подсобрать… на кораблик. Скромный такой, с бассейном, вертолетной площадкой… Жадность, Ариночка Витальевна, до добра не доводит.
— Ценное замечание. Обязательно его вспомню, когда накоплю на свой маленький кораблик. Делать-то что будем?
Вопрос скорее риторический. Но на него таки кое-кто решил ответить. Внезапно.
— Я скажу, что делать.
Бояров, несчастный мужик, подскочил с кресла. Богдан Маркович невозмутимо встал напротив стола.
Сам дьявол к нам пожаловал. Он сковородку, на которой собирается всех жарить, с собой прихватил или в филиале ада оставил?
Нет, не хочу знать. У меня работы до макушки, а рабочий день не резиновый. Тем более скоро новых задач подкинут, как пить дать.
— Ну, пойду и я поработаю.
Умоляющий взгляд Павла Сергеевича всю душу вынул. Вернула ему сочувствующий и вышла из кабинета.
Что я могу сделать? Ничего. Я маленький сотрудник и с такими большими проблемами не мне тягаться. Буду делать то, что в моих силах: молиться за невиновных и слать лучи поноса виноватым.
* * *
Работа шла активно. Я отвлеклась и увлеклась работой, насколько это вообще возможно.
Список поручений редел, рабочий день стремительно приближался к своему финалу, а Богдан Маркович так в кабинет и не вернулся. И ни одного сообщения не прислал.
Может его там связали как особо буйного? Или он по тихой грусти сошел с ума и его заперли в одной из комнат для тестов?
Откинулась на спинку кресла, откатываясь назад. Закинула ноги на край стола, покачивая носками острых красных туфель.
Представила, что босс уехал в отпуск. Куда-нибудь надолго. И в офисе царит покой.
Ага, а потом появляется Бояров и Мерзликин и начинается: "Спасайтесь, кто может! Мы все умрем!".
Интересно, Богдан Маркович хоть раз оставлял своих птенцов без присмотра? Не знаю, сколько компании лет. Подозреваю, что немало. Был ли хоть один отпуск у руководства?
Кажется, не было. Он похож на человека, которому все надо держать под контролем. Быть в курсе всего, что происходит. Ну, вот как сейчас, когда он внезапно вернулся, а я, закинув ноги на стол, ем эклер и запиваю чаем.
Богдан Маркович откровенно удивился. Продолжал стоять на входе, пока я спешно принимала приличествующее положение, спешно дожевывая.
Вот ведь… чуть не подавилась. Кто так внезапно возвращается? Я вообще его не ждала. Ехал бы сразу домой.
— Все сделали?
Вопрос с подвохом? Скажу "да", и вроде молодец, но похвалы не дождусь. Скажу "нет", и получу выговор, что прохлаждаюсь на рабочем месте. И что выбрать из двух зол, если золу выбирать не хочется?
— Рабочий день почти закончен, документы у вас на почте и на столе, календарь заполнен, встречи назначены.
Два пальца босса заскользили по гладкой столешнице. Остановился по другую сторону стола четко напротив меня.
— С испытательным сроком вы справились, на удивление. Я сомневался.
Зря. Сомнения вам не к лицу, Богдан Маркович.
— Я могу идти праздновать?
Губы босса тронула улыбка.
После приема на работу он становится более дружелюбным? А тирания как проверка: если выдержал — боец достойный, значит и дальше не подведет. Такая логика?
Богдан Маркович посмотрел на наручные часы, стукнул на по стеклу указательным пальцем.
Занимательно. Я ничего не вижу, кроме легкого оранжевого свечения. А хотелось бы увидеть. У меня повышенная любознательность.
— А что вы там делаете? — поинтересовалась открыто.
Пусть не ответит, но не спросить не могла.
Указательный палец бесшумно прижимался к часам, босс неотрывно смотрел на них.
Встать и нагло заглянуть — слишком даже для меня.
— Смотрю, все ли покинули свои рабочие места.
А! О! То есть это… он…
Нет, не поняла.
— Это как это?
Взгляд на мгновение скосился на меня.
— Магия, — коротко ответил босс.
Он следит за всеми работниками? У него там сотни точек с именами? Тотальный контроль?
Ужас! Желание всегда быть в курсе всех передвижений…
— Манией величия повеяло, — не сдержалась от комментария.
— Вы дверь закройте. Еще не то надует.
Словами Павла Сергеевича: "Ох уж этот ваш юмор, Богдан Маркович!". Он бы непременно счел, что мы ходили на одни и те же курсы по искрометным шуткам.
— Очень даже поддержу это предложение, захлопну с обратной стороны.
Поднимаясь, подхватила сумку и пиджак. Адьес амиго, мой вечер обязан пройти в компании крепких расслабляющих напитков. Иначе вся эта неделя рухнет мне на голову чем-нибудь неподъемным. И, получается, зря старалась. А я не люблю стараться зря. Энергию тратить впустую.
— Куда-то спешите?
Вопрос застал врасплох. Когда он задан посреди рабочего дня, согласна — уместен. Но вечером?
— В тишину и покой, как и каждый день на протяжении недели, — развернулась, руки сами собой безвольно повисли.
Богдан Маркович криво усмехнулся.
— Придется задержаться. Тишину я вам обеспечу.
Вот так радость! Мне уже начинать танцевать от безудержной эйфории или подождать пять минут?
— За что? — голос вышел обреченным.
"На вечные муки приговаривается Светлова Арина Витальевна, за все деяния ее да по заслугам", — прозвучало внушительно в голове, пока губы Богдана Марковича беззвучно двигались.
Впрочем, говорил он реально, а слышала я, похоже, не то, что предполагалось.
— А?
Мужчина напустил на лицо суровости.
— Вы меня слушаете?
— Да, — заверила решительно. — Повторите, пожалуйста.
Повторять дважды он явно не привык, и щедро это демонстрировал.
— Мы с вами проверим все прототипы по списку. Их немало. Быстрее начнем — раньше поедете домой.
— В понедельник это нельзя сделать? В рабочее время.
Недовольство обсуждением распоряжения начальства на лицо. Босс обогнул меня и приблизился к двери.
— Много лишних глаз и ушей, будут крутиться рядом. Я хочу сам убедиться, что все на месте.
Отлично. Ничего не имею против. Но при чем тут я?
Очевидно, ответ не требуется. Сама вызвалась
