После крика послышался страшный рёв, и мне тоже очень хотелось реветь от той боли. Всхлипывая, я всё сжимала и сжимала голову, кусая губы, щёки и вырывая волосы. По подбородку текли струи крови, но я не обращала на них внимания. Голова! Не могу! Убейте!
Слёзы текли и не могли остановиться, земля подо мной напитывалась слезами и кровью, пачкая зелёную траву багровыми каплями, что разбавляли горючие слёзы. Не сдерживаясь я уже кричала. Она взорвётся! Ещё чуть-чуть и она взорвётся!
— Мама! — крик был уже ближе, вызвав страшный вой. Молю, заткнитесь!
Меня затрясли за плечо вызывая новую волну боли, хныча, ударила кулаком об землю, после чего по ней прошлись кольца огня.
— Рокси, — моё плечо тут же отпустили. Голос был взволнован и обеспокоен, — Что произошло? Что с тобой?
Подняв глаза, заплывшие от слёз, я смотрела на красивое встревоженное лицо, где опасно сверкали жёлтые глаза. Я замерла, смотря в них. Казалось и боли нет, пока я смотрю в желтизну чужих глаз. Пересилив себя, я осмотрела его. Стоило отвести взгляд, как боль снова вернулась, но уже не такой яркой. Поморщившись, я смотрела на напуганного заплаканного ребёнка, что вырывался и кажется тянулся ко мне, но мужчина крепко держал его.
Отпустив голову, я снова, точно заворожённая смотрела в жёлтые бриллианты, не чувствуя боли. Только странные непонятные мне чувства. Что это? Не отводя глаз, я осторожно прижала руку к груди. Боль пропала. Та, что скручивала суставы и ломала кости. Лишь… тишина… Будто кончилась буря, и сейчас океан спокойно омывает берег.
— Что… это? Кто… я… — мой тихий, еле слышный голос заглушил чужой вскрик. Мгновенно переведя взгляд, как по голове снова, точно молотком о стену начала долбиться боль.
Я смотрела на странное место, сдерживая хныканье и новые слёзы, вокруг были разбросаны люди. Самые близкие в четырёх-пяти метрах от меня, что уж говорить про дальних… Они лежали так, будто ух отнесло ударной волной. Что здесь случилось?
Крик усиливался, отдаваясь в голове эхом. Не в силах дальше терпеть, закрыла уши руками, сжимая голову. Мне становилось плохо. Боль возвращалась! Нет!
— Заткнись! Заткнись! Умри! Заткнись! Замолчи! Молчи! Упокойся! Умри! — точно шептала я, боясь причинять большую боль сама себе. Кусая искусанные губы, с которых стекал уже пятый кровяной ручей, я упала плача, пока крик не прекратился, а потом меня забрала тьма, бережно обнимая тишиной.
Глава 36. Интересные выводы и интересные вводы
— Был слишком большой выброс манны, — заключил лекарь, крутя мою голову, а я смотрела на красивого мужчину с желтыми глазами.
— Как такое может быть? Насколько я понял, её магию запечатали на неопределённый срок, — спросил тот самый красивый мужчина не выпуская моей руки. Было приятно. Не сдержавшись, сжала руку, смотря на наши переплетённые пальцы. Он сжал её в ответ. Прия-атно. Ого! Он ещё и поцеловал её! Вдвойне приятно!
— Как бы вам объяснить… Ей запечатали внешний резерв манны, но был ещё и внутренний. Впервые такое вижу, если честно. Скажи мне кто, я бы не поверил, если бы не видел в живую. Как только заблокировали внешний резерв, начал просыпаться её внутренний. Так он мог «спать» многие года и десятилетия, она могла дожить до старости, не зная о нем. Но видимо, она начала призывать магию, после блокировки первого резерва. У любого другого ничего бы не вышло, но здесь… Внутренний резерв начал пробуждаться, откликаясь, после чего и произошёл столь мощный взрыв, когда он столкнулся с запечатанным внешним. Это как прорывание дамбы, вылетание пробки и так далее… Но вот откуда этот внутренний резерв…
— Могло ли быть так, что он остался после прошлой жизни? — вдруг спросил желтоглазый мужчина по очень сложному имени. Вроде Рид… Вздрогнув, я ощутила, как холодок прошёлся по всему телу.
— Странное предположение, но это возможно. Скорее всего, внутренний стержень, защита ауры и ещё пару факторов могли сыграть важную роль, — пожал мужчина-лекарь плечи, оставляя мою голову и ауру в покое. Взгляд невольно переместился на маленького мальчонку, что смотрел на меня со слезами, прижимая к груди тканенную игрушку принца. Почему-то нижнюю часть…
— Доктор Врач, когда мама вспомнит меня? — задал вопрос тихо, надрывно, а у меня кольнуло в сердце. Неужели я правда его мама? Вот прям… настоящая?
— Не могу точно сказать… Память будет восстанавливаться в течении пары дней. Как я говорил, выброс был слишком мощный, из-за чего твоя мама и лишилась памяти. — улыбаясь извиняющейся улыбкой попытался объяснить лекарь. Почему ребёнок назвал его доктором врачом? Смешное слово… На грача похоже… А-а… Врач… Точно!
— У нас это называется амнезия, — затаив дыхание выдохнула я тихо, не шевелясь, боясь спугнуть какие-то урывки воспоминаний. Сегодня утром было так же!
— Похоже девушка начала что-то вспоминать… — пробормотал лекарь, исписывая листочек, — В общем. Принимать эти травы, заранее заварив. Три раза в день. Как проснётесь, днём и перед сном. Они должны помочь вспомнить.
— До свидания, — кивнула, грустно выдохнув. Упустила! Ту ниточку, что вела к чему-то знакомому и некогда родному. Досадно поджала нижнюю губу, игнорируя тупую боль от раненных губ.
Мужчина вышел, а я тупо смотрела перед собой. Итак. Что мы имеем? Меня зовут Роксана, этот мужчина с желтыми глазами вроде мой мужчина, а это наш ребёнок. Или мой. Я ещё не совсем поняла.
— Иди сюда, огонёк, — позвал меня тихий голос Рида, отмерев, я моргнула, смотря на него. Даже не заметила, как он отошёл к окну. Ребёнок продолжал стоять в стороне смотря на меня с надеждой. На что он надеялся, я не понимала.
— Куда? — спросила я охрипшим от молчания голосом. Малыш сжал игрушку, смотря на меня из под ресниц.
— На ручки, — мужчина развернулся, не смотря на ребёнка, расставляя руки.
Наверное, это мой сын, но от другого мужчины. Может, я даже была замужем, оттуда и ребёнок, а это, тогда мой нынешний фаворит.
— На ру-учки, — протянула я, завороженно и даже протянула руки вверх. Легко поднявшись, я оказалась в объятиях. Мужчина сжимал меня, уткнувшись в шею, как-то обречённо сопя. А я смотрела на маленького мальчика.
Подозвав мальца рукой к нам, я неловко улыбнулась. Он робко подошёл, выкидывая игрушку и утыкаясь в мой живот, шмыгая носом. Вот уж точно, в пупок дышит.
— Ты знаешь, что ты та ещё дура, огонёк? — просил тихий голос мужчины, что не обращал внимания на ребёнка.
— Чего это? — сразу подбочилась я, хмурясь. Неосознанно кладя ладонь на белую макушку.
— Вот что ты за этим хворостом пошла? Подобрала бы у пещеры три-четыре палочки, огонь бы я поддерживал. Нет, ты пошла в лес, так ещё и следы путала. От кого? От белок? — мужчина выдохнул, прикусив кожу у основания шеи, заставив меня вздрогнуть, — Я чуть с ума не сошёл… Начался ливень, тебя нет. Мы идем тебя искать, так ещё и дождь все запахи скрыл. Очень повезло, что к моменту, как мы тебя выследили, ничего плохого не случилось и портал активировать они не успели.
Неловко улыбаясь, я слушала. Ничего из этого не помню….
— Ты ведь даже рассказать ничего из этого не сможешь. Но заверю, волноваться больше не о чем. Тот ублюдк… Ждет своей казни. А вот всех, кто был в лагере пришлось убить сразу.
— А… тебе ничего не будет… За то, что ты убил кого-то? — почему-то заволновалась я. Даже стало как-то неуютно.
— Мне напомнить, сколько убила ты, огонёк? — Иронично заметил мужчина, сжимая меня до хруста. Я похолодела.
— Я убивала? — замерев, я смотрела на свои руки, перестав обнимать в ответ желтоглазка. Неверие и шок. Я… убивала. Подняв руку, на которой была кровь моих жертв, я прижала её к рту, сжимая щёки.
— Чтобы жить, — дракон грустно выдохнул. — Ты спокойно к этому относилась. Если быть точнее, тебе было всё равно.
— А ещё мама любила меня! Мама должна всё вспомнить!
Я… была таким плохим человеком?
Глава 37. Я лишь осколок
— А куда мы держали путь? — осматривая свой транспорт в виде одного коня, спросила я мужчину, подавая мальцу петушка на палочке.
