– Очень миленькая вещица, – сказала девушка, внимательно рассматривая цепочку.
Впервые Каро не ушла в себя, а с гордостью продемонстрировала Либби крошечный медальон.
– Вероятно, он вам очень дорог, – заметила Либби, сгорая от любопытства.
Каро улыбнулась и кивнула:
– О да, это самое ценное, что у меня есть.
Либби боялась показаться назойливой.
Ведь Каро могла снова замкнуться. Но любопытство – тяжелая штука. И она решила задать еще один вопрос.
– Как он попал к вам?
Знакомая печаль засветилась в глазах женщины, а губы скривились в горькой усмешке.
– У меня был дружок, моряк. Он просиживал днями в моей таверне, пока я не продала ее.
– У вас была таверна? – удивилась Либби.
Каро кивнула.
– Конечно. Вы же не думаете, что я была экономкой всю жизнь. А, впрочем… Вернемся к Томасу. Его звали Томас Кейн. Он был мужчина хоть куда, плечи огромадные. – Она развела руки, чтобы показать, какие именно. – Волосы – чистое золото. Он подарил его мне после возвращения из плавания. У меня дух захватило, когда я увидела его.
– Он был вашим женихом? – спросила Либби, пытаясь скрыть радостное волнение. Она не могла представить, что Каролина будет так откровенно рассказывать о своем прошлом! Ведь она никогда прежде не позволяла себе ничего подобного. Может, дыхание смерти, которое она почувствовала, развязало ей язык.
Ее смешок удивил Либби. Она уже привыкла к хриплому голосу Каролины, но ее смех каждый раз пугал девушку.
– Нет, Либби, – сказала она и с вызовом посмотрела на свою сиделку. – Он был моим любовником целых девять лет.
– Девять лет? – Раскрыв от удивления рот, Либби чуть не свалилась с кровати. Сообщи Каро, что она прибыла из космоса, Либби поразилась бы куда меньше.
Каро засмеялась и хлопнула рукой по тюфяку.
– Прикрой рот, девушка, не то мухи залетят.
Либби закрыла рот, и тут до нее дошло, что Каро могла обидеть ее реакция.
– Извините, но вы так удивили меня! Вот уж никогда бы не подумала о вас такое!
Она осеклась, поскольку ей показалось, что в ее словах присутствует; некая двусмысленность.
Каролина рассмеялась в ответ. Она и не думала обижаться.
– Все в порядке. Полагаю, большинство молоденьких девушек испытали бы те же чувства. Но дело в том, Либби, что иногда своего единственного мужчину женщина встречает в неподходящих обстоятельствах. Это вовсе не значит, что надо отказаться от любви. Надо просто научиться думать о ней иначе.
– Так вы любили его?
– Боже, как я любила этого человека! Мне казалось, что никто никогда не любил сильнее, чем я. Естественно, так думает любая женщина, когда влюбляется по уши.
Либби кивнула. Ничего подобного она не испытывала раньше. Но она знала, что так будет, когда придет настоящее чувство. И тут же подумала о Джоне.
– Только у Томаса была другая любовница, – сообщила Каро, вернув Либби к реальности.
– Что? У него была другая женщина? – ужаснулась Либби.
– Нет, не женщина, – ответила Каро. – Это было бы намного легче. Настоящей любовью Томаса было море. Я у него была единственной женщиной и знала, что он любит меня так, как только мужчина способен любить женщину. Но он не мог бросить море. И я ждала. Я ждала его, когда он плавал в Испанию, откуда Томас привез вот это. – Каро показала на цепочку и медальон. – Я ждала, когда он отправился на Восток и завалил меня шелками и камешками. – У Каро перехватило дыхание. Глаза ее горели.
– Томас не мог отказаться от путешествий. А я так больше не могла. Каждый раз, когда он уезжал, во мне что-то умирало. Я не находила себе места до его возвращения. У нас были удивительные встречи, а потом все повторялось. Радости было все меньше, горечи – все больше. Но вот терпение мое иссякло.
На ее лице отражались все чувства, которые она когда-то испытывала к Томасу.
Либби видела, как та переживает, словно события, о которых она поведала девушке, произошли совсем недавно. Ее лицо выражало любовь, желание, боль утраты. Ничего удивительного, что Каро никогда не говорила о своем прошлом. Достаточно было чуть приоткрыть дверцу, как одиночество и пустота выплеснулись наружу.
– «Удача» – корабль, на котором плавал Томас, направлялась в Константинополь. Матросы считали дни до отъезда. Их радость убивала меня. Понятно, что я не могла просить его остаться. Слишком сильно я его любила, чтобы отнять у него то, что было для него дороже жизни. Но и меня можно было понять. Долгие месяцы ожидания были мне уже не под силу. Мы провели вместе волшебную ночь, и он покинул меня до рассвета. Я уехала в тот же день. Пять лет назад.
– У вас, кажется, была таверна? Где именно? Что с ней случилось?
– Я продала ее, – спокойно ответила Каро, и лицо ее стало непроницаемым. – Заведеньице хоть куда. Прямо на пристани в Пенсаколе. Примерно в пятнадцати милях отсюда. Один посетитель мечтал купить ее и получил наконец.
– А что с Томасом? – не смогла удержаться от вопроса Либби. Она должна знать, чем закончилась их история.
Каро пожала плечами:
– Не знаю. Я туда больше не возвращалась. Надеюсь, у него все хорошо и он счастлив.
– А вы? Вы не тоскуете по нему?
Каро так взглянула на нее, что Либби поклялась обуздать свое проклятое любопытство. Как видно, порвав с прошлым, Каролина не сумела задушить в себе любовь.
– Мне не хватало его всегда, даже когда он был рядом. Я приняла правильное решение. Иногда мне удавалось не думать о нем несколько дней. Я уверяла себя, что он здоров и счастлив, и верила, что так оно и есть на самом деле.
Глядя на Каро, которая нежно гладила медальон, Либби понимала, что она кривит душой. Она ни на минуту не переставала думать о Томасе Кейне. Лишь исчезла с его горизонта.
Либби попыталась отвлечь Каро от печальных мыслей и завести непринужденный разговор.
– Расскажите, как вы приехали сюда, как стали экономкой?
– Чего тут рассказывать? Я работаю, чтобы занять себя. Не могу сидеть сложа руки целый день. Я тут и помру.
Либби догадывалась, почему Каро вертелась весь день как белка в колесе, – чтобы не думать о Томасе. Боль, должно быть, была такой сильной, что если бы она чуть-чуть отпустила вожжи, у нее разорвалось бы сердце. И она убивала себя. Убивала работой. Ее сердце не могло выдержать такую нагрузку.
Либби прекрасно понимала, что Каро никогда не пойдет на то, чтобы сбавить обороты. Она будет работать, пока ее не свалит новый приступ. И если никого не будет рядом, она умрет.
Хорошее настроение, в котором пребывала девушка после того, как смогла помочь Пилар и Каро, развеялось, как туман под лучами жаркого флоридского солнца. Получается, что все ее усилия коту под хвост? Она лишь отсрочила то, что должно случиться.
