и медом, а сейчас покосилось и отсырело. У доброго старика Флина совсем не было денег на ремонт. И он никогда не принимал пожертвования, потому что считал это оскорбительным. Когда мы шли сюда, я очень боялась, что заведение давно закрылось, но оно стояло покосившимся особнячком.
— Амели, — протянул седой маленький дедушка, выглянувший из-за прилавка пустого ресторанчика. — Как же давно я тебя не видел! Столько лет прошло!
— Прости, Флин, — я прошла к длинному деревянному столику, за которым и стоял владелец блинной. — Это место навивает воспоминания. А я не всегда умею справляться с ними.
Мы с Торадином сели на высокие стулья, которые звонко скрипнули. В детстве мне казалось, что если я упаду с такого, то обязательно что-нибудь себе сломаю. Настолько огромными они были в глазах ребенка. Но папа всегда заботливо сажал меня на колени.
— Я всё понимаю, — дедушка по-доброму улыбнулся. — А что это за молодой человек сегодня с тобой? Красивый, статный! Ну точно Эдвин в молодости!
Нашёл кого сравнивать с моим отцом… хотя я и сама частенько этим грешу.
— Торадин Дорхан, — дракон лучезарно улыбнулся и пожал Флину руку. — Очень приятно познакомиться. Амели рассказала, что это место очень много значит для неё.
— О, сам сын семьи Дорхан. Ничего себе, — старик важно покивал. — Ну конечно. Я знал родителей Амели ещё с их студенческих времен. Шкет Эдвин привёл сюда свою избранницу на первое свидание. Можно сказать, что их отношения развивались у меня на глазах. А потом появилась малютка Амели, и они стали захаживать ещё чаще. Но да я заговорился. Наверное, вы хотите поесть?
От слов Флина к горлу подступал ком. Я давно не ходила в этот ресторанчик именно потому, что сидеть одной здесь было бы слишком грустно. Вечно слезы на глаза наворачивались. Но сейчас я смогла сдержаться.
— Да, — я оживленно кивнула. — Принеси нам, пожалуйста, блинчиков с андарской ягодой. И фруктового чая.
— О-о-о, любимые блинчики твоей мамы…
Старик осекся, видя, как вздрагивают мои губы. Я поджала их и отпустила взгляд. Флин по-доброму улыбнулся.
— Скоро всё будет готово. Подождите чуток. А пока давайте я угощу вас древесным соком…
Хозяин ресторанчика разлил нам по прозрачным стаканам напитки и ушёл хлопотать на кухню. Мы с Тором остались одни. Какая-то неловкая пауза повисла в воздухе.
— Здесь и правда очень уютно, — заговорил дракон. — Преступление, что у такого милого человека почти нет клиентов.
— В столице всё меньше ценят такие семейные уголки. Люди хотят обедать в огромных ресторанах, чтобы показать свою статусность, — я отпила сока, ощущая на губах вкус детства. — Впрочем, когда мои родители были живы, картина мало чем отличалась. Чудо, что это место всё ещё как-то держится.
Я смолкла. Тор тоже молчал. Мы оба смотрели на слегка поблескивающий зеленоватый сок. Но дракон всё же прервал тишину:
— Расскажешь, что с ними случилось?
— Не хочу, — нахмурилась и мотнула головой.
— Ты долго не ходила в это место, а утром так трогательно плакала. Должно быть, тебе очень их не хватает. Если выскажешься — полегчает.
Я не верила во все эти «выговорись, чтобы отпустило». Но горло царапал ком горечи. Прошло столько лет, а я всё равно не могу их отпустить и жить своей жизнью. Возможно, всё потому что в лесной глуши мне было одиноко? Хоть вокруг вечно вьются фамильяры, но ты знаешь, что они вырастут и покинут тебя. А в последнее время… дом стал оживленнее, хоть и против моей воли. В этом было что-то притягательное. Времени на грусть просто не оставалось. И главной причиной этого приятного бедствия стал Торадин.
— Рассказывать особо нечего, — угрюмо и тихо начала я, смотря в стол. — Они были на празднестве огненных лордов.
Все знали, что это был за вечер. Светский приём в столице, куда пригласили многих важных людей. А после обезумевший маг погубил всех своих гостей. Оказалось, его подкупили жители соседнего королевства, которые таким образом объявили войну.
— Прости, — обеспокоенно прошептал Торадин. — Я… я даже не мог предположить, что всё случилось именно так.
— Я до сих пор не могу понять, зачем туда были приглашены мои мама и папа. Следователи утверждали, что там собрались многие профессоры академии и прочие важные для образования люди. Якобы таким образом пытались подорвать обучение юных магов, а мои родители владели самым выдающимся питомником фамильяров. Но ведь это… так несправедливо. Получается, они погибли, потому что занимались благим делом?
Легче не становилось. Напротив. На глазах снова появились слезы, которые я быстро вытерла ладонями. Нет, всё. Больше плакать сегодня не буду! Уж точно не в месте, которое подарило нам столько счастья!
Торадин придвинулся ближе и приобнял меня, давая возможность уткнуться в его плечо. Я не стала сопротивляться. Наверное, мне это было нужно.
— Ты поэтому так негативно относишься к столице и городским людям?
Я едва кивнула.
— Мои родители были добрыми чудесными людьми, которые не имели никакого отношения к политическим дрязгам. То, что с ними произошло… так просто не должно быть. Но в этом злосчастном городе всё кишит несправедливостью и моральной грязью.
— Должно быть, тебе было тяжело решиться пойти со мной к Юрию, — Тор погладил меня по голове.
— Я сделала это только ради вольфпалма. И уверена, именно поэтому папа пришёл ко мне во сне. Если бы он увидел такое великое существо в цепях, то обязательно помог бы. Чего бы ему этого не стоило.
Я не сдержала предательского всхлипа.
— Ты выросла достойной дочерью своих родителей, Амели, — совсем тихо произнес Тор. — Уверен, они и правда гордятся тобой.
— От этого мне совсем не легче, — прошипела гневной кошкой. — И больно всё также.
— Думаю, эта боль не уйдёт никогда.
— О, ну спасибо, — я освободилась из объятий Тора, вытерла щеки и выдавила ироничный смешок. — Ты отлично помогаешь.
— Но ведь это правда, — дракон улыбнулся. — Боль от потери может затихнуть, но никогда не пройдет. Потому что дорогие люди навсегда останутся в нашем сердце.
— И что же тогда делать? — хмуро спросила, даже не надеясь на ответ. Тогда Тор накрыл мою руку своей теплой ладонью и с нежной улыбкой произнес:
— Жить дальше и искать людей, которые смогут поддержать тебя, когда станет грустно. Тех, перед кем ты не будешь бояться плакать. Потому что это нормально. Это не делает тебя менее сильной лесной нимфой. Каждому нужен человек, который выслушает, иначе одиночество начнёт сжирать нас изнутри. Я прекрасно понял это, когда путешествовал на корабле, меняя одну шумную компанию на другую. Хоть кто-нибудь должен быть рядом всегда. Неважно, бороздите вы тихий
