина.
Я застыла от звука маминого голоса. Её мягкий тон заставил меня подойти чуть ближе к кровати.
— Что, мам?
— Ничего этого не случилось бы, если бы не я.
Её глаза невидяще застыли на телевизоре, не поворачиваясь в мою сторону.
— Мне следовало увезти вас куда угодно, но я привезла вас туда.
Поначалу я поняла не сразу.
— Куда?
— Потому что я была эгоисткой и хотела вспомнить...
— Что вспомнить?
— Твоего отца.
Она уткнулась лицом в подушку, чтобы заглушить звук того, что мне показалось всхлипом. Это потрясло меня. Я не могла припомнить маму плачущей. Даже когда отец пропал.
— Чапаралл. Единственное место, где мы с твоим отцом были вдвоем. Пусть даже всего несколько дней, прежде чем он уговорил меня вернуться сюда. Только вдвоем. Никакой Стаи. Только мы в небе пустыни.
Я удержалась от того, чтобы не рассказать ей, что они не остались незамеченными. По крайней мере, она. Её полеты засекли. Именно из-за неё семья Уилла и переехала туда. Тогда как большинство людей обращали на увиденного драко не больше внимания, чем на какую-нибудь странную птицу или искусственный объект — вроде предполагаемого НЛО, — другие принимали к сведению. Охотники обращали внимание на такие события.
Но я не могла её винить. Я понимала, что значит рисковать ради того, кого любишь... нарушать правила, чтобы быть с любимым. Склонила голову, изучая маму. Я всегда думала, что скорее походила на отца, но, возможно, я была маминой дочерью больше, чем предполагала.
— Это не твоя вина, — сказала я, выключая телевизор и подходя ближе, чтобы поправить сбившееся одеяло.
Она беззвучно заснула. С минуту поглядев на её темную фигуру, я скользнула рядом под одеяло, под прохладные, знакомые простыни. Придвинулась поближе, чтобы чувствовать ее тепло.
Положив под щёку руку, я закрыла глаза в поисках умиротворения, которое когда-то здесь находила.
* * *
Хотя я и приняла решение несколько дней назад, рука все равно дрожала, когда я подписывалась под письмом. Вот оно. С этого момента пути назад не было. Аккуратно сложив листок в четыре раза, я положила его на подушку рядом с первой запиской. Я подумала, что каждая из них, и мама, и Тамра, заслуживали своего собственного письма.
На секунду я услышала скрип половиц и застыла, глядя через плечо, опасаясь, что мама вернулась с работы пораньше. Я смотрела на открытую дверь в комнату и ждала несколько минут, но ничего не последовало. Ни звука. Вздохнув, я снова перевела взгляд на письма, надеясь, что постоянное беспокойство, чувство, что за мной всё время наблюдают, покинет меня, как только я уйду отсюда.
Обе записки были краткие и по делу. Я сообщала маме и Тамре, как сильно их люблю. Как сильно буду скучать по ним. Я просила их не волноваться за меня, сообщала, что нашла свое счастье, и надеялась, что они сделают то же самое.
С горящими глазами я провела рукой по письмам, бумага шуршала под моими пальцами. Я не уточняла, куда собиралась — или с кем. Но они узнают. Они прочитают между строк. И я надеялась, что они поймут. Выпрямившись, я подхватила рюкзак с пола. И, бросив быстрый взгляд на комнату моего детства, оставила это всё позади.
