Они почти не разговаривали — сказывалась усталость, да и не было у них общих тем. У Лизы сложилось впечатление, что ее напарник в принципе не особо общительный. Разве что с Аяной он становился разговорчивым, и то потому, что ему нравилась охота. И сама Аяна, этого трудно было не заметить…
Почувствовав нетерпеливый взгляд, Лиза поняла, что увлеклась своими мыслями, спохватилась и взглянула в сторону, куда показывал Ган.
— Нет, — призналась она.
— Нет, так нет, — равнодушно отозвался он и снова пошел вперед. — Дойдем, увидишь. Там поставим лагерь для ночевки.
— Так вроде рано еще, — удивилась Лиза. Солнце едва начало приближаться к закату, а она привыкла идти до сумерек, если не дотемна.
— Мне оглядеться надо. Завтра думаю шурф заложить…
Прошли совсем немного, и Лиза увидела тот самый овраг. Удивительно, как Ган смог его издалека заметить? Глубокая трещина в земле шириной метров в пять ломаной линией убегала к горе, понемногу сужаясь. На дне ее, заросшем камышом и ивняком, поблескивала вода. Приглядевшись, Лиза заметила на склоне обрыва поваленное деревце — повезло, на сегодня у них будут дрова.
Правда, вода оказалась грязной, застоявшейся, воняла болотом и не годилась для питья. Пришлось варить кашу на той, что у них была с собой, оставив на утро совсем немного.
— Ничего, завтра найдем воду, там у горы вроде ручей был, — успокоил Ган. — Ты пока отдыхай, я пробегусь по округе. Здесь куропатки водятся, подстрелю парочку. Не вернусь дотемна — ложись спать, не жди.
— Погоди, я лучше с тобой! — воскликнула Лиза.
До гор, где она своими глазами видела медведей, было рукой подать. А те загадочные существа, которых Аюна пыталась выследить? Да она дотемна с ума сойдет, какой тут сон! К тому же у них даже нормальной палатки не было — так, навес, на жердях натянутый, под который они вдвоем едва поместятся. Все равно что на улице спать…
— Ты охотиться умеешь? — спросил Ган, взглянув на нее с сомнением. Лиза призналась, что нет. — Ну и зачем тогда тебе за мной таскаться, ноги сбивать? Отдыхай, завтра дел много.
— Я боюсь, — честно ответила Лиза и рассказала про медведицу. — Если она придет, я с ней не справлюсь.
— Подземная река, говоришь? Интересно, надо бы вернуться и поглядеть… А медведь к огню не выйдет, тем более с медвежатами. И вообще, у тебя ружье есть. Давай договоримся: увидишь что-то подозрительное — стреляй в воздух. Два выстрела подряд — сигнал тревоги, если реальная опасность. Я услышу и быстро вернусь. Идет?
— Хорошо, — немного помявшись, ответила Лиза. Рано или поздно ей придется привыкать к самостоятельности. В конце концов, она не ребенок, чтобы всюду за ручку водили. — Один выстрел — внимание, два — тревога. Только давай и для тебя это будет действовать, мне так спокойней.
— Ладно, договорились, — похоже, он согласился бы на все что угодно, толком не дослушав, лишь бы робкая напарница наконец успокоилась не мешала работать. — Тогда я пошел, а ты сиди тут и никуда не отходи, поняла? Постараюсь вернуться поскорее.
Он забросил за спину ружье и пошел прочь. Скоро его силуэт исчез за горизонтом, и Лиза осталась одна.
Она немного постояла, с опаской озираясь и прислушиваясь. Вокруг было все так же пусто и тихо. Лишь легкий сквозняк с едва различимым шорохом пробежал по верхушкам сухой прошлогодней травы, да вспорхнула над зарослями птичка и, чирикнув, улетела в сторону гор.
Лиза уселась на нагретый камень и подложила немного дров в костер, начавший затухать. Ган сказал, что звери огня боятся, так пусть горит ярче, дымит сильнее, чтобы издалека можно было увидать. Больше дел не нашлось. Она прилегла, расстелив плащ и пристроив рюкзак под голову, и принялась наблюдать, как солнечный диск наливается красным и понемногу клонится к горизонту, будто сочный плод, готовый упасть на землю, отяжелев от зрелости.
Страх постепенно отступал, сменяясь сонливостью. Лиза дремала, изредка поднимаясь, чтобы подкормить костер. Но стоило ей окончательно успокоиться и даже начать находить одиночество приятным, как откуда-то издалека раздался выстрел. И почти сразу — второй.
Дремоту как рукой сняло. Лиза вскочила, прислушиваясь. Пару минут спустя прозвучал третий выстрел, совершенно сбив ее с толка. Два выстрела — сигнал тревоги. Ей надо бежать на помощь? Но почему еще третий? Это считается как два и один, или Ган таким образом наоборот хочет дать понять, что тревога ложная?
— Да что я тут раздумываю! — воскликнула она в голос. — Может, на него напал кто-то, и он отстреливается? Да мало ли что случилось…
Не сомневаясь больше ни секунды, она подхватила ружье и бросилась бежать в сторону, откуда прозвучали выстрелы. На ходу она вдруг вспомнила, что не умеет стрелять, даже теоретически, но все-таки с оружием в руках было спокойнее.
— Ган! — остановившись на миг, крикнула она. — Га-а-ан!
В ответ ни звука, только какой-то мелкий зверек, испуганный ее криком, метнулся прочь, прошуршав в траве.
7.4
Лиза бежала, не разбирая дороги, то и дело спотыкаясь о камни и кочки. Иногда она звала Гана, но ответом все так же была тишина. Рискуя подвернуть ногу, она всматривалась туда, откуда прозвучали выстрелы, но ничего не замечала.
— Ган! — крикнула она снова голосом, дрожащим от подступающих слез.
Ей было страшно. Да что там, она едва сдерживалась, чтобы не поддаться панике. Может быть, она сбилась с направления и уходит все дальше от Гана, который ждет помощи? И от лагеря тоже уходит, а солнце тем временем давно скрылось за горизонтом, и вокруг понемногу сгущались сумерки.
А ведь она даже фонарь прихватить не догадалась! При мысли о том, что скоро она окажется одна в темноте, девушку накрыл-таки приступ страха. Она рванула еще быстрее, и, конечно же, через пару метров зацепилась ногой за переплетение травы и рухнула, больно ударившись коленом о камень.
— Э-э-эй! Есть тут кто-нибудь?! — заорала она, потирая ушибленное место. Уже не надеясь услышать ответ.
— …э-э-эсь! — донеслось едва различимо.
Лиза вскочила и замерла, напряженно прислушиваясь. Если окажется, что это всего лишь птица кричала или ветер прошумел в оврагах, она прямо сию минуту сойдет с ума.
— Э-э-эй! — прозвучало снова, уже ближе. — Я здесь!
Всхлипнув, она поковыляла навстречу голосу. Ган. Она его нашла, и он, по крайней мере, жив. Через несколько минут его фигура возникла на холме. Заметив Лизу, он помахал ей и прибавил шаг.
— Что случилось? — взволнованно спросил он, подойдя ближе.
Лиза окинула его взглядом — выглядел гном обеспокоенным, но целым и невредимым. От нахлынувшего облегчения едва не подогнулись колени.
— Что у тебя случилось? — проговорила она, переведя дыхание. — Ты стрелял!
— Конечно, я же охотился. Ты в порядке?
— В смысле? Было два выстрела. Сигнал тревоги… — Лиза заметила двух куропаток, привязанных к его поясу, и страх сменился злостью. — Мы ведь договаривались! Ты меня до смерти перепугал!!!
— Так мы договаривались, что ты стрелять будешь, если вдруг что. И вообще, выстрелов было три. Три, а не два! Ты считать умеешь? — он повысил было голос, но взглянул на Лизу и осекся. — Эй, ты чего?
— Да пошел ты, — процедила она сквозь зубы.
И разревелась: в голос, по-детски, не в силах сдержаться, усевшись прямо в пыль. Ган растерянно смотрел на нее, бормоча что-то нелепо-утешительное, но от этого становилось еще хуже. Лизе было невыносимо стыдно за то, что он стоит и смотрит, а она никак не может взять себя в руки и прекратить истерику. В конце концов он присел рядом на корточки и положил руку ей на плечо.
— Ну прости дурака. Я не хотел тебя напугать, правда, — тихо сказал он и вздохнул. — Не надо было бежать меня искать, в другой раз сначала стреляй в воздух, как договаривались…
— В другой раз я тебя придушу! — пробубнила Лиза, шмыгая носом. — И вообще… Я стрелять не умею. В смысле, совсем. Никогда ружье в руках не держала.
