После второй чашки чая я попыталась вернуть разговор в прежнее русло.
— Ну, так о чем ты хотел поговорить?
— Иветта Кавалло, я хочу сделать тебе предложение.
— Рационализаторское? — от волнения я всегда начинаю нести какую-то чушь. Наверное, я боюсь, что он предложит то, о чем я думаю. Или боюсь, что не предложит?
— Почему рационализаторское? — удивился он.
— Не знаю, почему-то подумалось… Может ты придумал способ уменьшения выпадения осадка при варке укрепляющего зелья или что-то в этом роде.
— Увы! Я с магией знаком только по долгу службы, что кстати подводит нас к моему предложению. Как ты смотришь на работу в секретной службе? Нам не помешает талантливая ведьма.
— Секретная служба? — промямлила я, пытаясь сдержать разочарование. Не то чтобы я на что-то рассчитывала, но мне казалось, что предложение Питера будет… менее формальным, что ли?.. Какая чушь! Какие ещё предложения у него могут быть ко мне? — Это очень интересно, но мне нужно подумать. Я должна обсудить это с братом, всё-таки, раз уж ты вернул меня в лоно семьи, придётся считаться с этой самой семьёй.
— Отлично! Подумай. Заодно обдумай и второе мое предложение.
— Тоже насчёт работы?
— Нет, это уже личное, — слегка неуверенно произнес Питер и тихо продолжил: — Спустя довольно короткое время после нашего знакомства я пришел к очень важному выводу: я люблю тебя!
Я почувствовала, что сердце моё замерло, а мир перевернулся. Питер, словно не заметив, что мир вокруг нас преобразился, продолжал говорить:
— И раз уж так вышло, мне кажется, самое время проинформировать тебя, что ты стала главной женщиной в моей жизни. Я не предлагаю тебе брак.
— Не предлагаешь? — преобразившийся мир оказался с червоточиной. Вот она, ложка дегтя, отравившая всю мою бочку меда.
— Нет. Сначала я познакомлюсь с твоим братом, потом мы закончим ремонт в моем доме. Ты будешь выбирать обои и занавески, обставишь всё по своему вкусу. Я хочу, чтобы не осталось ни следа той печали, что была на твоём лице, когда ты стояла в кухне Варрийского и думала о том, каким чудом было избавление от этого брака. И после этого, когда в процессе ремонта мы узнаем худшие стороны друг друга, когда я успею двадцать раз разругаться и помириться с твоим авторитарным братом, и сотню раз поспорить с тобой из-за какой-то ерунды, когда ты наконец поймёшь, что настолько любишь меня, что готова выйти за меня замуж… В общем, после всего этого я предложу тебе руку и сердце.
— Я уже это поняла. Я люблю тебя. И хочу стать твоей женой.
— Тогда все предыдущие пункты вычёркиваю? — сияя, спросил он.
— Нет, пусть остаются. Ты так старательно их продумывал, что было бы..
Нет, надо с этим что-то делать! Кажется, у него входит в привычку перебивать меня поцелуем. А впрочем, — подумала я, когда он начал покрывать мелкими поцелуями мою шею, — пусть прерывает. Мне не жалко. Потерплю как-нибудь.
Конец!
