class="p1">— Нет, иди, готовься!
— Я бы подготовилась завтра, у меня еще завтрашний день есть. А сегодня я бы хотела отдохнуть.
— От чего ты так устала, что тебе требуется отдых? Ты никогда ничего не делаешь, только в телефоне сидишь, да на вечеринке ходишь! — повысила она тон.
— Мама, ты что-то попутала. Я учусь, не покладая рук, на вечеринки я хожу редко, максимум два раза в месяц. Я все время сижу дома, так как ты меня заставляешь учиться. Это тебе нужен мой аттестат, а не мне. Ты за меня даже профессию выбрала. Ты считаешь, что я должна стать бизнес-аналитиком. Но я этого не хочу. Я хочу быть дизайнером.
— Дизайнер это все твоя пустая трата времени. Пойми не будешь учиться, не поступишь в университет, не поступишь в университет, не найдешь работу, — все наседала мама.
— Ты меня не слышишь! Я не говорю, что не нужно вообще учиться. Я тебе говорю, что нужно все в меру. Нельзя за каждую плохую отметку ругать ребенка, нельзя за ребенка определять профессию, нельзя ребенку запрещать отдыхать и расслабляться с друзьями. Ты мне всегда это запрещаешь и будешь запрещать! Ты всегда найдешь изъян во мне и в моих действиях, что бы я ни делала, тебя все не устраивает. Ты не мать, ты монстр, — сказала я.
Мама медленно встала и подошла ко мне. Тут мне стало страшно. Вдруг мою щеку опалил огонь. Меня ударили, дали пощечину. Собственная мать меня ударила. Из глаз брызнули слезы. Они предательски покатились по щекам, скатываясь на одежду.
Тут мама опомнилась и поняла, что сделала.
— Ой, дочь, извини, я не хотела. Я не знаю, как так получилось, — стала раскаиваться мать.
— Ты всю жизнь лицемерила, лицемеришь и сейчас, — сказала я сквозь слезы и помчалась по лестнице в свою комнату. Прорыдала всю ночь. Этот удар сойдет со щеки, но навсегда останется у меня глубокой раной в сердце.
Я помотала головой и вновь оказалась в аэропорту. Прогнав эти ужасные воспоминания, я встала и пошла на посадку. Люди спешили также как и я. Хотели самыми первыми пробраться в салон самолета и скорее сбежать из этого мира в другую страну. Где тепло и спокойно, где нет проблем своей жизни.
Я нашла свое место в бизнес классе и присела на огромное мягкое сиденье. Пристегнувшись, я стала смотреть в окно. Люди шли к трапу, все так спешили, будто боясь, что самолет улетит без них. Стюардессы ходили по салону и провожали людей к своим местам, так как некоторые не могли найти свое место.
Рядом со мной место пустовало, и я была этому рада. Но это продлилось не долго.
Старушка лет шестидесяти подсела на место слева от меня, которое как раз и пустовало. Как хорошо, что мое место рядом с окном. Я люблю смотреть на облака. Но новой компании не сильно была рада.
Старушка была надета в брюки черного цвета и блузку белого цвета. Золотые серьги и кольца болтались на ее участках тела. Лишь подведенные красным цветом губы придавали ей элегантности.
Она повернула ко мне голову и улыбнулась.
— Здравствуй, я Сара. Ты тоже летишь на Мальдивы? — спросила старушка.
Глупый вопрос. Если я сижу с ней в одном самолете на один и тот же рейс, это можно и, не спрашивая, понять, что я лечу на Мальдивы.
Я вздохнула и ответила:
— Да, Миссис.
— Видно вы любите фиолетовые закаты и яркое солнце с березовой водой, — сказала загадочно она и пригляделась ко мне. — Хотя на счет солнце я бы поспорила.
Я насторожилась.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказала я, не замечая, что самолет уже взлетел.
— Все ты прекрасно понимаешь, деточка, — сказала она и вновь стала говорить непринужденно: — А вас как зовут?
Эта Сара меня стала настораживать.
— А вам какое дело?
— Просто интересно, — ответила она.
— Моника.
— Красивое имя и загадочное, — сказала она и вновь мне улыбнулась.
Я присмотрелась в ее глаза, и заметила, что ее глаза незаметно меняют цвет. Сначала были голубые, потом стали зеленые. Такое бывает только у… ведьм.
Я вздохнула и выдохнула. Набравшись сил, я снова взглянула на нее. Старушка сидела и пялилась на меня.
— Ну, раз мы знаем, кто вы и кто я. Тогда давайте на чистоту, — сказала я, когда самолет набрал высоту, расстегнув ремень безопасности, и закрыла наш участок перегородкой. Такое предусмотрено только в бизнес классе. По два места и перегородка и так у каждого пассажира в бизнес классе. Только мне могло посчастливиться оказаться за перегородкой на месте рядом с ней.
Я присела обратно и, взявшись за голову руками, стала думать, что же делать.
— Раз мы оказались в самолете рядом. То давайте хотя бы на десять часов забудем о вражде, которая идет с давних времен, между вампирами и ведьмами. Договорились? — спросила я.
Она лишь кивнула и улыбнулась.
— Я и не хотела с тобой враждовать. Эту вражду я закончила еще тридцать лет назад. Я вышла из пут ненависти к остальным мифическим существам. Сейчас я считаю, что мы все равные. Жизнь научила.
— Ясно, — всего-то сказала я и, замолчав, откинулась на сиденье.
— Я вижу тебе плохо. Может, если ты расскажешь, тебе станет легче? Я понимаю, что выглядит это странно, что ведьма просит рассказать вампира, что у него случилось. Но я, правда, хочу помочь. Я вижу ты не плохая девчонка, у тебя все впереди. Так расскажи мне, что у тебя произошло, хоть мы и враги по крови, но я прожила очень много лет жизни и могу что-то подсказать, — уверяла она меня.
Я вздохнула:
— Деваться мне некуда. Тем более это лучше, чем сидеть и молчать. Если коротко, то я осталась одна. Клан меня предал и ушел с моим бывшим другом. Лучшая подруга меня кинула, так как я переродилась в вампира, и она считает, что ей нет места в моей теперешней жизни. Моему теперь бывшему парню стало плевать на мои чувства, и он требовал от меня только секса, а мне нужна была поддержка, а ему только удовлетворение своих потребностей. Ах да, забыла подметить, он оборотень. Если идти дальше по списку, то сестра узнала, что я вампир, родители думают, что я и вовсе погибла. Хоть это так и есть, но сказать им, что я переродилась, так это себе дороже. Потом вернулся мой брат, который ушел из дома в восемнадцать и стал винить меня в том, что
