Нинель не успела ничего ответить. Под шум аплодисментов в зал вошёл Андрей Свиридов. Подойдя к микрофону, магистр ярославского штаба жестом попросил тишины.
— Добрый день, братья и сестры по духу. — поприветствовал Андрей, — Думаю, большинству из вас не терпится увидеть нашу гостью. Для старшего поколения она, конечно же, не нуждается в представлении, поэтому я это скажу для студентов. Дамы и господа, в наш ярославский штаб приехала Иванка Николаевна Овчарова!
В зале вновь зашумели аплодисменты. Изящная миниатюрная фигура в белом платьице подошла к микрофону. Смотря на лицо слепой девушки, можно было подумать, что ей не было дело до этих оваций. Нинель же казалось, что госпожа Овчарова во время встречи с Арсением была более нежной и эмоциональной, хотя тогда эти чувства были на очень слабом уровне. Поправив стойку микрофона, Андрей предоставил слово гостье.
— Благодарю, Андрей Арсенович. — сделав книксен, Иванка обратилась к зрителям, — Я, знаете, уже давно перестала считать все эти пресс-конференции. Скажу только то, что я знаю все вопросы, которые вы, дамы и господа, мне сегодня зададите.
— Вы что умеете видеть будущие? — спросила Анна Гаврина, пытаясь пошутить.
— Нет, это вы оригинальностью не блещите. — прямо, но без злобы и раздражения, ответила гостья, — Следующий вопрос!
— Э-э… — подняла руку Маша, — У вас реально внутри только Серат?
Старшое поколение агентов покосились на Рязанову, но та ответила на это недоумённым взглядом. Иванка же зашмыгала носом, словно пытаясь найти девушку по запаху, Когда Овчарова повернула голову в сторону Марии, гостья сняла свои тёмные очки. Сератскую пелену на слепых глазах можно было увидеть даже в самом дальнем конце зала.
— Ого. — тихо молвила Мария, а затем чуть громче добавила, — Вы чё так всё время ходите?
— По словам окружающих, постоянно. — Иванка выставила вперёд левую руку и набалдашником трости провела вдоль по яркой линии вен, — И чтобы ответить на первый вопрос, они резали мне руки. По их словам, в них течёт чистейший Серат вместо крови. Что ж… Прошло сто семьдесят семь лет, и я не могу их обвинить в лжи, ибо их тела уже давно сгнили в могилах. Следующий вопрос!
— Иванка Николаевна, вы ведь служили в дозоре, — к гостье обратился кто-то из молодых агентов, — Как у вас это получалось, если вы… Простите, если вы незрячая?
По запаху Иванка быстро нашла того, кто задал вопрос. Вскоре зрители узнали, что её старая деревяная трость была с секретом. Обнажив клинок, девушка направила его на агента.
— Здоровый разум есть самое сильное оружие, которое помогает адаптироваться даже ужасно изувеченному телу. А если, выражаясь образно, нет мозгов, то тебе даже Дьявол за милую душу не поможет. — после этого ответа Овчарова спрятала клинок в трость, — Следующий вопрос!
— Иванка Николаевна, — к гостье обратился Павел Гаврин, — Вам уже сто девяносто шесть лет. Скажите, вы не офигеваете от того, как быстро поменялся мир за это время?
— А в чём вы эту изменчивость измеряете? В новых технологиях? В воинах? Или же в жизнях? Сама суть жизни — это физическая константа… Вы её хотите ярко украсить. Вы так, люди, хотите обмануть себя, надеясь, что вы не будете сожалеть о потерянном времени. А время — это лишь единица измерения, которая просто движется и без ваши сожалений и без ваших радостей.
— Простите, вы ведь тоже человек! — Нинель так резко подала голос, что привлекла к себе внимание окружающих, — Да, вы живете дольше других, и Серата у вас в венах намного больше, чем у нас. Вы держитесь отстранённо, но вы такой же человек, как и мы!
Иванка повернула голову к Нинель. В зале воцарилась тишина. Все ожидали ответа гостьи, однако она молчала. В какой-то момент Нинель даже стало неловко от такого всеобщего внимания.
“А чего я такого сказала?” — подумала Воронцова, проглотив ком в горле.
Вдруг за всё это время на лице Овчаровой появилась ухмылка, затем гостья демонстративно медленно похлопала в ладоши. От непонимания Нинель хотелось вжаться в кресло.
— Следующий вопрос! — наконец, произнесла Иванка, потеряв интерес к Воронцовой.
***
После мероприятия Свиридовы ожидали Иванку и главу семьи в кабинете последнего. И во время этого ожидания Алиса решила написать подруге.
Алиса: Ну, как она тебе?
Нинель: Помесь Ванги и Джулии Ванг. Ты мне лучше скажи чего все на меня так палялись?
Алиса: Просто ты внезапно всё это сказала. На Машу ведь тоже глазели из-за её непосредственности.
Наконец, в кабинет зашёл Андрей Свиридов вместе с Иванкой.
— Вашу породу я узнаю сразу. — войдя в кабинет, Овчарова в знак приветствия сделала книксен.
— Мы одинаково пахнем? — спросил Артур на смех других членов семьи.
— Родственный запах крови не становиться слабее даже через множество поколений. — с обыкновенной серьёзностью ответила Иванка.
— Иванка Николаевна, — обратилась Аня, — А какой был наш прапрапрапрапрадедушка?
— Да в вас нет никаких различий, разве что в лексике… Николай обрёл в моём лице сестру.
— Вы для нас тоже, как член семьи. — сказала Ангелина, — Кстати, вы собираетесь навестить нашу уральскую родню?
— Они меня тоже приглашали… Наверное.
— Иванка Николаевна, пользуясь случаем. — вступил Андрей, — Я понимаю, нет смысла приглашать вас на итоговые экзамены. Но мы будем очень рады, если вы будете присутствовать на торжественной присяге, выпускном банкете, а также на…
— На моей свадьбе. — неуверенно добавила Алиса, — Всё-таки вы действительном нам, как член семьи.
— Мне спешить некуда. — Иванка начала вертеть трость в своей руке, — Почему бы и нет?
(Не)чужой среди своих
Сообщество пожирателей более тесное, чем может показаться неофиту. Возможно, в Ярославле осталось не так много пожирателей старше двухсот лет, но такие очень трепетно относились к своим связям и не были чужды новых знакомств. И такие пожиратели любили устраивать посиделки для соплеменников, чей возраст превышал пятьдесят лет.
За время своего путешествия Арсений Меликов успел завести пару знакомств в Ярославле среди своих соплеменников. Сами они о Артёме Беленском практически ничего не знали, ибо переродились совсем недавно, однако они дали адрес пожирателя по кличке Зевс. В своём коттедже на Московском проспекте он любил устраивать вечерние посиделки, на которых собиралось практически всё ярославское сообщество пожирателей.
Приехав по адресу, Меликов сразу обратил внимание, что расположение удачное для тех гостей, кому приспичит пойти на охоту. А так такие посиделки напоминали квартирники времён краха СССР с той лишь разницей, что все одеты по-современному и со смартфонами в руках. Найти самого хозяина не составило труда. В гостиной он играл “Группу крови” для не требовательной публики. И Звес, конечно же, сразу обратил внимание на пожирателя, который ранее не мелькал в ярославском сообществе. Доиграв песню, пожиратель кавказкой внешности отдал гитару, рядом стоявшему гостю, и подошёл к Меликову.
— Эй, брат, ты из Санкт-Петербурга? — спросил хозяин.
— Нет, из Москвы. — Арсений смущённо почесал затылок, — Но я жил в Санкт-Петербурге до 78-го года. Точнее до 1978-го года.
— По тебе это видно. — Зевс протянул руку, — В миру меня зовут Тигран Вазгенович Лазгиян, но в нашем сообществе меня кличут Зевсом.
— Приятно познакомиться. — приезжий пожал руку хозяину, — Арсений Меликов.
— А как тебя в Москве кличут?
— Я своё прозвище не очень люблю, да и… — Меликов почувствовал на себе суровый взгляд хозяина, — Пророк.
— Уэй, брат, так ты оракул? — Зевс косо посмотрел на гостя.
— Нет, я энер. “Пророк” закрепился ещё в Санкт-Петербурге, и я до сих не понимаю логики, по которой мне дали это прозвище.
— Ясно… Что ж, брат, добро пожаловать в Ярославль. Я тут всех в нашем сообществе знаю.
— Тогда, Зевс, вы мне можете помочь. — затем Арсений приступил к делу, — Вы знаете Артёма Беленском?
