того, так, будто всё, что я затеваю, пытаясь перейти к праведной мести — глупости.
— Юная, ты что не любила свою работу? — снова обратилась к биохакерше. Она стояла ко мне ближе остальных.
Девушка удивлённо захлопала ресницами:
— Любила, конечно, а теперь хочу стать первым целителем-человеком на Вертраме, — глаза её горели огнём, а на щеках даже появился розовый румянец. Было видно, свою мечту она вынашивала не один год.
— Меня спросишь? — деловито пробасил Тритан. Махнула на него рукой и направилась к своей группе. Ребята сидели в креслах чуть поотдаль и неспешно переговаривались.
— Ди, Тревор, Аэро, вы что не любили быть сисом? — с налёта начала я.
Видимо что-то такое было в моих словах, интонации или внешнем виде — прежде чем дать ответ ребята переглянулись.
— Меня восемь месяцев оттуда не выпускали, — после паузы признался Тревор.
— Я хочу замуж и носить платья, — неуверенно призналась Диана.
— Синая, работать с тобой было круто, но так бывает не с каждой СуНой, — добавил Аэро.
Обернулась, уверенная, что увижу позади улыбающееся лицо Эвиана. Он хотел мне доказать, что я не права и сделал это. Никакой трагедии. Ликвидация и эвакуация для присутствующих обернулась только свободой и надеждой на новую жизнь. Довольного лица не было. Никакого не было. Я подошла к пульту управления и строго потребовала:
— Объясни мне всё!
Мужчина не отреагировал. Выдохнула и постаралась добавить в голос мягкости:
— Пожалуйста, объясни мне всё. И то, что ты сделал и почему.
— Ооо, — на его лице появилась улыбка, — у кого-то начинает появляется кротость.
— Я убью тебя, — прорычала в ответ, вскидывая руки и с трудом сдерживая себя, чтобы в очередной раз не напасть. То, что дело это провальное — я уже поняла, но надежда — она всё-таки грела.
— Это вряд ли, — он поставил режим автопилотирования и поднялся, оказываясь почти вплотную ко мне. — Пока Малькон жив и продолжает строить тебе козни, я тебе нужен. — Он провёл пальцем по моему лбу, а затем усмехнулся, — хватит хмуриться, Синая. Тебе уже давно пора начать меня благодарить.
Вместо благодарности вздёрнула руку, напрягла ладонь, так что каждый палец пронзило тянущей болью, но удар так и не нанесла.
— Ты вызываешь во мне столько гнева, — прорычала прямо ему в лицо. Улыбка мужчины стала шире. Он взял меня за запястье и потянул руку вниз. Думала просто заставит встать ровно, но кожа соприкоснулась с металлической бляшкой на его ремне, а потом…
— Что ты делаешь? — сквозь зубы процедила я. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь заметил как близко мы стоим и что моя рука при этом оказалась на животе у него под курткой.
— Я живой только здесь, Синая, — склоняясь ближе к моему лицу, прошептал он. — И если ты собралась делать мне больно, помни куда наносить удар.
— Я живая только не надолго, — чувствуя как в голосе появилась хрипота, ответила я. Попыталась выдернуть руку, но он накрыл её своей ладонью и не дал мне вывернуться.
— Когда в последний раз ты позволяла кому-то себя любить? — услышала его шёпот рядом со своим ухом. По телу неожиданно прошла волна мурашек, а дыхание сбилось.
— Я..? Столько всего произошло, а ты бред несёшь, — я начала говорить, лишь бы что-то говорить. Совершенно бессмысленно, бессвязно. Он привлёк меня ещё ближе к себе. Так, что наши тела соприкоснулись и по моей коже пронеслась ещё одна волна дрожи.
— Без задания, без надобности, просто так, — он запустил руку в мои волосы и помог положить голову себе на грудь. Зажмурилась. Что такое ему обо мне известно, что не известно мне самой? — Может сис и спас тебя пять лет назад, но дал ли жизнь? Хотела ли ты быть той кем являлась?
— Эй у вас всё в порядке? — раздался бас Тритана. Магия момента вмиг разрушилась. Я выдернула руку из под куртки Эвиана и пристально взглянула на него.
— Не нужно создавать со мной таких мгновений! — отодвинулась ещё дальше, — и если сеанс психотерапии окончен, мне нужны ответы!
Мужчина усмехнулся:
— Хорошо, Синая, ты их получишь.
Информация, информация, информация. Наконец-то пазлы начали складываться воедино. Я слушала неотрывно. С трудом веря в происходящее.
Эвиана сотворили мастера четырнадцатого уровня. Они же главы СуН. Они создали уникальную организацию, единственной слабостью которой была общая локация для всех сисов. Так было удобнее ставить эксперименты. Ставить эксперименты на всех!
Помогала Парва. Не сразу, но Ташинашан завербовал двух её племянниц и они погибли на операционном столе. Больше так продолжаться не могло. Она и ещё несколько сотрудников начали готовить акт возмездия. Протоколы слежения настраивались не один месяц. Я, которая постоянно лезла туда, куда мне лезть было нельзя, постоянно мешала им работать.
Собственно, такие фанаты своей работы как я, после самих мастеров и могли стать главным препятствием на пути к ликвидации отделения СуН.
Оставались ещё гэсы. Ими Эвиан планировал заняться позже.
Эвиан, который хотел расквитаться со всеми, кто из живых, создаёт киборгов и подобных им существ. Он даже звёздными нас не называл.
— Чудо, что твоё тело справилось со всеми манипуляциями, — в который раз протянул мужчина. Мы, как это чаще всего бывало в последние три дня, сидели за пультом управления. Он управлял кораблём, а я рисовала.
— То есть ты убить меня мог?! — отрываясь от своего занятия, возмутилась я.
Он покачал головой, так и не дав мне перейти к выражению очередной порции гнева. Гнева, который чаще всего он попросту игнорировал.
— Я всё проверил заранее. Ты дастарка. Для вас только благоприятный исход.
— Начинаю верить в расхожие байки о ДастарЕномате. Богиня и впрямь дала нам божественную выносливость.
— Скорее та дрянь в вашей крови, по которой я нашёл тебя в первый раз, — парировал ищейка.
Прямолинейный. Чаще ровный, чем эмоциональный. Бесконечно странный, но от чего-то заботящийся обо мне, а заодно обо всех на этом корабле.
— Пятнадцать минут до соединения с Ростосомом, — прозвучал механический голос системы.
Шаттл Эвиана относился к малым космическим суднам и должен был доставить нас сначала на Ростосомом для подзарядки, затем на Зуждал (с той же целью) и только потом на Вертрам.
— Тебе придётся сидеть в корабле, под прикрытием щитов, пока я не разберусь с Мальконом и мы не найдём для тебя безопасное место, — напомнил Эвиан то, что говорил неединожды. Перспектива доводила до молчаливого бешенства. Точно также, впрочем, как и вообще, факт,
